Особняк лорда Страйта находился на Хаф-Мун-стрит, всего в трех минутах езды на извозчике от Ашенден-хаус. Конечно, вряд ли ее примут в столь ранний час, рассудила Октавия, но она надеялась, что ей хотя бы удастся выяснить, вернулся ли лорд Страйт домой. Его дворецкий, неприветливый медлительный тип по фамилии Кару, сказал только, что для посетителей его светлости нет дома. Дверь он приоткрыл совсем немного и, беседуя с Октавией, все поглядывал на улицу у нее за спиной. Пусть лорд Страйт гостей не принимал, но он явно кого-то ждал.
Октавия убедилась, что за ней не следят, и свернула в узкий переулок с задней стороны особняка: если что-то хочешь узнать о делах аристократов, парадных входов, пожалуй, лучше вообще избегать. Ждать пришлось недолго: буквально через десять-двенадцать минут ей удалось перехватить служанку – шустрое существо в матерчатой кепке, которое Октавия сперва приняла за мальчика.
За девять пенсов, которые Октавия выплатила частями, она выяснила, что девушка (та наотрез отказалась назвать свое имя) сегодня по поручению дворецкого бегала на телеграф, чтобы отправить сообщение в Вечерние Пески, что в Кенте. Мистер Кару, поведала служанка, метал громы и молнии; он надеялся получить оттуда известия о хозяине дома. Значит, лорда Страйта в особняке не было, и, по словам девушки, со вчерашнего дня его никто не видел. Да, за ним посылали, это правда, известно, что Ашенден-хаус он покинул, но домой он и к утру не вернулся.
Кроме этого, девушка почти ничего не знала, и Октавия пожалела, что слишком много ей заплатила. Никому из слуг не объяснили, зачем разыскивают хозяина. Всех их согнали в подвал и не выпускали больше часа, сообщила девушка, а мистер Кару занимался каким-то неизвестным делом на верхних этажах. Когда дворецкий спустился к ним, с него ручьями катился пот, и пребывал он в ужасном настроении, раньше она его таким не видела, но приставать к нему с расспросами никто не отважился.
Октавия натянула перчатки и взялась за велосипед, но тут у нее возник последний вопрос. Пусть лорд Страйт домой не вернулся, но, может быть, кто-то другой наведывался? Ведь его отъезд из Ашенден-хаус не остался незамеченным. Разве у него нет близких друзей, которые могли бы справиться о нем? Сначала служанка решительно заявила, что никто не приходил. Его светлость гостей не привечает, сказала она. Во всяком случае, друзей у него нет. Но потом она как будто что-то вспомнила; может быть, ее собственные слова надоумили. Октавия вытащила еще одну монету, крутанула ее на ладони.
Контора Девлина, сказала девушка. Приходил человек из конторы Девлина.
Негусто, подумала Октавия, но хоть какая-никакая ниточка, за которую, возможно, удастся что-то вытянуть. Оказалось, что контора Девлина – это компания по перевозке грузов, расположенная на Сент-Томас-стрит, и лорд Страйт уже несколько лет пользовался ее услугами. Нередко после полуночи являлся представитель этой фирмы с повозкой и бригадой носильщиков. Обычное дело, пояснила девушка. Хозяин – заядлый коллекционер, и здесь постоянно что-то привозили-увозили, но человек, приезжавший прошлой ночью, не сказал, доставил он груз или, напротив, должен что-то забрать. Кроме его светлости, он ни с кем не хотел говорить и, узнав, что того нет дома, удалился. Это все, сказала служанка, больше она ничего не знает и, если задержится здесь дольше, мистер Кару шкуру с нее спустит. Она попрощалась с Октавией и убежала.
Было пасмурно и холодно, но снегопад понемногу стихал, и катить на велосипеде было не труднее, чем обычно. Октавия ненадолго заскочила в редакцию «Газетт», забрала кое-какие вещи, которые могли пригодиться для сбора материала, и незамедлительно двинулась к вокзалу Лондон-Бридж. Она по-прежнему не имела четкого представления о том, что она надеется раскопать, но чутье подсказывало, что ее любопытство небеспочвенно. Во всяком случае, она ехала по делу, которое могло принести плоды. Это все лучше, чем сидеть в четырех стенах, хоть погода и гадкая.
Контору фирмы «Девлин и сыновья» оказалось не так-то просто отыскать. В районе вокзала обосновалось немало компаний по перевозке грузов, почти все работали на железнодорожную компанию, но только в четвертой Октавия встретила бригадира, который что-то слышал о нужной ей фирме. Он указал ей на узкий переулок, ведший под арки вокзала, и там она наконец нашла то, что искала. Во дворе конторы стояла тишина, окна были закрыты ставнями. На воротах висела потемневшая от времени табличка, которую легко можно было и не заметить:
«Девлин и сыновья»
Прием посетителей по предварительной договоренности
И больше ничего.
Октавия постучала несколько раз в ворота, но никто не вышел. Хоздвор был скрыт за высоким забором из гофрированного железа, оттуда не доносилось ни звука. Расстроенная, она села на велосипед и уже хотела уезжать, как вдруг ей подумалось, что, возможно, она все-таки приехала сюда не напрасно. Если лорд Страйт действительно умчался в Кент – а его дворецкий допускал такую возможность, – отправился он как раз с вокзала Лондон-Бридж. И это легко установить, если задаться целью. Способ, тот или иной, есть почти всегда.
Октавия зашла в контору вокзала и завоевала расположение молодого служащего, который показался ей сговорчивым. Тот, как и многие подобные ему молодые люди, живо интересовался спортивными состязаниями, и она, благодаря своей предусмотрительности, сумела предоставить ему сводку об условиях скачек в Портсмуте, которые должны были опубликовать только в дневном выпуске «Газетт». Парень сразу же погрузился в их изучение, забыв про все на свете. Хоть всю контору перерывай вверх дном, он и не заметит. Условия скачек – большое дело, с ними можно горы свернуть, если подойти к этому вопросу с умом.
Октавия установила, что за интересующий ее период в Кент отправились пять поездов. Она просмотрела списки пассажиров, и ни в одном фамилии лорда Страйта не обнаружила. Ее это, в общем-то, не удивило. Если дворецкий лорда Страйта не напридумывал, хватаясь за соломинку, и его хозяин действительно уехал в Вечерние Пески, сесть тот мог в вагон второго или третьего класса, для которых списки пассажиров не составляются, либо он воспользовался другим видом транспорта.
Но куда еще мог податься Страйт, если не туда? Почему он не вернулся домой, если внезапно возникшее секретное дело было столь срочным? Может так быть, что весть о трагедии не достигла лорда Страйта или, напротив, достигла, послужив предупреждением, что ехать он должен не домой, а совсем в другое место? Может так быть, что весть о трагедии встревожила или даже испугала его? От кого он мог скрываться?
Октавия вернулась на северный берег Темзы, где у нее имелись надежные источники информации, и к середине дня проверила наиболее очевидные возможные варианты. Лорд Страйт не являлся членом ни «Консервативного клуба», ни «Всех душ», ни любого другого респектабельного клуба в районе Сент-Джеймсского дворца. Не посещал он и менее чинные заведения, где богатые джентльмены играли в карты и встречались с женщинами. Несколько таких заведений Октавии были известны, и там, она знала, реестр членов не вели. Но один ее знакомый частный детектив из Смитфилда, создавший свою практику на устройстве прибыльных разводов, мог поименно назвать всех, кто туда захаживал и сколько денег – с точностью до пенни – каждый из них оставил за карточным столом, играя в вист. О графе Мондли он никогда не слышал.
