— Почему так долго?
— Возникли проблемы, — всё же отвечает, выдержав небольшую паузу. Мне кажется он даже чем-то напуган, из взгляда совсем не исчезает та надменность, с которой он угрожал мне в номере отеля, но всё же что-то изменилось.
Сердце тревожно сжимается, что если Глеб на условия не пошел, он вчера был невменяем, стал ли наш разлад причиной, по которой сегодня сделка затягивается? Или есть что-то ещё?
Слова так и застревают в горле, не успеваю задать вопрос — дверь внезапно распахивается, и на пороге появляется тот, который меня сюда привел — главный из этих троих, как я уже решила. Он подходит стремительно:
— На выход, спящая красавица, — при этом он бесцеремонно хватает меня за руку, тянет на себя, не так он сейчас вежлив, как несколько часов ранее, и мне приходится встать, но как только оказываюсь на ногах, руку свою выхватываю, а на повторные попытки удержать меня, отталкиваю и принимаюсь пятиться, но тут вскакивает Иван.
— Полегче, эй.
— Ого, Вань, девчонка успела тебе мозги запудрить? Нас же предупреждали, забыл? Я вообще-то вежлив, а она по-хорошему, смотри, не хочет, её бы наказать.
— Остынь, успеется, — вроде как со смешком отвечает тот, но выходит нервно. Это становится даже интересно. Не думаю, что он ко мне проникается, возможно, у него приказ.
Вошедший ухмыляется, но ничего на это не отвечает, лишь бросает мне:
— На выход. Пока я не передумал.
И теперь я слушаюсь. Парень больше не пытается прикоснуться, и Иван в мою сторону не смотрит, разговоров больше не заводит, в крутого парня не играет. Перед выходом главный из охранников его вообще куда-то отсылает, и больше его не вижу, зато появляется третий, который охранял выход.
Забавно. Охраняют, будто я в самом деле могу их раскидать, как боевая девица из какого-нибудь фильма.
Меня действительно отпускают, даже подвозят до «отеля», оставив чёрную визитку, на которой золотым шрифтом выбит номер телефона. Без имени и прочего, просто номер. Утверждают, что это для связи с ними, пока что не представляю, зачем мне он, но кладу в карман джинсов и обнимаю себя руками. На улице сегодня тепло, к тому же вовсю светит солнце, и лишь лужи местами оповещают, что ночью был дождь.
Только мне все равно становится не по себе, а по спине пробегает холод. Что происходит за этот период, пока я нахожусь у людей Юдина, не знаю, но почему-то чувствую, что сделка из рядовой становится куда более серьёзной. Иначе, почему столько времени проходит с момента моего похищения?
Администратор так называемого отеля при виде меня округляет глаза:
— Вы вернулись?
Просто киваю, надеюсь, мои платья ещё не разлетелись «по работницам», даже ухмыляюсь, а она продолжает:
— Тот номер оплачен вами до обеда, дольше держать вас там не могу, либо вы можете переехать в другой, — она называет оплату за сутки, и я прихожу в шок. Да уж, видимо, номера тут снимают лишь на пару часов, впрочем, мне уже не нужно искать ночлег, и задерживаться я здесь не собираюсь, о чём и говорю женщине.
Правда ещё не знаю, куда отправлюсь, но шансов найти что-то подходящее днём в разы больше, чем ночью.
Забираю свои вещи стремительно, телефон на месте, сумка под кроватью, плащ на вешалке, даже удивительно, что ничего не пропадает. Оглядываюсь, вспоминая ночную сцену, и застываю.
Чёртова лицемерка.
Я не знаю, что буду делать после, но прямо сейчас я вылетаю из отеля и быстро иду в сторону дома, напротив которого оставила машину.
Мне кажется, я слишком громко стучу в дверь, она распахивается, и на пороге застывает Оксана:
— Лика? — поднимает она брови удивлённо. — Что… ты здесь делаешь?
— Ты говорила, я могу у тебя остановиться. Вот, я пришла.
Чистякова даже не пытается сделать дружелюбное лицо. Она немного пятится, видя, что я не собираюсь отступать, а в глазах застывает вопрос. Девушка даже рот открывает, но не решается продолжить.
Перешагиваю порог и бросаю сумку на пол.
— Я буду кофе, если ты это хотела спросить.
Глава 16
Оксана глотает невысказанные фразы, на мои смелые выпады не отвечает, просто молча кивает и вскоре действительно варит кофе. Мы какое-то время так и сидим друг напротив друга. Я не скрывая ухмылку, она — удивления.
Наверно, всё ещё надеюсь, что она не так плоха, жду, что сама всё расскажет, даю ей шанс хоть немного оправдать свои поступки. Не могу наверняка знать, что у неё в голове, опираюсь лишь на догадки, но то, как девушка себя ведёт не оставляет других мыслей — по крайней мере, делаю вывод, что к появлению Ивана в моём номере она причастна.
Зачем ей это — пока не знаю, лишь предполагаю. И если я права, то даже хорошо, что наши пути когда-то разошлись.
Кофе мы пьём в молчании, никто разговор не начинает, даже интересно, надолго ли её хватит, и я невольно возвращаюсь в воспоминания. Туда, где девушка, сидящая передо мной, стала мне близка, подкупая своей искренностью и, как выясняется, показной уязвимостью.
Почти пять лет назад
Уже около часа слушаю рассказ подруги соседки о том, как так вышло, что её бросил парень. Девушка мне нравится, она уже не всхлипывает, и постепенно мы переходим на другие темы, у меня свободный вечер, и я даже радуюсь тому, что отвлекаюсь.
Мы с Демидом вместе уже месяц.
Это самый лучший месяц в моей жизни. И самый волнующий. Если бы мне кто-то раньше сказал, что буду сходить с ума в ожидании встречи, я бы просто не поверила. Но сейчас всё именно так и происходит: я просыпаюсь с мыслью о том, что вечером увижу его. А засыпаю в томительной эйфории после свидания.
Особенно жду выходных, Демид в эти дни приезжает чуть раньше. Мне так хорошо, что иногда становится даже страшно, что когда-нибудь все может измениться, но я гоню подобные мысли. Кому, как не мне, знать, насколько сильно можно погрязнуть в своих переживаниях. Не собираюсь тратить время на подобное, хочу просто наслаждаться нами.
Правда неделю назад Демид снова отправляется в командировку, я знаю, как для него это важно, его проекты — отдельное искусство, и я рада, что он развивается в своей области, поэтому не обременяю своей тоской. Но каждый раз, когда телефон издает сигнал, бросаюсь к нему и тут же растягиваю привычную улыбку на лице. Даже простое «доброе утро, малыш» поднимает мне настроение на целый день.
Демид будет в городе только через три дня, и мне остается лишь зачёркивать дни на календаре в ожидании, довольствуясь в это время лишь общением по телефону.
Уже не представляю, как жила до него, даже простые воспоминания о его улыбке, о кареглазом взгляде, о поцелуях сводят ума. И многочисленные книжки спасают ненадолго.
