Его густой голос мало подходил весьма утончённой и в чём-то жгучей внешности. Тёмные волосы до плеч, всегда педантично зачёсанные назад и закреплённые серебряными кольцами в замысловатом перплетении на затылке — как принято у многих знатных мужчин Сьерво. Чёрные брови, хищные черты носа и губ, но при этом весьма выразительные большие глаза.
— Приходится мужать, — ответил Ренельд сдержанно. — От такой-то жизни.
— У Рени сейчас весьма сложное расследование, — пояснила герцогиня. — Поразительные вещи творятся. И страшные тоже.
— Я уверен, он справится! — герцог опустил взгляд на шинакорна. — А Лабьет! Вот это вымахал! Мне кажется, он был меньше. Вот такой.
Эктор показал ладонью где-то у середины бедра. Шинакорн настороженно махнул хвостом из стороны в сторону пару раз и снова замер, навострив уши.
Герцога Балленийского Лабьет знал совсем мало. После смерти кузена, с которым Эктор был очень дружен, тот почти совсем перестал приезжать. Во время большого конфликта между их королевствами герцог страдал, кажется, едва ли не больше других. Ведь по ту сторону от моря у него оставались довольно близкие родичи — по матери. Война закончилась. Брат короля погиб, как и его прямой наследник. Напряжение между соседями осталось. Но все делали вид, что всё в порядке. Послам в такой обстановке всегда приходится сложнее всего.
— Лабьет просто удивительный, — матушка улыбнулась. — Рени даже отказывается от других напарников. Но сейчас у них очень напряжённое время. Не далее, как вчера…
— Думаю, я смогу рассказать интересующие всех детали за обедом, — Ренельд постарался как можно мягче прервать матушку. — А сейчас, с вашего позволения, я пойду. Меня ждёт его величество.
— Да, конечно, — тут же нахмурилась герцогиня, оглядывая его лицо.
Словно пыталась понять по его выражению, как много он слышал.
«А вот не надо стоять и орать возле двери», — едко заметил Лабьет, будто прочитал и её мысли тоже.
И Ренельд был с ним вполне согласен. Никогда, даже в самые благоприятные времена, он не замечал, чтобы мать близко общалась с Эктором. Хоть они всегда довольно приветливо относились друг к другу. Но не вели никаких дел и не решали серьёзных вопросов. А потому её столь резкие слова, обращённые к нему, казались и вовсе абсурдными.
— С вашего позволения, — Ренельд кивнул дяде и направился прочь, решив пока принять вид, будто ничего не заметил.
Но поговорить с матерью явно стоит. Наедине — так будет проще склонить её к откровенности.
В то время, когда он спустился в сад, король уже возвращался. Они пересеклись на дорожке, что вела обратно к замку. Ивен сразу остановился и, оглядевшись, указал на боковую тропинку. Махнул страже, отгоняя их подальше, а Ренельда, напротив, подтянул к себе поближе, крепко ухватив за локоть.
— Что случилось? — тот высвободился и одёрнул рукав. — Здесь посол. И мать явно чем-то недовольна.
Детали её недовольства он пока опустил.
— Конечно не довольна! — хмыкнул король. — Эктор отличился так, что хоть падай!
«Я так и знал, — протянул Лабьет. — Вот и почему мы должны всеми лапами встревать в эти политические дрязги? Как будто нам своей головной боли мало!»
— Не припомню, чтобы посол раньше выдавал внезапные решения.
— А тут вот выдал, — Ивен вздохнул, качая головой, словно ещё и сам не до конца в это верил. — Помнишь его старшего сына Виктора? Такой мальчишка, ужасно несносный. Постоянно его ловили на каких-то проделках.
— Помню, — Ренельд кивнул. — Но это было давно.
— Он будет участвовать в испытаниях за право стать моим преемником.
«Эта зараза?! — Лабьет даже тихо проскулил. — Этот головастик вообще магией обладает или только хитрожо…»
— Обладает, — прервал его Ренельд. — Тебе же он подпалил тогда хвост. Или ты забыл?
«Мой мозг предпочёл избавиться от таких унизительных воспоминаний».
— Я не понимаю, что тебя удивляет, — Ренельд вновь обратился к Ивену. — Виктор из рода Таури. Пусть и по бабке. А на испытания приедут даже те, в ком той крови гораздо меньше, чем в нём.
— Меня удивляет не это! — жёстко проговорил король, останавливаясь. — А то, что это решение принял Эктор! Мне казалось, он всегда был на нашей стороне и старался смягчить наши отношения с Сьерво. Но ты знаешь, что означает, если Виктор победит? Что Гриффанруж после его восхождения на престол лишится многих земель, за которые мы когда-то проливали кровь и ради которых многие маги рискнули своей аурой. А может, лишится и всего своего суверенитета!
— Почему ты так в этом уверен? Может, намерения посла противоположны. И тем самым, напротив, дружба между королевствами укрепится.
— Потому что я вижу это. Отношение Эктора к нам изменилось. Изменилось его ведение дел. Он резче стал отстаивать интересы своего короля. Связь крови для него теперь значит гораздо меньше. Ты можешь не знать этого. Но я знаю. Мне многое докладывают наши люди при дворе короля Тирсо Третьего. И я видел Виктора — в последний мой визит в Сьерво.
«У-у, похоже, там всё стало гораздо хуже, чем было», — Лабьет прижал уши.
— И что же? — Ренельд посмотрел вдаль, уже чувствуя давление Ирвена. Упругое касание его ауры.
— А то, что он очень силён. Внушительные способности к магии, сильная светлая аура. И он уже далеко не тот сопляк, каким ты его помнишь, — его величество пошёл дальше по тропе. — Ты сильнее. Но…
— Но я ленойр. Я помню.
«Редкий зверь, — ободряюще заметил шинакорн. — Лично я этим горжусь».
— Что у тебя с поисками жены? — выражение лица короля стало чуть отрешённым. Но он с явной надеждой ждал ответа. — Нужна помолвка, свадьба — всё это требует времени на подготовку. Чтобы не вызывало подозрений. Я вижу твоё нежелание этим озадачиваться. Но ты должен понимать, что положение гораздо серьёзнее, чем мы думали. Это теперь не просто моя прихоть.
— Поиски ведутся, — размыто ответил Ренельд.
«Ваше величество, у нас есть кандидатура! — рыкнул Лабьет, словно пытаясь дозваться короля. — Ужасно симпатичная и вредная. Как и все сладости».
— Мне не нравится твой ответ! — глаза Ивена потемнели, а густые брови сошлись к переносице.
— У меня нет другого! — Ренельд невольно повысил голос тоже. — Но… кажется, я нашёл верное направление.
— Что ж, пусть так. Но рекомендую тебе ускорить шаг. На нашей с Виоленой свадьбе я хочу видеть тебя вместе с невестой. Считай теперь, что это твой долг! Слышал, даже твой брат собирается жениться. Виолена упомянула утром. Правда, не сказала, на ком. Но у неё есть предположения. В конце концов, Рен, хватит строить из себя одиночку с собакой.
«Я не собака, — возмутился шинакорн. — Эй!»
— Я понял, — Ренельд кивнул. — Про мой долг перед королевством и про опасность. Но у нас тут свои опасности, и заниматься матримониальными вопросами мне как-то не хватает времени.
