Грек чертыхнулся и прошипел:
– Не дури, девка. Стой на месте.
– Нет уж, – дерзко заявила Мара. – Это мой трофей. И не вздумай мне его продырявить своими бронебойными. Лучше просто прикрой меня.
– Ты чего с ним, обниматься собралась?
– Не смешно. Подойду поближе – и все. А то орать замучаешься. Вдруг он плохо слышит?
– Ага, глухонемой.
Грек одним широким шагом приблизился к Маре и встал рядом, как бы демонстрируя – ты у меня под контролем. Затем обвел пристальным взглядом свой отряд и распорядился:
– Митяй, возьми этого чудика на мушку. Если чего – вали на хрен.
Один из бандитов уже было собрался с ленивой ухмылкой вскинуть к плечу АКМ, но Мара прикрикнула:
– Не надо, Митяй!
– А чего такого? – удивился бандит. – Постоит под прицелом, не принцесса.
– Не надо в него целиться, пожалуйста, – в голосе девушки появились просительные нотки.
– Еще один атаман, – недовольно пробормотал Митяй. – То целься, то не целься.
Он покосился на Грека, но тот держал паузу. Затем с неохотой произнес:
– Ладно, не надо держать его на мушке. А то и взаправду рванет сдуру, тогда уж точно придется валить. Мутанты, они шальные.
– Не мут он. Я нутром чувствую, – уверенно заявила Мара, поправив на шее ожерелье. Украшение, судя по внешнему виду, было дорогое – из черных матовых шариков, напоминающих жемчуг, оправленных в металл белого цвета.
И тут случилось неожиданное.
– Я не мутант, – вдруг сипло, но вполне отчетливо объявил неизвестный в кольчуге. – Я человек. Нормальный человек. А вы чьи будете?
Речь у него была вроде бы правильная. Но на слух Мары, привыкшей к простецкому общению со сталкерами и бандитами, малость необычная. Незнакомец растягивал слова на гласных звуках и при этом заметно «акал». Получалось – челавек, нармальный. Да еще это – «чьи будете?». Не по-русски как-то…
Девушка приоткрыла рот, да так и застыла, на мгновение – редкий для нее случай – потеряв способность говорить. Первым от удивления оправился Грек.
– Вот тебе и глухонемой, – пробормотал он. И уже громко спросил: – Если ты человек, то чего не отзываешься сразу?
– Я сразу вас не понял, – сказал неизвестный. – Точнее, не врубился. Клинит меня чего-то.
Он выразительно показал указательным пальцем на висок, где темнела засохшая кровь.
– Клинит не клинит, а отвечать надо быстро. Усек? – Грек сопроводил фразу многозначительным движением ствола автомата. – Если не хочешь, чтобы тебя продырявили. В Зоне ответа долго не ждут.
– В Зоне?.. Это Москва?
Незнакомец смотрел на Грека, но тот с ответом замешкался. Зато диалог продолжила Мара.
– Какая тебе Ма-асква? – передразнила она, обретя дар речи. – Тоже мне, ма-асквич. До Москвы отсюда – как до Пекина раком. Почти. Ты сам откуда?
– Я? Я… из Москвы.
– Из Москвы? – Мара не скрывала иронии. – У вас там все такие?
– Какие?
– Такие. В кольчугах с утра до вечера ходят.
– В кольчугах?.. Да нет, не все. Кто как.
– А ты, значит, самый модный? Не вспотел?
Незнакомец с недоумением смотрел на Мару. Он явно терялся от ее вопросов с подковыркой, не понимая подтекста. А девушка не понимала, что ее ирония уходит впустую.
– Значит, ты из Москвы? – Грек вернул инициативу в разговоре себе.
– Да. Получается, так.
– А сюда как попал?
– Сюда? – Чужак покрутил головой, словно пытаясь узнать местность. – Сюда… Я не помню.
– Вот как? Не помнишь, значит? – Грек глянул на Мару и подмигнул. – Бывает. Что, паря, по башке сильно настучали?
– Настучали?.. А-а, ну да. – «Паря» провел ладонью по светловолосой голове. – По башке били, это так. Шлем вон где-то потерял…
– У него еще и шлем имелся, – пробормотала девушка. – Прямо витязь какой-то.
Ей пришла мысль о том, что волосы у незнакомца совсем не светлые, как ей показалось вначале. То есть светлые, конечно, но не русые или пепельные, как у некоторых блондинов, а полностью седые. Неужели это старик? Такой мощный? И голос вроде молодой…
– И я о том же, – наклонившись к Маре, прошептал ей в самое ухо Грек. – Из портала этот парень, зуб даю. Ну или псих какой-то из числа любителей старины. Но это вряд ли.
Девушка промолчала. Ей не нравились версии Грека. Но и возразить по существу она не могла. Чего возразишь, если чем дальше в лес, тем толще партизаны? В том смысле, что она все больше запутывалась в своем отношении к этому странному парню. Да и парню ли? На голове-то волосы седые, а борода вроде и нет…
Но если он мутант, то тогда без разницы, сколько ему лет. Потому что в банде Ирода разговор с мутами короткий – либо сразу в расход, либо на продажу в одну из секретных лабораторий. Там за человекоподобных существ башляли хорошо – уникальный материал для экспериментов.
– Значит, паря, с памятью у тебя проблемы? – громко спросил Грек. – Не помнишь ни черта, верно?
– Верно, – охотно согласился неизвестный. – Почти ни черта не помню.
– Бывает. А имя-то свое хотя бы помнишь?
– Имя?.. Да, вроде помню. Тимур, кажется
[1].
– И то хорошо. Слушай, Тимур, сейчас сделаем так. Мы не знаем, кто ты такой, поэтому отдай меч. На всякий случай. Память вернется – получишь оружие назад. Понял?
– Понял… Вы мне не доверяете?
– Опасаемся. Ты же чужой. А вот ты нас не бойся. Хотели бы – давно бы уже пристрелили. Врубаешься?
– Врубаюсь.
– Вот и молоток. Просто возьми и кинь меч вперед. Ну, давай.
Тимур колебался несколько секунд. Потом спросил:
– Вы не сказали, что вы за люди. И откуда. И-и… какой сейчас год?
Мара фыркнула, собираясь вмешаться в разговор. Но Грек крепко взял ее за плечо – мол, молчи. И сказал:
– Двадцать первый век тебя устроит для начала? Думаю, что устроит. Ты ведь все равно ни черта не помнишь. Люди мы вольные, сами себе хозяева. Ну а откуда… Оттуда, где сейчас находимся. Из Чернобыльской Зоны. И закончим на этом с подробностями. Если чего не нравится – можешь проваливать. Никто тебя не держит. Ну?
– Я могу уйти?
– Если хочешь – уходи.
– С мечом?
– Да пожалуйста. Кому твоя железяка нужна?
