Колонка расходов у тебя такая же скучная, как у меня. Небольшие траты в кофейнях, побольше – в пабах: пара стаканов по пятницам вечером. 70 фунтов потратил в декабре – купил рубашки. Помню, как ты их домой принёс в огромном бумажном пакете.
Ещё ты снимал деньги, но каких-то огромных сумм я не вижу. Тебе всегда ведь нравилось, чтобы были наличные – в отличие от меня, у которой всё на карте.
Ничего необычного. Здесь ответов не найти, и долга Йена не наблюдается.
Я тебе говорил, Тесси, не волнуйся.
Не волноваться? А незнакомец, который, может, до сих пор где-то около дома ошивается, что, не повод? Как ты мне вообще можешь такое говорить – не волноваться?
Валюсь на подушку, бумаги летят на пол. Под головой раздаётся скрип – полис страхования жизни, вспоминаю я. Закрываю глаза, лезу под подушку, пальцы нащупывают папку.
Что откладывать?
Открываю и папку, и глаза. Ищу в тексте, пока наконец нужная информация не отыскивается.
Страховая сумма: 2 000 000 фунтов стерлингов.
Моргаю, снова присматриваюсь, глядя на эту цифру.
Двести тысяч, наверное, не два же миллиона? Слов нет. Поверить не могу. Хватит закрыть ипотеку. Хватит на всю жизнь. Хватит брату твоему долг отдать – да легко вообще.
Два миллиона, Марк. Как это так? Ты должен был рассказать, вот что я думаю. Стоило упомянуть об этом, когда составлялись завещания. Лучше бы я в тот день слушала внимательнее. Я правда думала, что все это не важно… Мне же казалось, завещания нам не понадобятся.
Вот уж не знаю, что я должна чувствовать, облегчение? Мне больше никогда не надо будет работать. Никогда не надо будет беспокоиться о деньгах – за этим ты и застраховался, наверное. Но каждый пенни напоминает мне о том, что мы потеряли – ты, я, Джейми. Никакие деньги тебя не заменят, Марк.
Но стоило же попытаться, Тесси. Нельзя же, чтобы ты всё время волновалась.
Марк, милый. Что толку от денег, если в опасности жизнь Джейми? Что бы этот незнакомец ни хотел от меня, этого у меня нет.
Хватаю с прикроватного столика дневник, листаю странички. Где-то тут разгадка, уверена. Дохожу до имени Йена, которое я обвела чёрными чернилами. Где его деньги?
Телефон всё так же сжимаю рукой. Не давая себе уйти в раздумья, беру и звоню Йену.
– Тесс, привет, – отзывается Йен, хриплым будто со сна голосом.
– Прости, я тебя разбудила?
– Ничего. – Раздаётся шорох, представляю, как он садится в постели. – Ты как, хорошо?
– Да… Просто… Я вот смотрю на счета.
– Хорошо, – отвечает Йен. Интересно, как тяжело далось ему не добавить «лучше поздно, чем никогда».
– Но я не вижу, где бы тут было что-то, указывающее на то, что ты одалживал Марку денег.
Молчание.
– Йен? – зову я, проверяю сигнал телефона. Одна палка, лучше бы с городского звонила.
– Я тут. Может, есть ещё счёт.
– Вряд ли. Я проверила все финансовые штуки, в общем, есть только два счёта, которые мы завели ещё до смерти вашей мамы. А ты же говорил, что в долг давал после, да?
– Угу.
– Тебе Марк давал номер счёта?
– Я выписал чек.
– Да?
– Я не первый раз ему давал в долг. Марк… Он хороший был человек, но с деньгами… – Он не заканчивает.
Правда, Марк? Гляжу на банковскую отчётность, разбросанную по постели, по полу. Если у тебя с финансами было так не очень, где же этот долг? А пропущенные сроки выплат по кредитке? Где доказательства?
– Тесс, – снова возникает в трубке голос Йена. – Можно я кое-что предложу?
– Что же?
– У меня есть бухгалтер-криминалист, давай я его приобщу к этому делу. Он мне помогает в работе с клиентами, понять, куда что ушло. Передай ему всю отчётность, дай право действовать от твоего имени, и он всё сам за тебя сделает. Отыщет другие счета Марка. Сможет найти любой долг на имя Марка или какие тебе положены выплаты после его смерти. Пусть этим делом займётся профессионал. Тебе эта морока сейчас ни к чему, Тесс. Я зря с тобой так беспардонно себя повёл на похоронах. Прости меня. Просто… Я тоже был не в себе от горя, легче было думать о деньгах, а не о… – Он не заканчивает, и хорошо, что нет. – Прости. Надеюсь, ты понимаешь меня.
– Я подумаю, хорошо, – говорю я, просто чтобы ответить. Если захочу ещё глубже изучить наши расходы, найму своего бухгалтера. Йен, может, и твой брат, Марк, но веры ему нет.
– И вот что, Тесс…
– Да?
– Ты не находила полис?
– Находила. А что? – спрашиваю я, не подумав. В мыслях – дверь на кухню, трудно уловимый запах.
– Да просто хорошо бы, чтобы ты знала, где он лежит, и всё, – отвечает Йен.
– А ты знал, какая там страховая сумма?
Снова молчание.
– Марк мне говорил, мол, не хочу, чтобы Тесс волновалась о деньгах, – произносит Йен вместо ответа. – Слушай, да, всё это очень тяжело, всем тяжело, но жизнь-то продолжается. Марк позаботился о твоём финансовом благополучии. Я тебе слишком часто об этом напоминаю, да, но Тесс, тебе самой одной заботой меньше будет, если ты хоть просто поговоришь с Джейкобом, начнёшь двигать это дело.
И снова чувство, будто Йен чего-то недоговаривает. Вспоминаю перевёрнутые коробки и как полис на самом видном месте лежит. В воздухе запах, едва различимый, будто… будто следы мужского одеколона.
Я подозревала Йена, но до сих пор не знала точно. Слава богу, я поменяла замки.
– Тесс, – в ухе раздаётся шёпот Йена, и я вздрагиваю.
– Поздно уже, мне пора, – поспешно отключаюсь, не давая Йену вставить слово.
Бросаю телефон на простыню, беру полис. Как просто – набрать номер вверху жёлтой папки, получить средства, закрыть ипотеку. Переехать. Купить себе домик поменьше с садом, обнесённым забором, и чтобы окна не дребезжали при малейшем дуновении ветра.
Но домика на дереве там не будет. И памяти о тебе в каждой комнате дома. Я не уверена, что мы с Джейми готовы этого лишиться.
Подтягиваю к себе дневник, начинаю писать.
Глава 38
Стенограмма опроса. Присутствовали: Эллиот Сэндлер (Э.С.); Тереза Кларк (Т.К.) (пациент Оклендской больницы, отделение Хартфилд)
Среда, 11.04. Сеанс № 2 (продолжение)
Э.С. Снова здравствуйте, Тесс. Прежде чем начнём, не налить вам стакан воды?
Т.К. Нет, спасибо.
Э.С. Как, болит?
Т.К. Терпимо. Что стало известно? Вы уже знаете, где Джейми?
Э.С. Работаем. Вы ранее заявляли, что кто-то прокрался к вам домой и что-то украл. Это в тот раз вы впервые вызвали полицию?
