Он опять ничего не понял сразу. Какая разница «как», если не от него? Измена! Удар по мужскому эго! Предательство, грязь, пошлость!
– Как? Ну и как же? – спросил машинально, не прощая.
– Больно, страшно и стыдно.
– Ты не любила его? – уже с надеждой.
– Ты все о себе Жора… Все лелеешь свою боль! Вот странно – я могу говорить об этом спокойно, а ты до сих пор нет. А у меня сын от него. Да, Сашка не родной моему мужу. Но мой муж ему отец. А мог бы им стать и ты… – Катя поднялась и вышла из его комнаты.
Чайку попили…
Она ушла к его соседке Але, а он за ней опять не пошел. Нечего было ему сказать на тот момент. Да, собственно, и сейчас нечего. Кроме того, что любит. Любит, как любил. И рассказать, как водку пил, чтобы ее забыть. Как других баб имел! И все сравнивал, сравнивал! И называл их ее именем, получая за это пощечины. И гнал их от себя, чужих, с чужим запахом, чужой красотой… Женщин-то он себе всегда подбирал красивых. Точно в отместку – вот какие у меня! Хвастался перед ней, Катей, будто она его видела в тот момент… Потом опять пил!
Георгий посмотрел на часы: пора было на работу. В охрану. «И никакой конкуренции! Никто, похоже, и не старается особо завоевать эту жилплощадь. Алевтина с Виктором все в «романе», у них любовь. Виктор помог с работой. Юля, похоже, не собирается ни учиться, ни карьеру делать. Только Раков. Говорит, что работает в телекомпании, даже удостоверение показывал. У него шансов больше, чем у других. Часто приходит поздно ночью, а то и не приходит, значит, личную жизнь налаживает. И амбиции у него. Вон как хвастался, что сценарий его в Москву ушел! Хотя как проверишь? А ведь пройдет еще десять месяцев, и нужно будет решать, кому здесь оставаться. Интересно, кто-нибудь задумывался, каких денег стоит эта квартира? Кстати, нужно бы и заняться моим пепелищем!» – вдруг вспомнилось ему.
Его предусмотрительная мама, мир праху ее, как оказалось, застраховала все, что можно. И его жизнь, и квартиру, и стоящий в соседнем дворе гараж. Качинский, спасибо ему, все узнал, расспросив соседку. Самому-то Георгию стыдно было к ней сунуться! И помог еще и документы восстановить.
Но кто ему поможет восстановить отношения с Катей?
Георгий набрал номер Кати, который она ему оставила так, на всякий случай. После долгого, как ему показалось, ожидания мужской голос ответил: «Перезвоните позже, она занята». Наверное, ее телефон взял муж.
Как-то выпало у него из памяти, что у Кати есть муж.
«Муж не муж! Плевать, я слишком долго ждал!» – пришла вдруг из ниоткуда злость. Эту бы злость ему да двадцать лет назад! Георгий бы ее, Катерину, не отпустил от себя! Он бы ее допросил с пристрастием, чтобы не ответить не смогла! Он бы тогда все узнал! И что, и от кого, и как! А потом бы решал. Он сейчас знал, что бы тогда решил Жорка Поляков. Ему всегда была нужна она. Это ее ребенок. И он заставил бы ее, Катю Сотникову, признать его, Георгия Полякова, отцом этого ребенка!
Глава 37
– А теперь, Юля, давайте еще раз, помедленнее. И я буду задавать вопросы, хорошо? – Беркутов смотрел на девушку, удивляясь только одному: бессмысленности ее избиения Голодом. Ну, допустим, хотел тот ее запугать, чтобы от сына его отказалась. Так ведь он не мог не понимать, что парень ее будет искать. И найдет, при желании найдет. По ее словам можно понять, что любовь там не шуточная, настоящее у него к ней чувство, давнее, с детских лет. Так почему же он ее не искал? Сразу как пропала? По больницам, моргам, у сутенера, наконец. Не захотел или кто-то помешал?
– Марк подобрал меня на дороге…
– Нет, Юля. Начните с того момента, когда и как вы узнали, кто организовал вашему отцу статью.
– Сказала мне об этом Нелли, мачеха. Она неплохая была, простая баба, умом особо не одаренная. Еще до суда, когда только отца взяли, она уверенно говорила мне, что его засудят. Не с тем человеком связался. Я тогда не в курсе была, да и откуда, что мой отец «помогает» таким, как Голод, решать разные вопросы. Конечно, за определенную мзду. За взятку, короче. А Нелли все знала. Папа, когда выпивал, такой разговорчивый становился… Я думаю, он с Нелькой поэтому и жил, что считал, что по дурости и недалекости своей она в его делах не разберется, а значит, никому и не расскажет. Просто в голову не придет. Шмоток ей покупал достаточно, побрякушек, она была рада каждой тряпке: что она видела в селе своем хохляцком? Ела и то не досыта, сама говорила. Но Нелька все же наблюдательной оказалась и даже смогла связать кое-что воедино.
Отец в тот день, когда его взяли, уходя на работу, пообещал ей вернуться с крупным подарком. А накануне, хлебнув с ней на пару коньячку, проболтался, что именно Голод «подогнал» ему крупного клиента. С такой суммой в конверте, что не похвастаться, хотя бы перед Нелькой, он не смог. Она и ждала его с подарком…
– Вы помните ее фамилию? А возраст?
– Голенко. Нелли Андреевна Голенко. Что-то слегка за тридцать ей было. Точно не знаю даже.
– Что с вами было дальше? Нелли от вас съехала?
– Я ее не осуждаю. Она взяла только то, что отец подарил ей. А меня, как несовершеннолетнюю, отправили к бабушке. Опекуном мне стала сестра отца. Школу я окончила в райцентре, тетка тут же отправила меня в Самару, в швейное училище. В квартире у них была теснотища, голова на голове, я была лишней.
– Швея из вас не получилась… Голода в городе вы не встречали?
– Нет! У нас с ним слишком разные пласты обитания, – усмехнулась Юля, – Но забыть я его не забыла. И уж никогда не думала, что встречу Марка.
– Вы сели к нему в машину? Не побоялись?
– Не узнала его сразу. А потом… Конечно, я все время помнила, чей он сын! Но… Как вам объяснить?! Я поняла, что он любит. Вы можете не верить, но женщины это всегда чувствуют. Главное даже не это: ну любит и любит. Марк внешне мало изменился, все такой же, метр с кепкой, фигура никакая. Таким он мне в школе не нравился! И в такого я влюбилась сейчас. Со мной что-то случилось, не с ним. У меня открылись глаза. Нет, я уверена, он не играл со мной!
– Как его отец узнал, что вы ночевали в квартире его сына?
– Я думаю, он и не знал. Он просто к нему приехал. Я слышала, как Марк говорил ему по телефону, что заболел. Заботливый папочка просто решил навестить сына. Если бы Марк в тот момент был дома!
– А почему его не было?
– В этом я виновата. Не удержалась, сказала ему, что его отец моего… Проговорилась, вырвалось! И он рванул к отцу… выяснять, наверное. А через минут десять явился сам папашка с тем шофером-кавказцем, который привез нас с Марком в эту квартиру накануне.
– Вас бил сам Голод?
– Нет, конечно. Он смотрел. А этот урод… Его зовут Рашид. Я сознание потеряла, в багажнике машины в себя пришла. Все думала, добьют или нет? Ну а потом – больница, операция. Дальше вы все знаете. Елена Вадимовна, которой я сказала, что меня клиенты избили, решила, что в больнице мне оставаться небезопасно, забрала домой.
