С Алиной мы дружески общаемся, она не сует нос в чужие дела, иногда забегает ко мне вечером и мы болтаем, просаживая часы за банками пива.
Открываю холодильник, м-да. Мыши, блин, пока вешаться не от чего, на средней полке толстый рулет копченой колбасы, несколько упаковок моего любимого лимонного кекса, наверху полуфабрикаты, и даже в дверце рядами бутылки сока и минералки. Ага, добрый дядюшка Руслан послал, небось, Олега, пока я дрыхла, и тот затарился хавчиком.
А вот «Клинского» нет. Всё ещё пытается воспитать из уличной дворняги истинную породистую овчарку, отучает от вредных пристрастий. В самый раз напиться, от скуки сдохнуть можно.
Ребра нещадно болят, кое-как натягиваю куртку, смотрю на пушистые тапочки на ногах. До магазина недалеко, перейти через дорогу, сбегаю и так. Хватаю барсетку, и выхожу в холодный подъезд, тут-то и всплывает данное Маре обещание. Чёрт, сегодня же надо увидеться с ней, а куда я в таком распрекрасном виде потащусь?
Взгляд касается телефона на обувной полке. Если включить, нет гарантии, что не отследят, а новой встречи с Мафиком и Пашей — Паштетом ой, как не хочется! Лучше отдать аппаратец Руслану, пусть его спец Жека разбирается, чё тут полезного. Меня же мучает одна мысль — что общего у этого козла Максима с Марой, и какого хрена эта благородная леди — криминал вздумала меня спасать?
Возвращаюсь в спальню, вытряхиваю из коробки деньги, сую в карман. Телефона-то у меня нет, остался у Мафика, а без связи в наше время, что без рук. Рус, правда, грозился купить новый, но мне проще самой это сделать.
В подъезде хлопает дверь. Что-то заставляет меня закрыть свою на два замка, тихонько отступаю, прислушиваясь к торопливым шагам по лестнице. Они замирают на моей площадке, и я осторожно приподнимаюсь, отодвинув шторку дверного глазка.
Вижу стоящего вполоборота парня, одетого в замшевую куртку и черные спортивные штаны, он роется по карманам, что-то ищет. Тот это чувак, который в джипе всё утро сидел, или нет, понятия не имею, я его издалека не рассмотрела, но гость точно не на чашку чая пришел!
Достает массивную связку, и перебирает поблескивающие ключи, меня подбрасывает на месте, уж слишком хорошо знакомы подобные манипуляции. И он не один, рядом с ним появляется другой, его лица не разглядеть, привалился плечом к стене, и с кем-то тихо треплется по мобиле.
Мою скромную норку собираются вскрывать?! Бли-и-н, неужели Мафик вычислил, где я обитаю? В замочной скважине ворочается отмычка, времени распускать сопли, нет. Ковыляю в кухню, сдергиваю с полки большую банку из-под кукурузных хлопьев, и в ладонь ложится тяжелая «беретта». Пистолет оставил Руслан, когда я заселялась в эту хату, сказал, типа, на всякий пожарный.
Смогу я убить человека? Фиг знает. А кто их просил ломиться в чужой дом?!
Прячусь у стены рядом с входом в кухню, руки слегка трясутся. Незваные гости уже в прихожей, низкий мужской голос говорит:
— Проверь спальню, да не шуми. Если девчонка там, заткни ей рот и дай мне знак.
Зажмуриваюсь, в ушах поднимается гул адреналина. Скрипит половица, медленно приближается тот, что отдал распоряжение, и я взвожу курок. Плевать мне, что вам, ребятки, от меня надо, а во второй раз не дамся, и Мафик ваш пусть хоть кипятком ссыт!
Широкоплечий мужик появляется в поле зрения, быстро осматривается, вот он, крохотный шанс. Вскидываю руку с оружием, как учил Руслан, целясь на уровне груди, глаза взломщика округляются, он неловко делает ко мне шаг, норовя выбить пистолет. Мамочки… Только бы не промахнуться.
