— Ригби, поворот право восемь!
Три железные махины, такие неуклюжие с виду, одновременно ложатся в правую циркуляцию, будто опытные танцоры синхронно выполняют фигуры сложного танца.
— Прибавить ход! Приготовиться открыть огонь!
Стрелка на жестяном циферблате счетчика лага ползет к цифре «12». Броненосцы идут на русских строем фронта, неся у таранных форштевней высокие пенные буруны.
— Дистанция до цели?
— Двенадцать… одиннадцать… девять кабельтовых!
По неприятельской колонне от головы до хвоста пробежали вспышки, корабли затянуло ватно-белым дымом. На мостик «Руперта» обрушился тяжкий грохот, прямо по курсу выросли водяные столбы.
«А эти русские, и правда, отлично стреляют. Еще чуть-чуть, и было бы накрытие…»
— Восемь… семь…
— Огонь!
Пять орудий рявкнули разом. Адмирал вскинул к глазам зрительную трубу, считая всплески. Увы, как и следовало ожидать — ни одного попадания.
Неважно. Уже неважно. Капкан захлопнулся.
— Обороты до полных! Тараним!
* * *
Расчет Брюммера строился на том, что разведчик, последние часа полтора маячивший на траверзе ордера бригады, мог разглядеть сквозь дождевую муть лишь неясные контуры кораблей. И не понял, что они выстроились не колонной, а уступом. Так и вышло; «американские» же мониторы вообще остались незамеченными, а потому британский командующий получил неверные сведения и о численности и о порядке боевого построения. И когда броненосные тараны повернули «все вдруг» и устремились на строй башенных фрегатов, их ждал весьма неприятный сюрприз.
* * *
— С «Чародейки» пишут: «делай, как я!»
— Руль право три!
Штурвальный завертел свое колесо, и «Стрелец» в точности повторил маневр головного судна. Теперь колонны двигались не параллельными, а расходящимися курсами, причем мониторы охватывали британскую шеренгу с зюйд-веста, удерживая ее в центре широкой циркуляции.
Залпом ударила сначала носовая, потом кормовая башни «Чародейки». Сережа подумал, что дистанция до англичан пустяковая, не более полутора кабельтовых, а значит, канониры могут наводить, целя прямо через канал ствола.
На корме «Белляйла» мелькнул огненный высверк и тут же утонул в дыму. Попадание.
— Залпом, пли!
Башня под ногами дрогнула — ударили обе девятидюймовки. Снаряд поднял столб воды справа по борту «Руперта», другой разорвался на полубаке, снося шлюпбалки. Броненосец будто не заметил полученного пинка — пер, увеличивая ход, наперерез «Адмиралу Грейгу». Навстречу британцу громыхнули все три его башни. Сколько было попаданий, Сережа не понял, но полубак «Руперта» окутался облаком пороховой гари. Это был уже не пинок, а встречный прямой в скулу, как в английском спорте под названием «боксинг»!
Может, лаймы, и стреляли неважно (Сережа не заметил ни одного попадания в русские корабли), но в искусстве кораблевождения они были мастера. «Адмирал Грейг» резко переложил руль на левый борт и добавил оборотов, уходя от столкновения, но было уже поздно — «Руперт» вынырнул из дымного облака и с разгона, на полных двенадцати узлах врезался в свою жертву в районе второй башни. Единственное, чего смогли добиться на «Грейге» — это чтобы удар пришелся под небольшим углом.
Но и его хватило, чтобы проделать в борту дыру размером с ворота сарая. Грозный бивень проломил броню и вошел на все девять футов своей длины. Удар развернул «Грейга» — недаром англичанин превосходил его водоизмещением, 5440 тонн против 3880-ти. Кормовую башню заклинило, ни один человек на борту не устоял на ногах.
Командир «Руперта» скомандовал «полный назад», и под кормой вырос высоченный, до самого фальшборта, бурун. Но шпирон накрепко застрял в искалеченном корпусе, и бешеный реверс винтов лишь разворачивал сцепившиеся корабли. «Адмирал Грейг» принимал воду, оседал — казалось, он готов увлечь за собой на дно своего губителя.
С оглушительным скрежетом бивень, наконец, высвободился из пробоины. «Грейг», лишившись этой опоры, стремительно повалился на правый борт. Кипящее море захлестнуло амбразуры и мостик, мелькнуло в пене неопрятное, покрытое космами водорослей, брюхо. «Руперт» медленно отползал назад, и в этот момент единственный уцелевший на мостике сигнальщик истошно заорал, тыча рукой куда-то назад, по левому борту.
* * *
— Вашбродь, это нам: «Выйти из строя и атаковать „Руперт“ минами!»
Сережа с усилием заставил себя отвести взгляд от погибающего «Адмирала Грейга». Все верно — британец стеснен в маневре, команда не опомнилась после нескольких подряд попаданий и сильнейшего сотрясения при таране. Самое время нанести сокрушительный удар!
— Штурвальный, лево пять! Старший минер, наверх! К минной атаке по местам стоять!
Похоже, Бутаков предвидел именно подобное развитие событий, когда приказал всем кораблям их бригады иметь в готовности шестовые мины. Теперь это оружие, не раз уже доказавшее свою убийственную эффективность, пригодится. Правда, в минную атаку пойдет не юркий катер, а монитор, но все когда-нибудь случается впервые!
На носу «Стрельца» замельтешили фигуры; двое в белых рубахах-голландках, третья — в темно-синем сюртуке. Длинные шесты с укрепленными на концах медными бочонками мин поползли вперед, на миг зависли и опустились в воду.
Корма «Руперта» быстро приближается. Вот, сейчас захлопают выстрелы, и струи пуль сметут смельчаков с палубы…
Ничего! Сережа облегченно выдохнул — наверное, попадание в корму не только разбило шлюпки, но и смело стоящую без прикрытия револьверную пушку.
«Ближе, ближе…»
— Готово, вашбродь!
— Малый назад!
Носовая оконечность «Стрельца» на случай таранного удара усилена железными балками, но сейчас это не поможет. Если врезаться в борт британца на полных шести узлах — только свернешь набок форштевень, пробить десять дюймов броневого пояса не получится. А потому монитор подошел к «Руперту» на самом малом, ткнулся в борт и тут же начал отползать. Шесты с минами ушли под днище британца.
«Пять футов… десять… двенадцать… пора!»
Минный офицер, повинуясь взмаху командирской руки, замкнул рубильник, подавая ток в платиновый мостик накаливания запала. Два взрыва, один за другим, проломили днище, не защищенное, подобно бортам, десятью дюймами компаундной брони. «Стрельца» могучим ударом швырнуло назад, и Сережа трудом удержался на ногах, успев ухватиться за переговорную трубу.
— Полный назад! Башня, что там у вас?
— Орудия готовы, господин лейтенант!
Борт «Руперта» медленно отдаляется. По палубе мечутся люди, хлопнула шестидесятичетырехфунтовка правого каземата.
«Поздно, голубчики, проспали!»
— Залпом, пли!
Два девятидюймовых снаряда с дистанции в два десятка саженей ударяют в надстройку позади трубы. Валится за борт сбитая мачта, фонтаном летят обломки.
