Кали как раз тянула свои пальцы к его глазу. Девушка набросилась на нее, вцепилась в волосы, норовила расцарапать лицо, но ее тут же скрутила страшная боль — судорога, от которой она упала и с диким криком забилась на полу.
Кали отпихнула от себя корчащуюся девушку и одну за другой отразила стрелы Лики. Все они вернулись, заставив ангела уворачиваться от своего же оружия. Торопясь, демонесса повернулась к оборотню, чтобы вырвать его глаз, но вместо распятия и парня увидела графа Виттури. Он схватил Кали за руку. Та злобно зарычала, выхватив кинжал, со всей дури ударила графа в живот, а потом вытащила окровавленный клинок. Граф на мгновение выпустил Кали. Настя закричала, но тело ее не слушалось, несмотря на острейшее желание вцепиться в тварь. Демон не обратил внимания на рану. Когда ведьма, понимая, что к Диего ей путь закрыт, метнулась к девчонке и почти схватила ее за косу, чтобы перерезать горло, граф одним взмахом руки отбросил Настю в другой конец собора, к Лике. Девушка проехала по полу и оказалась у ног ангела. Тогда Кали взвилась вверх. Граф — за ней. В витражной розетке демонесса заметила тень Азазелло и бросилась к нему. Граф пытался поймать ее, но Кали была проворнее. Хохоча, она выскользнула в какую-то лазейку и исчезла.
Демон опустился на пол собора и подошел к Лике, хлопотавшей над бьющейся в судорогах Настей. Изо рта уже шла пена.
— Не могу остановить! — Лика в ужасе посмотрела на демона. Страх сделал ее васильковые глаза темными и глубокими.
— Займись остальными. Я ей помогу.
Ангел послушно убежала к парням, лежавшим у алтаря.
Граф Виттури от головы к ногам провел ладонью над Настей. Заклинание было сильным, но демону подчинилось тут же. Судороги прекратились, и девушка с облегчением вздохнула.
Он вытер пену с ее губ, дал ей выпить из своей фляги. Потом приподнял и оставил сидеть, опершись на одну из колонн. А сам пошел к Лике.
— Ваша рана! — слабо окликнула его Настя.
Граф Виттури усмехнулся. Она когда-нибудь думает о себе?
— Я бессмертен, — бросил он, не оборачиваясь.
Диего уже пришел в себя. На нем все заживало быстрее, чем на людях. Демон забрал его первым и перенес в Барселону, в квартиру Итсаску. Джонни потерял глаз. Тут Лика была бессильна. Она лишь остановила кровотечение и перевязала Локи. Когда граф унес Джонни, Анжелика подошла к Насте.
— Как ты?
Девушка пожала плечами и расплакалась.
— Не плачь. — Лика села рядом и обняла ее покрепче. От объятий ангела стало легче. — Ты сделала все, что могла. И даже больше.
— Тут еще призрак, — сказала Настя. — Того вампира. Просит, чтобы я убила его. Так он якобы освободится.
— Я не уверена, что ты способна убивать призраков. Скорее ты отсылаешь их из этого мира.
Настя помолчала.
— Он говорит, его это устраивает. Это лучше, чем бродить среди людей, не имея возможности пить их кровь.
Лика улыбнулась. Встала, нашла меч Насти и принесла его.
Настя взяла меч в руку. Она не могла подняться, но призрак опустился перед ней на колени.
— Не думал, девчонка, что буду тебе обязан, когда повстречал тебя на улице Барселоны. Ты не из тех, что производят впечатление и остаются в памяти. А вот пришлось даже на колени перед тобой встать. Передай Итсаску, что я ей всегда завидовал. Она смогла изменить правила игры. А я нет.
Призрак упал на клинок меча и растворился в воздухе. Настя опустила оружие. Они с Ликой сидели в темном соборе, обнявшись, пока перед ними из темноты не появился демон.
— Лика, ты первая. Иди в агентство. Я приду туда с Настей.
— Мы можем вместе… — нерешительно начала Лика.
— Делай, как сказал, — грубо прорычал граф Виттури из темноты.
Лика нехотя поднялась, взяла лук и ушла.
Темнота перед Настей оставалась неподвижной, и она, чтобы преодолеть страх, заговорила:
— Почему все это случилось именно в храме? Разве демоны и нечистая сила могут входить в храм?
— Могут, конечно.
— Значит… все неправда? Все, чему учат? Вера, Бог, рай, ад? Всего этого не существует, все обман? Только зло вокруг… — Она обхватила себя за плечи.
У графа не было желания вступать с ней в дискуссии на религиозную тему. Все равно не поймет. Он сгреб ее в охапку и поставил перед собой.
— Подумай о том, что такое рай. Рай — это отсутствие сомнений, поисков, экспериментов, страсти. Рай — это жизнь животных. Это не конкретное место, а способ существования. Как только в сознание человека врывается знание, рай для него заканчивается. То же самое с адом. Ад пуст, все бесы здесь. Ведь ошибки и проступки, равнодушие и страсти именно тут.
Она разозлилась.
— Хватит сыпать цитатами! Это не твои слова, ты срываешь их с губ других людей!
— Срываю? — изумился демон ее наглости. — Или нашептываю? Может, у меня авторские права на всю эту дребедень!
Настя почувствовала смех в его тихом голосе. Да он просто издевается над ней!
— На все? Ты претендуешь на все?!
— Я во всем, что когда-либо создавало человечество. Почему бы и нет?
— Но я хочу услышать тебя. Не Сократа, Гете и Булгакова. Тебя.
— То, что я думаю, не так красиво.
— Скажи.
Он приблизился к ее уху, и, когда заговорил, тихо, раскатисто, словно гром вдали, она задрожала.
— Тебе лучше сбежать, маленькая девочка. Волк слишком велик и хитер для маленькой Насти. Ты не справишься, маленькая девочка. Ты в лесу. И за каждым деревом волки.
— Я не боюсь тебя, демон! — Она постаралась унять дрожь в коленках и подняла подбородок.
— Ты еще не знаешь демона. Ты знакома лишь с графом Виттури. Демон слишком огромен для разума маленькой девочки. Твой лес темен, опасен, полон ужасов… — Каждое его слово раскаленным кинжалом било в ее сердце.
— Я не маленькая девочка. У меня есть меч! — Дрожь стала такой заметной, что она клацнула зубами.
Но граф, казалось, наслаждался ее страхом и попытками выдержать напор.
— Девочки-воины долго не живут. Жанна тоже считала, что в силах бороться со злом. Один неверный шаг, и те, за кого ты борешься, кого защищаешь, разорвут тебя в клочья. Есть только ты, темный лес и волки. Ты можешь осветить все вокруг огнем своего сердца, но помни, что огня не хватит на весь лес, свет исчезает, мрак побеждает, а горячее сердце рассыпается на искры и гаснет.
— Тогда в чем смысл всего? — Она крикнула, и эхо разнесло вопль по храму.
Демон обнял ее, и дрожь, от которой тело девушки ходило ходуном, улеглась. Довольно испытаний на сегодня.
— Вот это я и ищу, — промурлыкал он ей на ухо.
