— Спасибо, Счастливчик. Ты нашёл именно те слова, которые мне нужно было услышать.
Она резко повернула голову — и впилась зубами в шею Счастливчика.
Глава IV
Счастливчика пронзила жгучая боль. Лапочка, крепче сомкнув челюсти, ещё глубже вонзила клыки, раздирая его шкуру и мясо. Сдавленный вой забулькал в глотке Счастливчика, но он был настолько ошеломлён, что словно окаменел, не в силах пошевелиться.
«Она на меня напала!»
Лапочка навалилась грудью на спину Счастливчика, обвила его бок своим тонким сильным хвостом. Счастливчик распластался под её тяжестью, почувствовав, как вздымается и опадает её грудь, отмеряя вдохи и выдохи. Превозмогая боль, тяжесть и застилающий глаза красный туман, он попытался собраться с мыслями.
Что происходит? Боль пронзала его шею до самого позвоночника, сердце бешено бухало в рёбра. Или это стучало сердце Лапочки? Кажется, их сердца колотились в одном ритме.
Но вот Лапочка чуть ослабила хватку, и к Счастливчику постепенно начала возвращаться способность чувствовать. Сведённые мышцы его лап слегка расслабились, облегчение прокатилось вдоль хребта. Теперь он мог бы отшвырнуть от себя Лапочку, напасть на неё, но почему-то… почему-то ему не хотелось этого делать.
Тело Счастливчика покорно обмякло под натиском Лапочки. Боль отступила, Счастливчик почти не чувствовал её, растворившись в тяжести навалившегося на него тела, в мягкости шелковистой шерсти Лапочки. Всё происходящее вдруг наполнилось смыслом. Всё было так, как должно было быть.
Счастливчик почувствовал, как замедляется дыхание Лапочки, теперь они дышали вместе, словно сделавшись единым существом. Внезапно она разжала челюсти, слезла со спины Счастливчика и, отступив на шаг, повернулась к нему.
Счастливчик во все глаза смотрел на Лапочку, на свою кровь, которая блестела на её белоснежных зубах и капала с её нижней губы на траву.
— Я прокусила твою шкуру, — торжественно произнесла Лапочка. — Я оставила тебе отметину, которую не увидит ни одна собака. Но знай, что глубоко под шерстью у тебя останется шрам, о котором будем знать только мы с тобой. Отныне ты мой Бета и должен всегда быть мне предан.
Счастливчик опустил хвост и уронил голову. Странно, но его тело оказалось мудрее разума, оно само знало, что нужно делать, а потом нашлись и нужные слова. Они сорвались с языка ещё до того, как Счастливчик успел их обдумать.
— Мы будем знать, моя Альфа, — услышал он собственный тихий голос. — Я буду с гордостью носить оставленный тобой шрам и всегда буду верен тебе. Отныне ты, Лапочка, — моя Альфа.
Дрожь пробежала по его спине.
Альфа…
Значит, Лапочка тоже прошла через это испытание, прежде чем стала Бетой желтоглазого полуволка?
Счастливчик невольно скользнул взглядом по грациозной шее своей подруги. Её нежная шерсть лоснилась и переливалась в таинственном свете Собаки-Луны. Неужели там, под этими шелковистыми прядями, спрятан безобразный невидимый шрам, некогда соединивший клятвой Лапочку и полуволка?
Жгучая ревность вспыхнула в груди Счастливчика, сдавила грудь, пробежала по усам. Он сдавленно зарычал, от мысли о том, что его подруга когда-то была так близка с кем-то, кроме него.
Лапочка продолжала строго и прямо смотреть на него.
— Ты согласился стать моим Бетой. Я же, как твоя Альфа, клянусь Собакой-Луной всегда быть преданной, честной и отважной. Твоя преданность будет вознаграждена моей верностью. Я всегда буду стоять за тебя, мой Бета. — Лапочка опустила голову, но не отвела взгляда. — Если я когда-нибудь нарушу это слово, то перестану быть твоей Альфой, и наша связь будет разорвана навсегда. Если эта связь будет нарушена по моей вине, если я подведу тебя, то мне не будет прощения. — Счастливчик увидел, как глаза Лапочки вспыхнули злым блеском, и понял, что она вспомнила о предательстве полуволка.
Только теперь он понял, почему нежная, храбрая и мудрая Лапочка так долго хранила верность коварному и жестокому полуволку. Теперь он знал, что она скорее умрёт, чем нарушит слово. Гордость, восхищение и благодарность нахлынули на него, как волна Бескрайнего Озера.
Он шагнул к Лапочке, лизнул её в нос, а она растроганно заморгала.
— Наша тайная церемония закончена, — прошептала Лапочка. — Под взглядом Собаки-Луны мы принесли друг другу клятвы и отныне связаны воедино.
Лапочка и Счастливчик вместе вернулись в своё логово и легли рядом.
Собака-бегунья быстро уснула, прижавшись головой к боку Счастливчика. Но он не мог уснуть. Он думал о веренице странных событий, которые привели его сюда — в эту стаю, к этой подруге, к новой преданности. А ещё он думал о своих страшных снах, обещавших скорые перемены.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Собака-Солнце сладко зевнула, раскрыв свою золотую пасть в сером небе над притихшей землёй.
Лапочка открыла глаза.
— Как твоя шея? — первым делом спросила она.
Счастливчик растерянно моргнул, не сразу сообразив, о чём она. Странно, но он не чувствовал никакой боли.
— Отлично, — честно ответил он.
— Вот и славно, — зевнула Лапочка. — Пора приступать к церемонии.
Она лизнула Счастливчика в ухо и выбралась из логова.
Стая уже ждала их на поляне под деревьями. Собаки расселись вокруг Счастливчика, приготовив свои подношения.
Счастливчик скользнул взглядом по Марте и Дейзи, посмотрел на Кусаку, Стрелу и Грозу, потом перевёл глаза на остальных и наконец остановился взглядом на Луне и её щенках.
Ему было не по себе. Счастливчик переступил с лапы на лапу, пряча глаза Он не привык к церемониям, проводимым при свете Собаки-Солнца, и был готов провалиться сквозь землю от смущения.
Лапочка встала между Беллой и Микки и вскинула голову.
— По закону стаи я избрала своего Бету. Вот он стоит перед вами, стая! Можете сделать свои подношения!
Первой сорвалась с места весёлая ясноглазая Кусака. Она положила к лапам Счастливчика свой дар — скелетик мелкой дичи, совсем недавно пойманной и убитой. На изогнутых рёбрах костяка ещё виднелись клочки красного мяса.
Счастливчик обнюхал подношение, потом поднял глаза на Кусаку и поразился, наткнувшись на её серьёзный и торжественный взгляд.
— Я принесла тебе этот дар для того, чтобы ты успешно возглавлял наши охотничьи вылазки и заботился о том, чтобы наша стая никогда не голодала.
