— Скорее это ты подогревала ее безумие, ненависть ко всем темным, презрение к жизни с ними и величие Света. Сама-то в жертвы не стремишься, а замученную демаи девчонку, растерянную и униженную, подтолкнула к краю… — злобно рыкнула драконица Ратша.
— Хватит гры… ссориться, даны, — рыкнул Дайрон, муж эльфийки. — Это дела давно минувших дней, теперь, хвала Небу, будет по-другому.
Я невольно посмотрела в лицо мужу и столкнулась с его та-аким горящим тьмой взглядом, голодным, жадным. Я кожей чувствовала, что он следил за мной во время рассказа о несчастной эльфийке Дайчи, за наверняка отражавшимися на моем лице эмоциями. Ну не умею я «держать лицо».
— Ты действительно другая — моя! — хрипло, довольно выдохнул он, обводя пальцами мои скулы, подбородок, губы…
— Может проявишь хоть немного учтивости и сначала накормишь суженую? — услышала я ехидное пожелание Онея, сопровождавшееся скрипучим смешком.
Вот что за неугомонный старикашка, но я была ему благодарна: к публичным нежностям и чувственному голоду в глазах мужа я еще не готова.
Келео насмешливо качнул головой, обменявшись с прапрадедом понимающими взглядами, но неожиданно досадливо сморщил хищный орлиный нос и повел к нашим местам. Похоже, «закуска» закончена, сейчас подадут главное «блюдо». А с учетом обнаженной спины и тем, помянутых в разговоре, я уверилась окончательно: вновь облажалась!
Пока мой дракон оставался в неведении, другие, видимо, волей судьбы оказавшиеся в основном близкими друзьями Келео и холостыми родственниками, громко сглатывали, увидев мой наряд с тыла. Келео хмурился, оборачивался на очередного «подавившегося воздухом» гостя, мрачнел и теснее прижимал меня к себе. Наконец он отодвинул для меня стул и встал за спинкой, ожидая, когда я сяду. Ну я и села…
Мгновение на осмотр и осознание — и огромную столовую заполнил грозный драконий рев. Я испуганно вжала голову в плечи, а потом осторожно посмотрела вверх. Келео почернел — чешуя покрыла его лицо, крылья носа трепетали, глаза «поползли» к вискам — и с трудом справлялся с собственной разгневанной драконьей сущностью.
— Ну я потом как-нибудь залечу к вам с суженой, на днях… наверное, — практически синхронно выпалили сразу несколько «соперников», встав и напряженно глядя на разбушевавшегося главу клана.
— К появлению моего первенца будет в самый раз! — прорычал Келео, провожая поспешно удаляющихся холостяков убийственным, буквально плотоядным взглядом.
Слишком быстро, думаю, остались только кровные родичи и женщины. Все молчали. Неожиданно громко скрипнули ножки стульев и Ратша с Майтеей, подскочив, ринулись мне за спину — разглядывать, из-за чего их внук и сын разбушевался. Они едва успели полюбоваться моей обнаженной спиной — Келео прикрыл меня сзади магией, словно пушистый плед на плечи положил. Я ощущала ее всем телом, но никакого дискомфорта не испытывала, как бы жалостливо и сочувствующе не смотрела на меня Лешар. Я даже расслабилась под этой темной защитой.
Мои новые родственницы весело хохотали, делясь с другими моим сюрпризом мужу. Но мужчины, явившиеся без жен, внешне женского веселья не разделяли, вели себя настороженно под убийственно хмурым взглядом Келео. Еще бы, он тут сам еще не получил доступ к телу супруги, а рядом соперники, которым уже повезло увидеть столько голой кожи… объекта соблазнения.
Паника улеглась, я сидела с приторно-вежливым видом, а про себя довольно посмеиваясь: месть-то удалась, ха-ха! Но тут мне на спину легла горячая широкая рука Келео, заставив вздрогнуть и широко распахнуть глаза. Дальше я словно палку проглотила и напряженно таращилась в никуда, ощущая как муж ласково прошелся пальцами по каждому позвонку с шеи до поясницы, обдавая жаром мои лопатки, и даже попытался скользнуть под ткань на груди. Тут у меня вовсе дыхание перехвалило.
— Что-то не так, дорогая Алера? — с хитрецой спросила Майтея.
— Нет-нет, дана, просто хочу понять, почему главой клана стал ваш сын? Ведь вокруг столько сильных и более ста… опытных драконов? — выкрутилась я и попыталась притиснуться грудью к столу, подальше от наглой, похотливой мужниной лапы.
— Вот-вот, меня тоже это интересует. Почему мне не доверили главенство? — заявил один из старших дядьев Келео — Бран.
Оней смерил правнука мрачным взглядом и ответил за всю родню:
— Ты не умеешь разделять свое и общее…
— Что? Поклеп и…
— А кто тайком и хитростью устроил свою сокровищницу в новых копях, открытых на земле клана? — спокойно парировал другой дядя. — Таким образом ты присвоил себе клановое месторождение сапфиров…
— Клевета! — рыкнул Бран. — Жила вела в мою сокровищницу, вы раскопками нарушили мои границы и…
— Бран, хватит уже, а, изображать из себя самого хитромудрого! — отмахнулся Карлсон. — Если ты не в курсе, то большинство из нас давным-давно знает, где находится твоя настоящая сокровищница…
— Что? Кто? — испугался и разозлился Бран.
А Карлсон спокойно продолжил:
— Твой дракон чересчур любит камешки. Больше, чем чересчур. И что ты тайком прорубился с другой стороны скалы, вырыл новую пещеру и назвал ее сокровищницей, чтобы наложить лапу на открытую жилу…
— Мы же семья, ты забыл, Бран? — устало, разочарованно спросил Оней. — А ты своих пытался обмануть…
Бран понурился, признавая вину. Было так удивительно видеть огромного, сильного мужчину дракона, выглядевшего как провинившийся мальчишка.
Затем Карлсон ответил на мой вопрос:
— Глава клана — это куча обязанностей, проблем и суеты. Ну еще неимоверная ответственность за всех и каждого, за благополучие целого и довольно большого клана. Абы кому клан не доверишь, а Келео отвечает всем нужным качествам, за него все дружно проголосовали. Его уважают свои и чужие за ум и предприимчивость, боятся наши враги и…
— …и после последней встречи с суженой твоему сыну нужно было отвлечься, ты же так говорил? — едко добавила уже несколько оттаявшая Лешар. — Вот его и заняли работой выше замковых шпилей, чтобы некогда было страдать о загубленной светлой душе.
Дайрон мягко оборвал супругу:
— Дорогая, молчание тебе часто только на пользу. Ты становишься похожа на свои цветы, живые, но безмолвные, нежные и очень красивые…
В разговор вновь вмешался Оней:
— Благодаря Лешар земли клана теперь походят на цветочные оранжереи, правда из-за их красоты и ароматов наши светлые избранницы сбежали из замка в долину. Увы, все хотят красоты и свободы, да и свет не очень любит холодный камень…
Келео молчал, слушая обсуждавших его родственников. По-моему, ему плевать с самой высокой горы на происходящее и волную только я. Он немного отстраненно и снисходительно взирал на родных, которые спокойно перебрасывались колкостями, и ласкал мою спину. Незаметно для остальных, да и в общем-то почти прилично, но я все сильнее напрягалась под его рукой. Наконец, не выдержав, я схитрила:
