Около девяти-тридцати утра (я засёк время по карманным часам фирмы «Лонжин»), раздался раскат грома, заглушивший на миг даже артиллерийскую канонаду. Над отдельно стоящим фортом Марса-эль-Ханат вырос громадный дымный столб – видимо, бомба угодила в пороховой погреб. Воодушевлённые успехом, англичане усилили обстрел до предела возможностей. Орудия «Маячного форта» замолкали одно за другим, подбитые вражескими снарядами. Спутники мои снова стали требовать покинуть опасное место. Я ответил, что во время службы в сенегальских спаги мне приходилось сталкиваться с куда более серьёзными опасностями. Но я покривил душой – такого града раскалённого чугуна, такой плотности артиллерийского огня, производимого тяжёлыми орудиями, я не мог даже вообразить.
Тем временем, британские броненосцы приблизились и встали на якоря в непосредственной близости от форта. Теперь по нашей площадке било множество орудий малых калибров, в том числе и картечницы – в какофонии артиллерийской пальбы я отчётливо различал их торопливый перестук. На моих глазах струя свинца сразила египетского офицера, вскочившего на бруствер, чтобы лучше направлять стрельбу.
И вдруг, как по мановению руки, канонада стала стихать. Нет, уцелевшие орудия стреляли по-прежнему, а вот огонь с моря слабел с каждой секундой. Я огляделся по сторонам. Вокруг зазвучали торжествующие крики – оставшиеся в живых артиллеристы славили пророка Мухаммеда и призывали кары небесные на головы неверных. «В чём дело?» – спросил я у одного из офицеров. В ответ он указал на северную сторону горизонта. Оттуда медленно наползала густая угольно-чёрная пелена дыма, в разрывах которой угадывался лес мачт. Британские броненосцы один за другим снимались с якорей и поворачивали прочь от берега. Вслед им неслись торжествующие крики защитников Александрии.
С моря подходила долгожданная эскадра Хасан-паши.»
VI. Ответный удар Империи
Средиземное море. На рейде Александрии. Корабль Её Величества «Инфлексибл».
…октября 1878 г
Сдвоенный грохот, от которого лопаются барабанные перепонки, и глаза вдавливаются в орбиты. Первая башня выбросила два огромных столба белого порохового дыма. С полуминутным интервалом ей ответила вторая – снова шестнадцатидюймовый дуплет, снова ватная непроницаемая пелена, остающаяся после сгорания сотен фунтов дымного пороха.
Корабль Её Величества «Инфлексибл» ведёт огонь.
Приземистые башни завращались, возвращая орудия в позицию для заряжания. Кургузые, невероятной толщины стволы качнулись вниз до упора и замерли, уткнувшись дулами в проделанные в палубе специальные желоба. Оттуда гидравлическим толкателем подаваются сначала обтянутые шёлком картузы полузарядов, потом – тяжёлые чугунные чушки снарядов. Обшитые толстой кожей прибойники с шипением втянулись под палубу, титанические стволы дрогнули, поднялись, и башни вновь завращались, нащупывая цель. Долго, неудобно – зато надёжно. Флот её Величества королевы Виктории не одобряет новомодных казнозарядных игрушек.
Броненосец, спроектированный кораблестроителем Натаниэлем Барнаби как ответ на итальянские «Кайо Дуилио», относился к классу башенных. «Инфлексибл» был заложен постройкой в 1874-м году и, покинув стапель два года спустя, он имел все шансы превратиться в долгострой – сроки сдачи постоянно сдвигались, и начали же поговаривать о 1880-м, даже 81-м году. Выручила, как это нередко случается, война – как только лорды Адмиралтейства осознали, что серьёзного столкновения с Россией не избежать, они бросили все силы на достройку кораблей, пребывающих в наибольшей степени готовности. В итоге, «Инфлексибл» был введён в строй уже в июле 1878-го года и сразу же отправился на Средиземное море, где и получил назначение стационером в Александрию. Там он и принял бой.
Сражению, как уже знает читатель, предшествовала масса событий.
«Инфлексибл», конвоирующий на Мальту пароходы с беженцами, встретил на полпути эскадру вице-адмирала Бошамп-Сеймура – всё, как и рассчитывал кептен Летбридж. Беженцев, включая александрийского консула, передали на сопровождающий эскадру пароход, и «Инфлексибл» занял место в ордере. И теперь вместе с флагманом и казематным «Нортумберлендом», одним из броненосцев, переданных Бошамп-Сеймуру из эскадры Канала, громил своими шестнадцатидюймовками каменные казематы форта Фарос.
Канонада, увы, продолжалась недолго. Её самым бесцеремонным образом прервала турецкая эскадра, появившаяся с норда. По этому поводу кептен Томас Летбридж язвительно заметил в разговоре с вахтенным офицером: «Я же предупреждал этого упрямца, нашего командующего, что Хасан-паша не упустит шансазажать нас между береговыми батареями и своей эскадрой! Но нет, сэр Бошамп-Сеймур, как всегда, всё знает лучше всех – втемяшил себе в вице-адмиральскую голову, что турки не рискнут бросить вызов его эскадре. Вот, пожалуйста – рискнули!»
Впрочем, ни кептен Летбридж, ни его собеседник, ни сам командующий Средиземноморской эскадрой вице-адмирал Фредерик Бошамп-Сеймур, 1-й барон Алчестер, не видели в происходящем особой беды. Рискнули турки – ну и рискнули, им же хуже. Броненосцы один за другим прекращали стрельбу, описывали широкие циркуляции и занимали места в боевом ордере. Возглавлял его казематный «Инвинсибл» под вымпелом вице-адмирала. Далее в линии шли: башенный «Девастейшн», вступивший в строй в 1871-м году, «Инфлексибл» и батарейный пятимачтовый «Нортумберленд». Следом, с небольшим отставанием, торопился башенный же «Монарх», красующийся полным парусным рангоутом, «Резистанс», батарейный старичок 1861-го года постройки, («Старый Раммо», как звали его во всех припортовых кабаках), и «Дифенс», вступивший в строй в 1864-м году и несущий в своих батарейных палубах два восьмидюймовых и четырнадцать семидюймовых нарезных дульнозарядных орудий. Замыкали колонну броненосцы второго ранга «Энтерпрайз» и «Фаворит».
Плескались на ветру флаги и вымпела, стелился по волнам жирный угольный дым, разбегались в стороны от кованых таранных форштевней белопенные «усы». Орудия в башнях, казематах, батарейных палубах, ворочали дулами в поисках целей, а внутри, в запечатанных наглухо железных коробках, под толстенной бронёй, заливались трелями боцманские дудки: «По местам стоять!»
Королевский Флот принимал брошенный ему вызов.
Британская эскадра выстроилась длинной, сильно изогнутой дугой, оконтуренной всплесками от падения снарядов. Изредка на одном из броненосцев вспухало облачко разрыва. В ответ корабли выплёвывали столбы порохового дыма.
Неприятель, второй отряда турецкой эскадры, находился как бы в центре дуги, на дистанции около восемнадцати кабельтовых. Броненосцы под красными с белыми полумесяцами флагами на стеньгах тоже огрызались пушечными выстрелами, ни в стрельбе, ни в маневрировании не ощущалось слаженности, которой щеголяла колонна Ройял Нэви. Скорее, турецкие корабли походили на сгрудившееся стадо, обложенное волками.
