— Темный, — перебил меня неожиданно ледяной.
— Что?
— У нас принято обращение «темный», отродье. Мое имя Викенлиеллес.
Выпала в осадок. Может, мне кажется, но для ледяного, этот Вик ведет себя панибратски. Да, и то, как он с удобством, по-хозяйски на мне расположился… Подданные ифита, за исключением Лури и нескольких отчаянных, себе такого не позволяли.
— Темный Викенлиеллес, разве мы устанавливали какие-то правила? Был только спор о том, кто быстрее прилетит. Мы не обговаривали, можно ли использовать какие-то вспомогательные приемы. Так что все честно. Тем более наш спор изначально не был с равными условиями. Вы — всесильный неуязвимый ледяной, у Вас изначально более сильная позиция, а я, как Вы сами выразились, отродье, низшее существо. Так что и методы у меня соответствующие. Каждый пытается выиграть как может.
На меня посмотрели с изумлением. Что, не ожидал подобной изворотливости от жалкой тупой демоницы?
Тут подлетел второй, участвующий в гонке ледяной. Изящно, так, что меня зависть взяла, приземлился на каменный уступ. Выглядел он очень взволнованным.
— Брат, ты сошел с ума? С минуты на минуту сюда прилетит делегация, а ты лежишь на любовнице ифита. Встань немедленно. Ты испортишь все союзнические отношения!
Вик этак задумчиво на меня посмотрел. Вставать что-то не торопился. Я испуганно задергалась в попытке встать. Достаться ведь может и мне. Наконец, ледяной этак нехотя, лениво поднялся, при этом любезно предложил мне руку, чтобы помочь встать, но я окинув конечность презрительным взглядом, фыркнула, и без особых проблем поднялась сама.
Всего через пару минут из дымки, окружающей горы, появляются темные силуэты.
Движутся плавно, величественно, вызывая восхищение и одновременно заставляя трепетать от страха. Делегация, вместе с сопровождающими, приземляется на каменный уступ.
Меня очень волнует, как Кэллес воспримет мою выходку. Ифит пристально смотрит, казалось читая мою душу. Тут же похожу, приклоняя перед ним колени. Изображаю кошечку, которая ластится к своему хозяину. Привычно гладит меня по голове. Кажется, не сердится.
Вик смотрит на эту сцену, и пытается «держать лицо», но его буквально кривит от отвращения.
— Ну что, Гата, чьи крылья оказались быстрее?
Переглядываемся с проигравшим ледяным. Тот сузил глаза, но не дал мне никакого намека, что лучше ответить.
— Ничья, светлейший.
После, нас с этой площадки провели прямо вглубь черной горы. Внутреннее устройство обиталища сородичей ифита, как заметила, ничем не отличается от того, к чему я привыкла. Обстановка та же. Такое ощущение, что ледяных снабжает один и тот же поставщик. Окон нет. Сплошные бесконечные коридоры с множеством помещений. Будто никуда и не уходила. Даже отношение ко мне примерно тоже, что и дома. Только присутствует чуть больше любопытства во взглядах. Косятся как на неведому зверушку.
Ну да, демонов в слугах тут не имеется, поэтому не так привычно.
Меня все время пытаются схватить за руку, и куда-то утащить. Тут мне очень помогает Шелест, не отходящий буквально ни на шаг, каждый раз, в подобных ситуациях, утробно угрожающе рычит, и меня тут же отпускают.
Мне хотели выделить отдельные покои, но Кэллес приказал заселить в свои. Когда пришли, к моему сожалению приказал оставаться в них, и никуда не выходить. Сам, прихватив с собой всех подчиненных, включая Шелеста, ушел, по всей видимости, на встречу с сородичами. Обидно. Приехать, и ничего толком не посмотреть. Впрочем, главное, в этом гадюшнике не осмотреться, а выжить. Того и гляди, сцапают, и скажут, что так и было. Что же, значит, можно отдохнуть пока во внутреннем доме, где я наконец доберусь до своей библиотеки, а то в последнее время было столько дел, что и на минуту не получалось посидеть и просто почитать.
Спустя где-то час, меня отвлек вежливый стук в дверь. Кэллес предупреждал, чтобы никому не смела открывать дверь. Он поставил защиту на наши покои, так что, если сама не пожелаю, никто не проникнет. Решила не обращать внимания, но назойливый визитер не унимался, продолжая методично выстукивать замысловатый повторяющийся ритм.
Ушла в дальние комнаты, но почему-то звук тише не стал, скорее даже наоборот, усилился.
Попробовала включать воду, чтобы заглушить навязчивый ритм, но не помогло.
Наконец, сдалась и тихонько подошла к двери. Стук тут же прекратился. У меня отчего-то волосы на загривке поднялись дыбом от непередаваемой жути. Кому надо так упорно стучаться?
Сама на себя рассердилась за такие детские страхи. Прочистила горло и тихо спросила.
— Кто там?
— Сме-е-ерть… — ответили мне низким зловещим тоном.
Фыркнула. Что за детский розыгрыш. Так только маленькая Лури развлекается.
— Викенлиеллес? Что Вам нужно?
Тон со зловещенего сразу сменился деловым.
— Хотел пригласить прогуляться. Устрою тебе экскурсию. Чего сидеть взаперти? Ваш ифит еще не скоро освободится.
Ага, нашел дуру.
— Благодарю, но нет. Светлейший приказал мне оставаться здесь.
— Тогда пусти в гости. Я хочу с тобой поговорить.
— Говорите.
— Через дверь?!
— Мне запрещено кого-либо пускать.
Из-за двери послышался сдавленный рык и шум ломающейся мебели. Какой темпераментный. Через несколько минут все затихло. Кажется, ушел. Захихикала. Просто вспомнилась одна почти забытая история из прошлой жизни про волка и семерых козлят.
Оставшуюся часть дня меня никто не беспокоил. Не знаю, как Ариса, а я наслаждалась бездельем. Последние годы превратились для меня в сплошную гонку. Там успеть, тут.
Здесь проконтролировать, здесь решить. Так что сейчас получился почти отпуск. И плевать, что заперли, главное, еда у демоницы есть, а у меня целая библиотека.
К ночи вернулся Кэллес. Злой какой-то, хотя может мне показалось. Я, уже привычно, когда мы наедине, не стала кидаться в ногу ифиту. Из удобного кресла, в котором я развалилась в немыслимой позе, вставать было совершенно лень, так что я лишь приветственно повело хвостом. После давнего спасения, когда светлейший отрастил мне своенравную конечность, хвост к ледяному испытывает особую симпатию.
Мур-р-р. Кэллес подошел и погладил по голове, заодно почесав за ушком. Следующий его вопрос заставил меня насторожиться.
— Гата, что ты испытываешь ко мне помимо страха и почтения?
К чему сейчас этот вопрос? Я молчу, потому, как только эти чувства у меня есть по отношению к ифиту. Кэллес холодно усмехается.
— Что, больше ничего? Даже ненависти нет?
Опускаю взгляд. Врать ледяному себе дороже. Каких-либо сильных чувств ни я, ни Ари к нему, помимо страха, действительно не испытываем. Демоница понятно, она та еще эгоистка, а я… Ну, как-то не сложилось. Возможно, так действует на меня мир, в котором оказалась по вине мглы, но не могу сказать, что я вообще кого-то любила, кроме себя, и то не особо, и Арисы. Да, ее я полюбила, как свое самое родное существо, ни смотря на ее жуткий характер. И моя любовь взаимна, хотя Ари в этом никогда не признается даже себе. О, вспомнила!
