– Тонь, ты чего?!
Она очнулась. Родион смотрел на нее и, кажется, собирался засмеяться. У Саши, напротив, было серьезное лицо.
– Это из сценария, – моментально соврала Тонечка. – Я же сценаристка! Федор Петрович, с кем дружила ваша тетя? Кто мог к ней запросто прийти?
– Со мной, – ответил Федор Петрович сердито. – Я мог прийти к ней запросто. И еще сапожник Арсен Давыдович, вы же знаете!..
– К врачам она почти не обращалась, – вставила Саша. – Но в «Скорой» все же лучше спросить, не было ли вызова.
– Я спрошу, – пообещал Федор Петрович.
– Я не могу понять, – заговорила Тонечка после паузы, – зачем к ней в дом забрались воры. Допустим, охотились за камеей и забрали ее, когда Лидия Ивановна… умерла. Простите меня, Федор! Но кто и зачем полез в ее дом снова?.. Если даже в тайнике она ничего не держала!
Федор вдруг улыбнулся:
– Держала! Мы специально сооружали тайник для другого дядиного подарка. А сейчас тайник пуст.
– Что там было? – жадно спросила Тонечка.
– Книга, – сказал Федор так торжественно, словно признавался, что его тетя держала у себя в тайнике шапку Мономаха. – Старинная рукописная книга. Подлинные записки купца и путешественника Афанасия Никитина.
– В смысле? – изумилась Тонечка.
– В самом прямом, – все так же торжественно провозгласил Федор.
– «Хождение за три моря»?!
– Именно. Рукопись была странным образом утрачена, когда началась перестройка. Об этом не очень принято говорить до сих пор.
– Ее украли, что ли? – спросила Саша.
Федор кивнул.
– Когда стали поднимать архивы, нашли только первую и последнюю страницы, а самой рукописи как не бывало, пропала. Копии остались, конечно, но подлинная считается утраченной.
– Я совсем запуталась, – пожаловалась Саша. – Ватиканские камеи, средневековые рукописи!.. И все это в доме вашей тети на Заречной улице!..
– «Хождение за три моря» вывезли из СССР в Германию и пытались переправить в Штаты, какому-то тамошнему коллекционеру. Подробностей я никаких не знаю, но апостольский нунций в Баварии Франческо делла Дженга как-то сумел ее перехватить и перекупить. С разрешения Святого Престола, разумеется. И привез ее в Рим.
– Книгу? – уточнила Тонечка. Теперь ей казалось, что она сама сию минуту спятила здесь, на террасе. – Афанасия Никитина? Русского путешественника?
Федор Петрович кивал в ответ на каждый вопрос.
– По разным данным, он был не столько купцом и путешественником, сколько разведчиком. Поход в Индию стал просто предлогом для сбора материала о государствах, через которые он шел. В пятнадцатом веке разведки тоже работали.
– Подите вы с вашими разведками! – перебила Тонечка. – Теперь уже и я запуталась! Нунций из Баварии вручил подлинник «Хождения за три моря» вашей тете, что ли?!
– Ну да, – сказал Федор Петрович, словно говорил, что тетин приятель подарил ей на день рождения шляпку. – Только не ей, а дяде. Папа и Франческо решили, что дядя лучше распорядится рукописью, чем тогдашнее советское правительство. А дядя передал книгу тете. Она была страшно возмущена и считала, что ее необходимо немедленно вернуть на родину, отдать в музей, но дядя сказал, что из музея ее опять украдут. Раз на нее есть заказ!.. И тетя смирилась.
Он вдруг засмеялся тоскливым смехом:
– Они спорили на террасе! Как я это помню!.. Тетя кричала, что рукопись нужно исследовать, изучать, а не держать у себя в шкафу! Что это мировое достояние! Ей нет цены! А дядя говорил, что она вполне может приняться за исследование сама. А тетя так возмущалась: «Филипп, я специалист по западному искусству, я даже не умею читать полуустав!»
Сценарист у Тонечки в голове уже давно лежал, парализованный. Перо выпало из ослабевших пальцев.
– Когда дяди не стало и мы вернулись в Москву, тетя некоторое время присматривалась, кому и как передать «Хождение», и не решилась. Сказала мне: «Ты сам потом займешься!» Я думаю, она не хотела с ним расставаться, понимаете?
– Полуустав? – сама у себя спросила Тонечка. – Переплет с медными застежками?
Сорвалась с места и побежала в дом.
Вернулась через несколько секунд с тяжелой книгой в руках.
– Вот! – И она бережно положила книгу на стол. – Я думала, что это сувенир, игра в старину!
– Где вы ее взяли?! – изумился Федор Петрович.
– В доме вашей тети, конечно! На этажерке! Мы взяли записку, она была на зеркале. И эту книгу, она была на этажерке. И кастрюлю с бульоном, она была на террасе.
Федор потрогал книгу и улыбнулся ей, как старой знакомой. Погладил переплет и открыл замки.
– Тетя никогда не оставила бы ее на этажерке.
– Значит, в ее доме точно был кто-то посторонний!
– И она показывала постороннему книгу? – спросила Саша. – А потом ей стало плохо, посторонний ушел, но книгу не взял? Так?
– Вообще не так, – энергично сказала Тонечка. – Саш, помоги мне быстро подать ужин. А то сейчас явится дядя Арсен, а у нас ничего не готово. Ни кюфты, ни хаша, ни хороваца! Завалим службу!
– Я могу помочь, – вызвался Федор.
– Нет уж, мы сами, спасибо. Родион, проводи Федора Петровича к ручью и покажи ему утку!
На кухне Тонечка повязала фартук и велела Саше тоже что-нибудь повязать, например полотенце.
– Давай сделаем мятую картошку в духовке, а отбивные так пожарим, Родион уж очень любит жареное мясо! И салат, да? У меня есть гранат, мы вполне можем изобразить нечто, похожее на армянский салат.
Саша принялась выкладывать картошку на противень.
– То есть он не сумасшедший, да?
– Да, – согласилась Тонечка энергично. – Конечно, может быть, что он профессиональный врун, например писатель, но вряд ли.
– Если врун, тогда откуда камея? И «Хождение за три моря»?
– Ну, вот именно. Подвинься, мне нужно тесто раскатать.
Саша немного подвинулась.
– Я думаю, дело было так, – начала Тонечка. – К старой княгине кто-то пришел. Человека этого она не опасалась. Иначе подняла бы шум. Вполне возможно, что это был врач со «Скорой». Врач сделал ей укол, после которого она уже не могла подняться, закрыл шторы и методично обыскал комнату. Ничего, кроме камеи, не нашел.
Тут Тонечка покосилась на Сашу и быстро спросила:
– Ты же не брала камею?
Саша вытаращила глаза:
– Нет, конечно. С чего ты решила?!
– Я тебе потом скажу.
