— Да нет! Сам ушел, не хочу. Шарашкина контора!
— А может быть, не стоило ссориться?
— Да ты что? — Анатолий подробно рассказал о случившемся.
— Ну и слава богу! — сказала мать. — Теперь ты свободно можешь учиться.
— И висеть на твоей шее? Никогда.
— Ну хорошо, хорошо. Но, ради бога, не спеши и подыщи работу хорошую, по своему вкусу… Ведь и Юра и Коля тебе обещали!
Глава XVIII
ДРУГ ЛИ ТЫ?
1
— А тебе, сынок, какой-то Хлопунов раза три звонил. Говорил, «пусть обязательно поинтересуется Троицким и мне позвонит». О чем он? — сказала Ольга Петровна сыну, который вернулся из школы и сел ужинать.
— Да это о брате Лики…
Не допив чай, Анатолий поспешил к телефону. Он быстро набрал пять цифр, а на последней задержался. Он даже довел девятку до предельной скобы, но, вместо того чтобы отпустить диск, удержал его и задумался. Вдруг Лика откажется разговаривать с ним?
Палец отпустил диск. Раздался продолжительный гудок, потом донесся голос Агнии Львовны. Первым порывом было положить трубку. Пересилив это желание, Анатолий назвался и попросил к телефону Лику. Тут же поспешно добавил:
— Надо посоветоваться по школьным делам.
— Так ведь она с вами!
— Со мной? — удивился Анатолий.
— Конечно! Или Боб чудит? Ведь он сейчас тоже с вами?
— Нет ни его, ни Лики.
— А где же они?
— Не знаю.
— Как не знаете? Я спрашиваю серьезно.
— А я серьезно отвечаю. Ни Лики, ни Боба со мной нет. Я Боба несколько дней не видел.
— Значит, вы не возле кино?
— Я только что вернулся с занятий и звоню из дому.
— Не понимаю…— В голосе Троицкой послышалась тревога.
— А что случилось?
— Боже мой! Я так волнуюсь, голова пошла кругом… Значит, вы ничего не знаете? И Лика вам не звонила?
— Нет, Агния Львовна.
— Что же это? Я ведь просила ее позвонить. Вот характер! Я так поняла, что она поехала к вам, а вместе с вами за Бобом. Зачем понадобилась эта мистификация? Почему Боб чудит? Вы что-нибудь понимаете?
— Но в чем же дело? — Анатолию передалось волнение Троицкой.
Из ее стремительного и сбивчивого рассказа он понял, что у Агнии Львовны произошло с сыном бурное объяснение. Она даже ударила его зонтиком и теперь страшно об этом сожалеет. Но Боб стал просто невыносимым. Последние дни он был взвинчен, груб, вел себя отвратительно… Ссора произошла позавчера утром. Боб ужасно выругался, убежал в чем был и первый раз в жизни неизвестно где провел ночь.
— Первый раз в жизни? — резко спросил Анатолий. — Вы уверены?
Его злила эта недоговоренность. Злила потому, что он чувствовал недоверие к себе.
— Ну, знаете! — возмущенно воскликнула Троицкая, но вдруг тихо спросила: — Значит, няня уже успела наябедничать, что он без нас иногда не ночевал дома?
— Ничего она мне не говорила. Но если вы хотите, чтобы я помог, то говорите все. Начистоту!
— Это наше семейное дело… Я не настолько знаю вас…
— Так как же я смогу помочь?
Троицкая продолжала сбивчивый рассказ.
Оказывается, после ссоры Боб неизвестно где провел ночь. Он не пришел и утром. Сегодня третий день, как его нет. Она обзвонила всех друзей Боба, побывала на даче, даже звонила в больницы. И вот сегодня Павел Авксентьевич вынужден был обратиться в милицию… Конечно, у Боба много недостатков, но он же честен! Да, у него дурные друзья — Пашка и компания. Поэтому приходится считаться с возможными недоразумениями, тем более что Пашка однажды напоил Боба водкой… Агния Львовна запнулась, а затем с необыкновенной горячностью принялась убеждать Анатолия никому не рассказывать об этом. В милиции о Бобе тоже ничего не известно. Обещали принять меры к розыску.
— И вдруг, как рассказывает няня, нас не было дома, минут двадцать назад раздается телефонный звонок. Трубку взяла Лика и страшно разволновалась. Няня спрашивает, в чем дело, а она даже рассказывать не хочет, а потом сказала: «Маму незачем волновать. Только что Эля встретила Боба возле кино, в плохой компании. Объявился! Я поеду с Анатолием». Няня так и поняла, что Лика отправилась к вам, чтобы вместе поехать за Бобом. А та, уже выбегая за дверь, крикнула няне: «Пусть мама ждет у телефона!»
— О каком кино шла речь? — взволнованно спросил Анатолий.
— Минуточку, спрошу у няни.
Анатолий старался сообразить, что же произошло. Мальчишку, пожалуй, успели «втянуть». Из трусов воры веревки вьют… Но почему же Лика не позвонила, не зашла? Все еще сердится?
— Мама, — крикнул Анатолий, — Лика звонила?
— Соседка сказала, приходила девушка и спрашивала тебя.
Троицкая долго не отвечала. Анатолий волновался и даже нетерпеливо дул в трубку. Наконец послышался голос Троицкой:
— Я Полю лекарство капала. У него с сердцем неладно… Кино на Пятницкой улице.
— Какое?
— Не знаю, на Пятницкой…
— Я немедленно поеду туда на вашей машине. Ключи и документы у вас или у шофера?
— У меня. Я вызову шофера.
— Не надо.
— Но уже слишком поздно, я нигде не смогу заверить на ваше имя доверенность на управление машиной, поэтому поеду с вами.
— Напишите доверенность на Русакова Анатолия Владимировича, укажите свой телефон. Если меня задержат, то вам позвонят по телефону. Какой номер машины?
— Восемьдесят три сорок три. Но почему вы не хотите, чтобы я поехала?
— А вдруг Лика позвонит по телефону, а вас не будет дома?
— Муж дома.
— Вы же сами сказали, что ему нездоровится.
— Хорошо, — согласилась Агния Львовна, — я буду дежурить у телефона. Но, ради бога, позвоните мне с Пятницкой, я так волнуюсь.
2
Через десять минут Анатолий, получив у Троицкой ключи от машины, выбежал в Ржевский переулок. У светлой «Победы» МИ 83-43 стоял Милич. Второй, чем-то знакомый Анатолию франтоватый молодой человек вылез из машины при его приближении, захлопнул дверцу и быстро пошел прочь.
— Ты что здесь делаешь, Милич? — спросил Анатолий.
— Сено кошу, — зло ответил Милич.
— Ну коси, коси…— Анатолий дернул переднюю дверцу. Она открылась. — А косу в машине не забыл?
— Понимаешь, я шел мимо, вижу — дверца у машины открыта и никого нет рядом.
Анатолий сел к рулю.
— Ты чего в чужую машину залез? — удивился Милич.
