«Собака-Земля, ты меня слышишь?»
Но он больше не чувствовал присутствия Всесобак. Земля под его лапами была холодной, мёртвой и неподвижной, как будто Собака-Земля её покинула… Или её изгнали прочь.
Счастливчик зарычал от переполнявшей его ненависти и обернулся. Перед ним стояли Пернач и Кинжал. За их спинами виднелись другие собаки, они нерешительно переминались с лапы на лапу, низко опустив хвосты.
«Вперёд, рабы!» — прорычал Пернач, клацнув зубами.
Счастливчик вгляделся в завесу дождя и дыма. Его взгляд упал на худую золотистую собаку в шеренге. Она выглядела очень знакомой, только невероятно измождённой и грязной.
Собака с трудом переставляла лапы, одна её лапа была чудовищно изуродована и согнута под неестественным углом.
«Белла! — вырвалось из глотки Счастливчика. — Белла, что с тобой?»
Но его сестра даже не обернулась — она его не слышала.
Тогда Счастливчик увидел старого бурого пса и маленькую собачку с жёсткой шерстью. Это были Бруно и Лейзи! Счастливчик захрипел. Те, кого Пернач назвал «рабами», были членами его стаи — его друзьями! Но что с ними случилось? Почему они все так истощены, изранены и измучены? Микки обессиленно привалился к боку Марты, но огромная чёрная собака сама еле шла, закрыв глаза.
Но самое страшное было ещё впереди.
Лапочка…
У Счастливчика свело живот, тошнота подкатила к горлу. Рёбра Лапочки угрожающе выпирали из-под редкой свалявшейся шерсти, а её прекрасные длинные лапы стали тонкими, как прутья. Вдоль её бедра тянулась рваная кровавая рана, заходя на бок.
С подбородка Кинжала капала кровь.
Ярость ослепила Счастливчика.
«Не смейте к ней прикасаться!» — завыл он, но его никто не слышал.
Он хотел броситься к Лапочке, защитить её, загородить собой, однако его лапы словно приросли к земле… Но разве он стоит на земле? Почему тогда под лапами так хлюпает?
Опустив глаза, Счастливчик увидел повсюду струящуюся кровь. Что это? Откуда? Свирепые псы рвали и кусали его друзей, подгоняя их идти быстрее. Они приближались к огромной куче тёмной шерсти размером с клетку-гремелку — нет, ещё больше, гораздо больше… Эта куча была размером с весь лагерь Дикой стаи, ныне погребённый под обломками скал. Теперь Счастливчик видел, что кровь хлещет прямо из кучи, ручьями стекает по её склонам, потоками разливается по улицам и хлюпает под лапами.
Сталь подбежала к куче, вскочила на неё и забралась на самую вершину. Она стояла высоко над стаей, над городом — над всем миром. Огонь и кровь бушевали вокруг неё. Но на чём же она стояла? Неужели это…
Счастливчик зажмурился, ослеплённый страшной догадкой.
Перед ним была сама Собака-Земля!
Сталь покорила её.
Счастливчик отвёл глаза и вдруг очутился в уже знакомой клетке в чреве Западни. Он до боли вжимался носом в прутья сетчатой двери, прислушиваясь к сонному дыханию остальных собак.
В Западне было тихо и спокойно, но воздух уже начал зловеще подрагивать, будто в предчувствии беды… Что-то надвигалось. Что-то вот-вот придёт…
Счастливчик заскрёб когтями по двери, потом отпрянул и огляделся по сторонам. Почему он снова и снова возвращается сюда? Что это означает?
В проходе между клетками появился Альфи. Он стоял и молча смотрел на Счастливчика своими грустными понимающими глазами.
«Всё правильно. Ты знаешь, что делать».
Счастливчик бросился к двери.
«Нет! Я ничего не понимаю! Объясни мне!»
Его отчаянный лай разбудил других собак. Западня ожила, наполнилась лаем, визгом, воем. И тут земля вздрогнула и накренилась.
«Альфи, почему ты молчишь, Альфи? — завыл Счастливчик. — Почему ты не хочешь мне помочь? Скажи, что я должен сделать?»
Он снова и снова бросался на прутья, ударяясь мордой о решетку, потом упал и закрыл глаза. Когда Счастливчик снова открыл их, Западня сделалась красной. Густая липкая краснота пропитала шерсть Счастливчика, капала с его усов, текла по морде. Она пахла смертью с привкусом пепла и гнилого мяса.
Счастливчик сразу понял, что это такое.
Это была кровь Собаки-Земли.
Счастливчик открыл глаза и уставился в темноту.
«Я жив!»
Солёная вода капала с его лба, текла по носу. Приподняв гудящую голову, Счастливчик упёрся взглядом в низкий потолок. Он находился в тесной норе, в пещерном гроте, расположенном где-то в глубине логова Свирепых псов, в самой толще скалы. Голова у него раскалывалась от боли — видимо, при падении он сильно ударился о камень — но в остальном всё было почти нормально.
Счастливчик с опаской вытянул лапы, пошевелил хвостом — всё цело, ничего не сломано.
Он встал и огляделся. В своде пещеры была трещина, сквозь которую внутрь заглядывала Собака-Луна.
Волна облегчения прокатилась по телу Счастливчика. Он был жив, Собака-Солнце тоже была цела — Свирепые псы не погасили её свет, не прогнали из мира. Счастливчик осёкся и потряс гудящей головой. О чём он только думает?
«Это был просто кошмарный сон! Мало ли, что может присниться после того, как ударишься головой о скалу! Какими бы сильными и страшными не были Свирепые псы, они всего лишь собаки, а значит, не могут тягаться со Всесобаками. Зубы коротки!»
Воздух пах солью. Наверное, где-то неподалёку протекал ручей, впадавший в Бескрайнее Озеро. Это объясняло, почему со сводов капала вода.
Счастливчик с трудом встал, дотащился до края пещерки и приподнялся на задних лапах, ища выход.
«Стены слишком отвесные, по ним вскарабкаться не получится».
На всякий случай он попытался зацепиться когтями за какой-нибудь выступ, но после нескольких безуспешных попыток оставил эту затею.
И тут сзади послышалось насмешливое рычание. Обернувшись, Счастливчик увидел Сталь, стоящую в узком проёме над его пещеркой. В её глазах горела ненависть.
— Надеюсь, тебе снились хорошие сны, отброс, — рявкнула она, и в обычно холодном голосе Стали сейчас Счастливчику почудилось какое-то злое торжество, словно свирепая Альфа знала о его снах гораздо больше, чем он сам.
Счастливчик отвернулся, чтобы не смотреть на неё.
— Если ты так хочешь погубить мою стаю, — хрипло выдавил он, — то почему не убила меня сразу, когда поймала? Неужели подобрела к старости?
Сталь подошла к самому краю проёма, свесила голову и в упор посмотрела на Счастливчика.
— Ты меня недооцениваешь, уличный отброс. Я столь же безжалостна, как и была, и ты не обрадуешься, когда убедишься в этом. — Сталь громко фыркнула. — Неужели ты думаешь, я стала бы себя утруждать ради того, чтобы прикончить тебя? — Она хрипло рассмеялась. — Похоже, заделавшись Бетой, ты слегка повредился мозгами от самодовольства!
