— Светлейший, скажите, а Вы бы, правда, дали меня убить Жафиалиеэлиле? Кэллес окинул меня тяжелым взглядом. Ничего не ответил. Что же, будем считать, что молчание знак согласия.
— Если бы я умерла, Вы бы вернули себе мою душу, как когда-то грозились? Ифит угрожающе навис сверху.
— А как ты, думаешь, Гата?
Настороженно застыла. Но ответила честно.
— Думаю, захотели бы найти.
— И почему?
— Вам нравится со мной играть.
И опять он ничего не говорит, и по лицу невозможно понять, правильно я предположила или нет. Нет, ну так не интересно.
— Тогда может, Вы скажите…
— Ты.
— М-м?
— Обращайся ко мне в личной форме. Я даю такое дозволение.
О, не прошло и ста лет. Великая милость от светлейшего. Может мне его еще и сокращенным именем позволит называть? Лет так через двести, полагаю…
— Благодарю, светлейший.
— Кэллес.
— Ариса, держи меня, я падаю.
— Ты в кровати лежишь, — ворчливо заметил голос внутри.
— Я фигурально.
На этом внутренний диалог закончился, Кэллес не любит долго ждать. Обратил на себя внимание, чуть встряхнув, и перекатив меня на себя, при этом недовольно отметив.
— Ты часто слишком надолго уходишь в себя.
— Просто очень удивилась. Почему ты оказал мне такую милость, и почему сейчас?
— Гата, сколько у тебя воплощений?
Недовольно мысленно цыкнула. Все равно как со стеной разговариваю. Молчаливой и непробиваемой.
— Ты видел все.
— Да? Жаль. Кэллес навсегда останется для меня непостижим.
— Тебе понравилась моя последняя форма?
— Великолепно.
Склонила голову, чуть прищурив глаза.
— В ней я очень голодная.
— Я заметил.
— Тебя это не беспокоит?
— Почему меня это должно беспокоить?
— Ну… А вдруг я тебя ненароком поглощу. Вот так сменю форму. Контролирую себя в ней плохо, а ты так случайно окажешься рядом.
— Не волнуйся, Гата. С этой твоей формой я договорюсь.
— Да?
— Когда мой народ пришел в этот мир, у нас были некоторые проблемы. И их мне удалось решить. Твой случай немногим сложнее. Хочешь, проверим? Перевоплощайся.
— Прямо сейчас?!
— Почем нет?
— Но ты меня касаешься. Если я изменю форму, тебя соответственно коснется и Мгла.
— Я не против.
— Не буду. Я же говорю, форму трудно контролировать.
Кэллес посмотрел на меня так, словно душу пытался прочесть. Спросил с кривой усмешкой.
— Такое впечатление, что ты волнуешься за меня.
Действительно, о чем я переживаю? Только что, если ифит умрет, нам с демоницей непоздоровится. Но если Мгла и Кэллеса переварит, то чего мне других ледяных бояться.
Хотя все равно некоторые сомнения гложут.
— Ари, меняем форму.
— Ты уверена?
— Вполне.
Мы вновь изменились. И вновь это странное сознание. Холод. Еда. Боль. Еда жалит холодом. Боль. Это не еда. Оно опаснее. Не хозяин. Уничтожит.
Вот и все. Не успела я сменить форму, как вновь вернулась в прежнее состояние. Форма Мглы, насколько я поняла, испугалась Кэллеса. Ледяной все также продолжал лежать.
Совершенно невредимый. При этом смотрел на меня с превосходством.
— Убедилась, Гата?
Кивнула.
— У светлых ледяных, выработан иммунитет к воздействию мглы. Дело в том, что каналами мы подсоединились к этому миру. Являемся его частью. Пришлось насильно сделать так, что теперь мы «свои» твоему кровожадному миру, и мгла вынуждена с этим считаться.
— То есть Мгла не может переварить ледяных, что живут здесь?
— Почему, может. Только лишний раз подумает, прежде чем это сделает. Мной же подавится. Мы не раз особенно поначалу с ней сталкивались, и ничего ей не удалось.
— Ты говоришь так, словно Мгла живая.
— Это не доказано, но сознание у нее определенно есть. И нечто вроде общей памяти.
Войну с твоим миром мы ведем постоянно. Мир проигрывает, боится, но продолжает искать новые способы, чтобы избавиться от чужеродных тел и завоевателей в лице моего народа. Демоны с момента нашего прихода, из совершенно простых и примитивных становятся все более изощреннее в формах. Ты бы видела, какими были местные создания несколько тысяч лет назад. Клыкастые, но почти безобидные пушистые зверушки.
Любопытно. Этого я не знала. Впрочем, необязательно, что все происходит из-за ледяных. При первой с ними встрече у демоницы не было установки на их убийство.
Только страх и опасение. Может, это просто эволюция.
— Я полагаю, ты новый подвид демонов.
— Что? — задумавшись, не сразу осознала, о чем говорит Кэллес.
— Ты изначально вела себя иначе, чем остальные особи. Я решил приблизить тебя, чтобы понаблюдать.
— М-м-м. То есть по ночам ты каждую ночь вел исследования?
Снова лицезрю холодную усмешку ифита.
— Нет. Тут ты меня приятно удивила, Гата.
Ну, понятно.
— И что? К каким выводам ты пришел? Я новый подвид.
— Пока все твои физические показатели в пределах нормы этого мира. Несколько необычное распределение и оригинальное исполнение, из-за которого ты кажешься слабее, чем есть, но были демоны и сильнее. Твой уровень, к сожалению, не превосходит среднестатистических показателей для владык. Но вот сознание и поведение у тебя зачастую нестандартное.
— А почему к сожалению?
— Мне бы хотелось, чтобы ты была хотя бы на уровне обычного ледяного. Видишь ли, я давно отказался от мысли получить детей, но вот насчет постоянной спутницы ничего не имею против. Однако ты недостаточно сильна для этой роли. Мой народ никогда не признает тебя. Так что остается только роль вечной любовницы.
Я в который раз выпала в осадок.
— Нет, Ари ты слышишь, что он говорит?
— Кэллес, это ты мне сейчас так своеобразно признался в своей симпатии?
— Я тебе ее не раз уже выказывал. Разве ты не заметила?
— Ну… заметила, наверное. Просто это было несколько необычно, и я не сразу поняла.
— Необычно? Как же тогда обычно проявляется симпатия у демонов?
Хороший вопрос. Никак.
— Да, Ари? Только собственнические инстинкты являются показателем.
