Кроме того, с точки зрения Церкви нерасторжимым считалось заключение брака, если при свидетелях давалось обещание в настоящем времени — «беру тебя в жены». А обещание жениться, скрепленное интимными отношениями, и вовсе считалось браком уже совершенным.
Понятное дело, все эти незатейливые церемонии вели к многоженству, поспешным женитьбам непонятно на ком, по любви или в состоянии алкогольного опьянения, многие потом просто рвали свидетельства и заявляли, что ничего такого не припоминают. В общем, сказать, кто был точно женат, а кто только считал себя женатым, было очень сложно.
При всей этой путанице развод было получить, во-первых, очень сложно, дорого и долго.
Во-вторых, отношение к разводу в обществе было крайне отрицательным. Вина за развод всегда ложилась на женщину и сильно портила ее репутацию. Впрочем, мужчин это тоже никак не украшало. Короче, это было непристойно.
Акт лорда Хардвика не изменил процедуру развода, но внес важные уточнения в само бракосочетание. Отныне церемония могла произойти только в церкви, причем в некоторых округах требовалось, чтоб это была именно та церковь, где жених или невеста были прихожанами. О планируемой церемонии требовалось объявить заранее. Можно было, правда, в теории получить лицензию у архиепископа, но это было, естественно, доступно лишь узкому кругу. Был установлен возраст, допустимый для вступления в брак без согласия родителей — 21 год. Стало невозможно венчаться под вымышленными именами и что-либо изменять в выданном свидетельстве, которое должно было быть заполнено по правилам. Запись о бракосочетании дублировалась в приходских книгах. В случае ненадлежащего исполнения лицо, согласившееся провести сомнительную церемонию, могло быть даже казнено или отправлено в колонию на 14 лет. Да, у закона была и обратная сторона — половина Англии попадала в категорию незаконнорожденных, но это уже другая история.
Пятничная история
об обманутых надеждах и необходимости придерживаться выбранного плана
Ни для кого, наверное, не секрет, но в Англии очень долго существовали удивительные для нас правила семейных отношений. В частности, развод, например, иногда был невозможен, иногда крайне нежелателен, а иногда банально невероятно дорог, зато повсеместно процветала практика продажи жен. Последний такой случай зафиксирован не так уж и давно — в 1913 году.
Перед тем, как весь мир возмутится, скажу, что по вышеуказанным причинам достаточно часто имел место сговор между супругами, желавшими отделаться друг от друга.
И вот в 1830 году произошел любопытный факт. Супруг начал торги, но по мере того как желающие приобрести его жену не сходили с дистанции, предлагая лучшую цену, несчастный вдруг осознал, что владел невероятным сокровищем, ему стало жалко расставаться с такой прекрасной женой, и он решил прекратить торги и оставить все как есть.
Но не тут-то было! Когда довольный супруг повернулся к своей ускользающей половине, то немедленно, по описанию, сохранившемуся в полицейском участке, был жестко отхлестан по щекам полотенцем. Совершившая насильственные действия категорично заявила, что всей душой желает перемен и мечтает быть немедленно проданной.
Гретна-Грин
Как обычно, если есть закон, то найдется и лазейка в нем. Так и случилось с законом о браках, принятом английским парламентом в далеком 1753 году. Он устанавливал, что венчаться можно только с определенного возраста, только в присутствии или с согласия опекунов или родителей. Но закон этот распространялся лишь на Англию, а шотландскому парламенту английский не указ. Там браки разрешились с 14 лет для юношей и с 12 для девушек.
Поэтому влюбленные, на пути к счастью которых встречались какие-либо препятствия, просто направлялись на Север и в первой же деревушке после границы, под названием Гретна-Грин, могли максимально скоро решить все вопросы. Брак был совершенно законен.
Конечно, родственники не так чтобы совсем ничего не замечали и были слепы как котята, многие отправлялись в погоню и, возможно, настигали бы беглецов, если б жители деревни не поставили на поток не только присутствие необходимых во время церемонии свидетелей, но и выставляли дозор, не пуская взбешенную родню в деревню, пока дело не было закончено. После этого исправить ничего было уже нельзя, только принять нового члена семьи в родственные объятия.
Интересно, что браки заключали в местной кузнице, а глава общины имел сан священника наковальни. Почему-то мастерство кузнеца давало ему право соединять, «сковывать», сердца. Церемония до сих пор заканчивается ударом молота о наковальню.
Спустя сто лет правила несколько ужесточились, требовалось провести в Шотландии три недели, а не венчаться сразу, едва спрыгнув с лошади. Еще спустя сто лет был положен конец «кузнечным свадьбам» ибо вышел указ, что сердца может соединять исключительно священник и исключительно в стенах церкви.
Гретна-Грин популярна и сегодня, и многие романтические натуры стремятся обвенчаться именно здесь, и это даже можно сделать в легендарной кузнице, но только после того, как соблюдены все иные формальности.
Удивительное рядом…
Брак по доверенности.
Сейчас такие свадьбы случаются крайне редко, но нельзя сказать, что они совсем ушли в прошлое, хотя и не признаются в большинстве стран. Теперь личное присутствие более, чем желательно. Обычно к таким свадьбам прибегали в случае, если пара хочет вступить в брак, но по каким-то объективным причинам один, а иногда и оба действующих лица присутствовать не могут. Такими обстоятельствами могут быть, например, военная служба, тюремное заключение или подписка о невыезде.
Например, в Израиле браки разрешены лишь между людьми, исповедующими одну религию. Поэтому и признается брак, заключенный по доверенности за границей, поскольку на собственной территории некоторые израильтяне сделать это не могут.
Но в Средние века среди аристократов и коронованных особ Европы это было совершенно обычное дело.
Пятничная история
о прекрасной свадьбе
Человеку, не искушенному в особенностях королевских свадебных церемониалов, история второй женитьбы Наполеона может показаться, мягко говоря, странной.
Во-первых, французы вместо одной ненавистной австриячки получали другую, внучатую племянницу первой.
Во-вторых, Наполеону в силу его происхождения «какая-нибудь» невеста не подходила, нужна была из очень и очень хорошего Дома. Выбор в этом плане был, прямо скажем, невелик: либо Романовы, либо Габсбурги.
Первый вариант Наполеону нравился больше, но царь на такое предложение только фыркнул: не бывать такому, чтоб русские принцессы выходили замуж за безродных выскочек.
В-третьих, Мария-Луиза так ненавидела Наполеона, что у нее была кукла с таким именем, на которой она вымещала частенько свое плохое настроение.
