Глава третья
Знаете такой сон, когда падаешь, но не можешь проснуться? Ужас сковывает всё твое естество. Вот сейчас ты упадешь и…
Я рывком сел в кресле и тяжело задышал. По лбу струился пот…
«Что, черт возьми, это было!?» — билась в сознании единственная мысль. Капсула-стручок, в которой я находился, висела в открытом состоянии — ну да, иначе бы я при рывке стукнулся бы лбом.
— Сколько времени я пролежал в капсуле? — я потер область груди, точно над сердцем, потихоньку успокаиваясь.
— Вы пролежали в ней семнадцать часов пятьдесят три минуты, Тэнно, — отозвался Цефодрис.
Тэнно…. Это слово вызвало рой воспоминаний в голове. В том числе и воспоминание сна… А сна ли? Я четко знаю, что это БЫЛО, так может это не сон, а… видение моего прошлого? Правильнее будет сказать: прошлого этого тела. Хозяин то поменялся.
Такое чувство, будто какая-то пробка, что отгораживала воспоминания этого тела от моих и не давала мне туда доступа, треснула и стала пропускать небольшими порциями то, что прятала. Помимо того, что я видел во сне, я помнил ещё и то, как нас нашли на огромном дрейфующем в космосе корабле. Нас, застрявших в Бездне и облученных её энергией детей — именно от этой энергии взрослые сошли с ума. Нашли нас солдаты, которых не должно было там быть. Оклемавшихся и просто напуганных детей доставили на станцию, которая также располагалась в Бездне. Внутри мы увидели то, что я сейчас видел вокруг себя: белый цвет и золото. Поражающая красота и могущество Владык Орокин.
Длительное время нас исследовали, научили своему языку и даже хотели изъять ту силу, что поселилась в детях… в нас. Вот только при каждой такой пытке, вокруг наступал хаос и царили разрушения.
Я не знаю, когда наступил поворотный момент, когда у кого-то лопнуло терпение, но однажды я понял, что из нас уже никто не пытается достать силу, а вовсе наоборот: нас учат ей пользоваться и записывают всё то, что получается в итоге. Время в бездне вообще течет иначе и мы, как её Дети, чувствовали это особенно хорошо. Я не знаю, сколько прошло времени с момента нашего первого появления в «Чертогах Орокин», но однажды нас погрузили в капсулы и сказали, что нашли способ излечить нас. Я был, хоть и «Дитём Бездны», но всё же ребенком без опыта и знаний. Когда я лёг в уже знакомую капсулу-стручок, то её крышка стала последним, что я увидел.
После я-ребенок осознал себя в совершенно ином теле, — мне тут же вспомнился хороший фильм Джеймса Кэмерона: «Аватар». В более совершенном и способном применять Силу Бездны теле: в биоголеме. Фрейме. Нас научили пользоваться своими новыми телами и мы, не иначе как под каким-то гипнозом, либо полностью подчиняясь программе, вложенной в биоголемы, принесли клятву верности Орокин, став их верными слугами на многие века, позабыв о своих настоящих телах. Память исчезла без следа — остались лишь навыки и умения убийц, цепных псов, готовых порвать глотки за своего Хозяина. За Орокин.
Дальше в моей памяти зиял пробел, который заканчивался на моменте, как я пришел в себя на корабле Лумиров. Я так думаю, эти воспоминания когда-нибудь ко мне вернутся, и я узнаю, что было между этими двумя точками непрерывно текущей Реки Времени.
Я вновь открыл глаза и уставился в потолок, где переплетались белоснежные… лианы? Вспомнилась Линала. Надо бы проведать её, я тут уже довольно давно.
— Цефодрис, на станции есть Фреймы? И как на счет процедур усовершенствования моего корабля?
— На станции три вида фреймов, Тэнно. Вы подключитесь к своему фрейму или же отложите это на потом? Процедуры усовершенствования ещё не запущены, я собираю материалы и занимаюсь планированием.
— Подключусь, — кивнул я и вновь загрузился в капсулу-стручок. «Телесная Связь» — именно так она называлась. Она позволяла связывать сознание Тенно с фреймом. На этот раз боли не было. Я просто закрыл глаза и через мгновение падения в пустоту осознал себя в вертикально стоящей капсуле, висящей на высоте пяти метров над полом.
Центральная часть крышки капсулы ушла вверх и вниз, разделившись пополам, а боковые отодвинулись в стороны. Не удерживаемый больше ничем, я начал падать. Грохнувшись на пол, я не ощутил ничего. Лишь лёгкий, практически не ощутимый тупой удар.
«Фреймы — это био-металлический голем, с помощью которого Тэнно научились обманывать саму Смерть» — всплыло в памяти. Постепенно контроль возвращался ко мне, и я кое-как смог подняться на ноги и взглянул на свои руки: что-то было не так. Я их вижу, но… не так, как положено человеку. Шире в полтора раза. Хотя… особенность такого зрения фрейма позволяет лучше контролировать обстановку в бою. Интересно, что это за фрейм и как я выгляжу?
— Цефодрис? — я услышал свой скрипуче-металлически-электронный голос. Ну и жуть! Наверное, связки ещё не активизировались до конца. Или фрейм не предназначен для разговоров.
— Да, Тэнно? — отозвался тот тем временем.
— Что это за фрейм? — на этот раз поинтересовался я мысленно. Нейросеть всё также работала, только появилось своеобразное раздвоение сознания. Я чувствовал себя и в Фрейме и «Где-то там».
— Это фрейм разведки и диверсии со стелс-технологией, Тэнно, — отозвался Цефодрис в голове фрейма. Специальные динамики?
Я медленно подошел к ближайшей золотой поверхности, с каждым шагом чувствуя новое тело всё лучше и лучше, и заглянул в нее. Оттуда на меня смотрела рогатая человекоподобная фигура. Поскольку качество изображения было не самое лучшее, то подробности я не разглядел, поняв лишь, что мой фрейм бело-золотого цвета — это я понял ещё, когда смотрел на свои руки, только-только выпав из капсулы — и имеет пару рогов, направленных вперед. Что за демон непонятный?
— Тэнно, я подозреваю, что вы уже освоились в фрейме. Опробуйте его способности, просто направив свою энергию бездны. Не волнуйтесь, это получится у вас рефлекторно, — раздался голос Цефодриса в динамиках.
Я вновь посмотрел на свою руку и представил, как энергия откуда-то изнутри течет к ней и выходит из ладони. Откликаясь на мои действия, прямо из моей ладони вырвались темно-зеленые клубы дыма, тут же растворившиеся в пространстве. Это, я так понимаю, простой выброс энергии. Теперь необходимо использовать способности фрейма, что уже как бы встроены в него. Их нужно лишь напитать энергией, как эмиттеры щита, и они заработают.
Я, силясь вынуть из колодца памяти требуемые воспоминания, уселся на пол, скрестив ноги по-турецки и подперев подбородок кулаком. Отрешившись от внешней картинки, я заставил себя захотеть воспользоваться хоть чем-нибудь из способностей. Тут же перед моим воображаемым взором внутри фрейма словно зажглась иконка: «невидимость». Надписей не было, но я понял это рефлекторно, как и сказал Цефодрис. Я мысленно напитал её энергией и «вернулся к компьютеру»: то есть переключился с воображаемого внутреннего зрения на обычное. Взглянув на свои руки, я увидел лишь лёгкое прозрачное марево.
— Вы овладели «Невидимостью», Тэнно. Изнутри своего фрейма вы можете видеть себя, но снаружи вы невидим. Поздравляю! — не дал мне подумать над эффектом марева Цефодрис.
