– Я и не лезла. Просто проверила кое-какую информацию. И обнаружила нестыковочку.
– Какую еще нестыковочку?
– Похоже, аварии не было. Или была, но не на дорогах вашего славного города и его окрестностей.
– Я же тебе рассказал о своем визите в больницу, так что могла бы время не тратить.
– Но для чего-то эта сказка понадобилась?
– Чтобы скрыть… что? – произнес он в замешательстве.
– Ответа у меня нет, как ты понимаешь. Но есть догадка.
– И появление здесь Егора связано именно с этим?
– Ты умный мужчина. Или не очень. Но ход наших мыслей совпадает.
– Сойдемся на том, что ты умная женщина.
– Лукашов был в гостинице в тот вечер? – сказала я.
– Может, не стоит болтать об этом по телефону?
– Значит, поболтать есть о чем?
– Черт меня дернул с тобой связаться, – проворчал он, впрочем, особого недовольства в голосе не чувствовалось.
– Ну, так что?
– Позвоню, когда освобожусь. А сейчас мне на службу пора.
Я отложила мобильный и задержалась возле стола. Выдвинула ящик. Двигался он свободно.
Егор спрятал конверт с фотографией, прикрепив его скотчем к дну ящика. Тайник довольно примитивный. Почему бы, кстати, не взять фотографию с собой? Память на лица у Егора феноменальная. Тогда зачем фотографию хранить? Почему не выбросил и почему спрятал?
Опасался носить с собой? Следовательно, не сомневался в возможности нежелательной встречи. Или… оставленная фотография – это подсказка? Для кого?
Если снимок пять месяцев пробыл здесь и нашли его случайно, значит, тот, кому он предназначался, не смог его забрать. Или не сообразил проверить номер. Неужели он оставил фотографию мне?
При этой мысли я покрылась испариной, уже не сомневаясь: так оно и есть.
Торопливо достав фотографию, пристально вглядывалась в лицо мужчины.
Я никогда его не встречала, память на лица и у меня отличная. И что означает вопросительный знак на обороте? Что ты хотел мне сказать, Егор?
Где-то через полчаса я с раздражением покинула номер, сообразив, что ожидать озарения не приходится. Пешком добралась до гостиницы «Камея», еще раз взглянула на заброшенный дом. Выпила кофе в кафе по соседству и решила, что пора звонить Галактионову.
Мужской голос звучал раздраженно.
– Слушаю.
Я не спеша представилась и начала объяснять, по какой нужде звоню.
– Геннадий Михайлович предупредил меня, – перебил Галактионов, тем самым избавив от лишних слов. – Приезжайте ко мне домой. Адрес пришлю СМС. – И отключился.
Предложение слегка удивило, в такое время бизнесмен должен работать. Как видно, недавняя трагедия внесла коррективы в привычный распорядок.
Получив СМС, я вызвала такси и направилась в пригород, где вдоль реки живописно расположились особняки, утопая в зелени и высоченных заборах.
Возле двадцать шестого дома по подъездной дорожке вышагивал охранник с рацией в руке. Заметив такси, жестом приказал остановиться.
Я заподозрила, что меня начнут обыскивать прямо на улице. Однако не угадала. Охранник был сама любезность.
– Прошу вас за мной.
По дороге к крыльцу с двумя ливадийскими львами он поглядывал на меня с некоторым недоумением, должно быть, гадая, что я за птица. А может, напротив, знал и диву давался хозяйской глупости. И в самом деле, какой толк от девицы, вроде меня?
Как только мы поднялись на крыльцо, тяжелая двустворчатая дверь со щелчком открылась. В холле охранник передал меня своему коллеге, сам вернулся на улицу.
Не говоря ни слова, мы прошли в просторную гостиную, где на огромном диване с горой подушек сидели двое мужчин. На журнальном столике перед ними бутылка коньяка и два бокала, в пепельнице, полной окурков, тлела сигарета. Воздух в комнате спертый, сидят они так не один час. Впрочем, хозяин мог коротать время в одиночестве, а гость присоединился недавно.
Обоим мужчинам чуть больше сорока. Галактионов одет в серые спортивные брюки и футболку ядовито-оранжевого цвета. Она была коротковата и сильно обтягивала выпирающий живот. Волосы спутаны, не брился Сергей Сергеевич минимум неделю. Щетина за это время превратилась в клочковатую бороду, довольно нелепую. Вид неряшливый, точно он в запое. Впрочем, почему бы и нет. Душевные переживания этому скорее способствуют, чем мешают.
Гость одет в строгий костюм, с утра тщательно выбрит, однако выглядел подавленным. Сидел, пялясь в пустоту. К коньяку вряд ли прикасался, возможно, сделал глоток, чтобы хозяина не обидеть.
При моем появлении оба вскинули головы и с полминуты молча смотрели на меня.
К подобным взглядам я давно привыкла и перестала обращать на них внимание, по опыту зная, какие смешанные чувства вызываю у мужчин. Они категорически не желали принимать меня всерьез. Как, скажите на милость, принимать всерьез девицу модельной внешности, к тому же рыжую, я бы на их месте, наверное, тоже не смогла, однако при этом я «умела смотреть», по выражению Егора. В результате в мужские души закрадывалось сомнение: стоит ли верить своим глазам? И тут же являлась убежденность, что их нагло водят за нос и под маской красотки им втюхивают нильского крокодила.
В общем, я та самая рыжая стерва, которой палец в рот не клади.
Уже привычная гамма чувств отразилась на лицах сидевших передо мной мужчин.
Хозяин сурово нахмурился и, поднявшись, шагнул ко мне.
– Татьяна Юрьевна? Я – Галактионов, а это Москаленко Максим Иванович, мой друг.
– Максим, – Москаленко аккуратно пожал мою руку, продолжая приглядываться.
– Выпьете что-нибудь? – вдруг оживился Галактионов. – Я имел в виду, чай, кофе? Вы завтракали?
– Не беспокойтесь, – устраиваясь в кресле напротив, сказала я.
– Извините, – принял он покаянный вид, кивнув на стол. – Нервы ни к черту. Убери здесь все, – сказал он громко, обращаясь к охраннику.
Пока охранник наводил порядок, Сергей Сергеевич прошел к окну, открыл створку, впуская в комнату свежий воздух.
Москаленко, понаблюдав за мной еще немного с едва уловимой ухмылкой на губах, выразительно посмотрел на часы и сказал:
– Не буду вам мешать.
– Спасибо, что приехал, – вздохнул Галактионов, протягивая ему руку.
Он пожал ее, потом они обнялись, и Максим Иванович сказал тихо:
– Держись, брат.
Он ушел, Сергей Сергеевич занял место в кресле, на сей раз диван проигнорировав. Нервно потер руки, поднял на меня взгляд.
– Рассказывайте, – попросила я.
Прозвучало это, должно быть, не слишком любезно, потому что Галактионов нахмурился. Он не знал, как вести себя со мной, и, наверное, злился на своего однокашника и моего начальника. В самом деле, мог бы прислать мужика. Но отфутболить меня не решался, значит, лелеял хоть и слабую, но надежду на помощь.