— Сдурела, курва ёбаная? А ну, дай сюда пукалку! — грозно рычит он, между нами не больше полметра, и мой палец на спуске деревенеет.
А потом съезжает, и оглушительный выстрел роняет мужика на спину. Неестественно заломив правую руку, он утыкается мордой в пол, и темная лужица крови растекается из-под его шеи. Спустя мгновение выскакивает второй, бешено зыркает на меня, затем на приятеля, и, разинув рот, выхватывает из-под пояса штанов пистолет.
Меня колотит мандражка, перед взглядом плывут радужные разводы, и я, особо не церемонясь, бухаю дуло вниз, прострелив парню плечо. Его «стечкин» отлетает к моим ногам, отбрасываю его подальше, и, обезумев от ужаса, дико ору, потрясая «береттой»:
— На пол, сволочь, живо! И чтоб тихо там сидел, не то прикончу, урод!
Тот падает в угол, скулит, зажимая рану ладонью, и я на подгибающихся конечностях пячусь от него, держа на прицеле. Подбираю трофейное оружие. Зубы клацают так, что слова получаются невнятными:
— Кто вас сюда послал, твари?! Кто?! Мафик?!
— Ты… — шипит от боли этот выродок, раскачиваясь влево — вправо, — ты чё, с-сука, совсем охуела? Ты убила его и меня чуть не умодухала! Вот ебанутая девка, мозги у тя на месте, паразитка?!
— Рот закрой, ушлепок. — внезапно раздается за спиной чей-то властный бас, и я подпрыгиваю от неожиданности, едва не выронив пистолеты. — Алиса, иди, собери необходимые вещи, поедешь ко мне. С этими полутрупами я сам разберусь.
Вот те раз! А я и не слышала, как еще кто-то вошел в квартиру, ни фига себе, увлеклись, называется, съемками блокбастера! Смотрю на высокого красивого мужика, хлопая глазами, и даже парень с простреленным плечом притихает, хмуро взирая на него. Присев на корточки перед ничком валяющимся вторым, спаситель щупает на шее пульс, и качает головой.
— Готов. Ну, чё стоишь, делай, что я сказал, щас ментяры понаедут, соседи-то выстрелы наверняка слышали. — прикрикивает на меня, оглянувшись. — и пушки отдай, уж больно резво ты с ними обращаешься.
— Ты кто? — обретаю дар речи, когда он встает, ростом почти как Руслан, и такой же атлет.
— Не время для любезностей. — бросает он, отбирает оружие, и быстро заворачивает в вафельное полотенце оба пистолета. — да не дрейфь, малая. От Руслана я, друган его. Денисом зовут.
Глава 6
АЛИСА
Расспрашивать Дениса, чем он занимается по жизни, я не стала, и без того ясно, что тоже из криминальных сфер. Других близких, доверенных друзей у Руслана просто не могло быть. Живя в детдоме, я не доверяла никому, разве что нянечке Галюне, она одна относилась к воспитанникам по-человечески, не шпыняла по пустякам, кого-то искренне жалела, тайком носила мне и еще четверым ребятам сладости. Она не заменила мне мать, нет. Но я привязалась к ней.
Выйдя из стен интерната, поняла, что цена доверия может стоить слишком дорого, и лучше всего держать свою душу под тяжелым железным замком. И вдруг сейчас, познакомившись с женой Дениса, почувствовала, что она именно тот человек, который непременно проявит участие и сочувствие.
Никакой жалости мне и даром не надо, а Ляля ненавязчиво обронила:
— Здесь ты в полной безопасности, Алиса. Если захочешь поделиться переживаниями, я готова выслушать.
И снова нестерпимо зажгло под веками. Блин, что-то в последние дни ты слишком расклеилась, Крошка…
