А потом мы вдвоём опустились в воду. В мягкую, нежную шёлковую воду, горячую и ласковую, принявшую нас так, словно мы были в ней всегда.
Мы не занимались любовью. Просто плыли, держась за руки и не трогаясь с места.
Через несколько часов я покину Подземье навсегда.
Но сейчас это не имело значения.
Я едва запомнила, как мы вернулись. Просто в одну секунду я держала в руке бокал с вином, во вторую секунду капнула туда снотворное, а в третью повернулась к Тени, протягивая бокал ему. И молча глядела, как Тень выпивает его до дна.
Так просто. Впрочем, это всегда просто, когда тебе доверяют.
На мгновение меня пронзило дикое желание выбить бокал из его рук. Остаться. Рассказать ему правду, увести его с собой.
Но я знала, что это не сработает. У меня был план, и план этот был — обмануть его.
Я вдруг вспомнила, как Тень обманом напоил меня снотворным в ночь перед своей коронацией. Но легче мне от этого не стало.
— Вкус так себе, — пробормотал Тень, морщась. Зелье действовало не сразу, но взгляд его уже начал становиться затуманенным и сонным.
— Ляжем спать? — предложила я. — Словно сегодня самая обычная ночь. А утром попробуем отговорить друг друга в последний раз. Вдруг получится.
— Ммм.
Тень откинул покрывало и сел на кровать, зевая. Я устроилась рядом и, когда его голова коснулась подушки, прижалась щекой к его плечу.
— Какую бы сказку ты рассказала нашему сыну? — вдруг спросил Тень. — Если бы… до этого дошло, разумеется.
Мне стоило усилий не вздрогнуть.
— Я… знаю мало сказок Подземья, — произнесла я. — Но я помню ту, что ты рассказал мне. Об императоре, который вернулся за своей возлюбленной слишком поздно. Знаешь, мне кажется, всё было иначе.
— Как? — негромко спросил Тень.
Я помедлила.
— Император… покинул свою возлюбленную, — произнесла я. — Его ждал трон, и он не мог помыслить, что девушка, которую он оставляет, когда-нибудь сделается чем-то большим, чем красивым воспоминанием. Его манила власть, а жертвенную любовь он считал слабостью.
Тень молчал, но его молчание было уютным, не давящим. Сонным — и одновременно нежным. Словно мальчишка в нём тоже хотел услышать сказку до конца… и надеялся на счастливый финал.
Как и я.
— Но его возлюбленная продолжала ждать, — тихо сказала я. — Спокойно и уверенно, словно знала, что её любимый должен вернуться. У неё родился сын, и дом их был пронизан счастьем, не тоской. Другие мужчины глядели на неё кто с вожделением, кто с нежностью, но она лишь с улыбкой качала головой и желала им найти свою половинку. Она была одинока… но она не считала своё одиночество проклятием. Лишь облаком, которое должно было пройти, и тогда вновь взойдёт солнце.
— Но солнце могло никогда не выглянуть из-за облаков, — проронил Тень.
Я улыбнулась:
— И это ей говорили. Но она считала иначе.
Я помолчала.
— Её сын вырос охотником на демонов, сильным и красивым. И вот как-то он возвращался с дела, улыбаясь и думая, как его мать обрадуется очередной победе, как вдруг увидел демонов на старом кладбище. Они напали на какого-то путника, и он явно проигрывал в неравной схватке.
— Как это обычно и бывает, — произнёс Тень.
— Молодой охотник, разумеется, не испугался ни их демонической формы, ни численного преимущества. Он обнажил меч и бросился в схватку, и все демоны пали там же. Ни одному не удалось сбежать, ведь охотники беспощадны, особенно когда видят людей в беде: такова их работа.
Я приподняла голову и улыбнулась, глядя Тени в глаза. Я уже знала, что произойдёт дальше. А вот Тень — нет.
— Прохожий был тяжело ранен, и сын императора, который сам не знал о своём происхождении, предложил ему кров. Протянул ему руку, но спасённый отказался. Он глядел на одну-единственную могильную плиту так, словно вся его жизнь была похоронена под ней, — и отказывался уходить.
— Так это был… — Тень осёкся, когда я поднесла палец к губам.
— Пока не скажу, — строго сказала я. — Это моя сказка, так что я буду рассказывать её так, как хочу. Так вот, на этой могильной плите было имя бабушки охотника, которую тот никогда не встречал: она умерла ещё до его рождения. Её именем назвали мать молодого охотника, и, глядя на гостя, он впервые заподозрил, что тот оказался в их краях не зря. Но оставлять раненого на кладбище холодной и дождливой ночью он не собирался, так что чуть ли не силой закинул его руку себе на плечо и повёл домой.
Тень едва заметно улыбнулся мне, а я улыбнулась ему.
— Дверь открылась, — тихо сказала я. — Женщина обернулась от очага и увидела двух мужчин, которых она любила больше всего в жизни. Своего сына — и его отца, которого собственный сын спас от наёмных убийц на кладбище.
— Он вернулся, — тихо сказал Тень.
— Он вернулся.
Мы молча глядели друг на друга.
— А потом? — негромко сказал Тень.
Я с улыбкой покачала головой:
— Я не знаю. Но разве это важно? Ведь они были вместе.
Веки Тени дрогнули, закрываясь. Зелье наконец начало действовать в полную силу.
— Вместе, но ненадолго, — прошептал он. — Его жизнь… лежала… во дворце…
Глаза его закрылись окончательно. Он спал.
Несколько мгновений я прислушивалась к глубокому, ровному дыханию.
А потом провела рукой по его волосам, встала и, запретив себе думать о чём-то другом, начала одеваться.
Я собиралась быстро, не глядя на того, кого я опоила и кого мне вот-вот предстояло покинуть. Одежда, зелья, клинки Альдемаро — и императорский аметист, всё ещё горящий на пальце. Мой пропуск куда угодно.
Тень лежал на спине, прикрытый покрывалом до груди, и казался мирно спящим. На губах его была лёгкая улыбка, и его лицо вновь принадлежало юному Ниро Мореро, который в кои-то веки был спокоен и счастлив. Который услышал сказку с хорошим концом, которую так желал услышать.
Я коснулась пальцами его щеки на прощание. Ласка, на которую я больше не имела права.
— Возможно, ты победишь всех своих врагов, — прошептала я. — Возможно, ты будешь править долгие десятилетия и Подземье при тебе расцветёт как никогда. Получишь все свои сокровища и исполнишь все свои мечты.
Я грустно улыбнулась:
— Но ты так и не увидишь кораблей.
Я хотела обернуться в дверях. Безумно хотела. Но знала, что если обернусь, то мне не хватит сил уйти.
Каменные двери бесшумно закрылись за мной. Я кивнула стражам, указывая на свой перстень:
— Один из вас проводит меня к охотникам. Немедленно.
