— Ладно, понял.
— Понял он…
— Правда, понял.
Отис так и засыпает у меня на коленях, тогда перекладываю его на кровать, а сам жду. Жду до самого утра. Если она меня не вспомнит… что ж, тогда я добьюсь ее снова. Сделаю все возможное и невозможное, но добьюсь. Это моя ведьма. Нам случилось встретиться не просто так. В ту ночь в Кривом переулке в доме номер семь мы разделили судьбу на двоих.
Вот уже и солнце взошло, и птицы защебетали. В утренних лучах волосы Кейны буквально заискрились, как и кожа, сдобренная россыпью веснушек. Какая же она красивая, моя рыжая-бесстыжая ведьма. Тогда беру ее за руку, переворачиваю ладонью вверх и прижимаюсь к ней губами. Скорей бы ты открыла глаза, любимая тортоделка. И замечаю, как хвост Отиса обвивает руку Насти. Да, мы оба ждем.
Спустя час наконец-то происходит самое важное: Кейна начинает хмуриться, она всегда так хмурится перед пробуждением, словно ей кто-то мешает, будит. Еще через минуту приоткрывает глаза. У меня же пересыхает в горле. Так и застываю в одной позе. Она смотрит на меня, я на нее. Оба не моргаем, не двигаемся. Вдруг Кейна взвизгивает и подскакивает как ошпаренная. Ну, все… Вот и финал нашей сказки…
— Блин! — чуть не сваливается с кровати. — Какого беса?! — хватает подушки, сбрасывает их на пол, и взору является огромный тарантул, который преспокойно сидит на простыне и периодически перебирает мохнатыми лапками… — Отис! — смотрит, прищурившись, на сонного проказника. — Ты опять не следишь за своими пауками? Да сколько можно!
А меня как прорывает. Я вскакиваю, хватаю рыжую на руки и кручу, пока она, бедняжка, рот не зажимает руками и не зеленеет.
— Прости! — сразу останавливаюсь. — Прости, прости, прости! — прижимаю ее к себе крепко-крепко. — Прости, — только и могу, что повторять это бесово «прости».
В этот момент просыпается Настя, зевает, потягивается, после чего преспокойно берет паука.
— Ты его для меня принес? — смотрит на Отиса.
— Ну, наверное, — растерянно улыбается.
— Люблю тебя, — шепчу своей ведьме на ухо, — люблю. Ты даже не представляешь, как люблю.
— Мой плюшевый комиссар, — улыбается сквозь резко подступившие слезы, — мой любимый плюшевый комиссар. Скажи, что у нас теперь все будет хорошо, — обнимает за шею.
— Да. Теперь у нас все будет хорошо.
Мне очень не хотелось оставлять их одних дома, но пришлось отправиться в комиссариат. Надо было отчитаться, составить протокол, подписать кучу бумаг и доложиться мэру о поимке душителя. Убийство Тэмара де Гонзака я взял на себя. Для моей команды все так и было, ибо Каминский не раскрылся перед ними, его видели только я и покойный Гонзак. Кейне я тоже не стал рассказывать о том, кто истинный спаситель, предпочел дождаться самого Бишопа. Если он посчитает нужным, то придет к ней сам и все расскажет.
А после комиссариата наведался к Рише в больницу, но у входа в палату встретил посеревшего от злости Геделя, который мало того что не пустил меня к ведьме, так еще и врезал мне по морде. Что ж, я заслужил. Но после мы все-таки пожали друг другу руки.
С того дня наша жизнь изменилась. Не сказать, что кардинально, но мы однозначно стали счастливее. Через неделю я сделал Кейне предложение, на которое моя ведьма ответила согласием. Да и попробовала бы она отказать, будучи подо мной в момент нашего яркого любовного действа под кодовым названием «вычесывание блох». Свадьбу сыграли буквально через пару дней. Честно говоря, я не ожидал, что Кейна будет так торопиться. Но она торопилась. И потом я догадался, почему. Ну, как догадался — Риша проболталась, которой в свою очередь пожаловалась моя ведьма.
Причина спешки Кейны объявилась на пороге моего кабинета спустя сутки после свадьбы. Нарли! Явилась, как ни в чем не бывало. Это еще хорошо, что пришла именно в комиссариат, а не домой. Сказать, что я был в шоке, значит, ничего не сказать. Но что удивительно, я совершенно не разозлился, более того, очень спокойным тоном объяснил беглой чертовке все возможные проблемы, с которыми она рискует столкнуться, если осмелится лезть в нашу жизнь. И вроде бы Нарли это поняла, так как испарилась тем же днем и, надеюсь, в том же направлении. Что забавно, она даже про Отиса ничего не спросила.
Когда я вернулся домой, то первым делом обо всем поведал жене, чтобы она наконец-то успокоилась. И моя ведьма с того момента буквально расцвела, а я даже не предполагал, насколько сильно ее угнетало возможное возвращение моей бывшей супруги. К счастью, мы пережили и это.
Эпилог
Восемь лет спустя
Кейна
— Мама! — ко мне подбегает рассерженная донельзя Настя. — Они опять! — сопит, аки злой барсук. — Они опять устроили погром в моей комнате!
— Ну, Настя, — отряхиваю руки от муки, — они же маленькие. Твоим братикам всего-то по пять лет, — и засовываю мясной пирог в духовку.
— Вот я такой в их возрасте не была.
— Не была, — выставляю нужные градусы, — но ты же девочка. Попроси Отиса, пусть их утихомирит.
— Отис опять заперся в своей комнате, — вдруг грустнеет. — Переписывается там со своей феей Фю-фю. Каждый день строчит ей километровые сообщения.
— Фю-фю?
— Ну, Луиса де Фюдор. Из его параллельного класса.
— Он уже большой мальчик, Настя. Первая любовь и все такое.
— Да какая любовь?! — мгновенно вспыхивает. — Какая любовь?! К ней все парни в школе липнут, вот и Отис прилип, глядя на остальных. К этой страхолюдине.
— Фея и страхолюдина? Да ладно?! — Ох, ревнует моя рыжая краса.
Но тут я на стороне Отиса. Ему шестнадцать. Впору девочками интересоваться, влюбляться. Он всегда питал к Насте теплые чувства, мы с Адамом давно это заметили, поэтому в один прекрасный день отец серьезно поговорил с сыном. Объяснил, что пока Настя маленькая. К счастью, Отис понял. Но вот в моей ведьмочке уже просыпаются инстинкты, она созревает, и быстро. И ей очень обидно, что Отис вдруг переменился, перестал уделять ей все свое время.
— Да! — гордо вскидывает голову. — Ушастая страхолюдина.
— Ну, раз мальчикам нравится, значит, не такая уж и ушастая.
— Из-за нее он вообще на меня не обращает внимания. Не гуляет, не играет.
— Настя, у тебя ведь тоже есть друзья. Алек, Марыся.
— Алек бестолковый, хоть и веселый. А Марыся гнома и ведет себя иногда хуже мальчишек.
— Так, ну все, хватит кукситься. Ты уроки сделала? Сегодня у нас гости, между прочим.
— Гедели приедут, знаю. И да, уроки сделала, а вот кто теперь в моей комнате будет прибираться?
В этот момент в кухню вбегают младшенькие. Два рыжих чертенка. Любимые сорванцы, которые истрепали нам с Адамом все нервы.
— И что вы натворили? — нарочито грозно смотрю на них.
