Теперь есть график выходных, но всё равно периодически тасовать приходится его… Женщины же…
Я и летаю, и за командира, и за диспетчера заодно. Летаю правда поменьше уже, не как раньше. Много времени уходит на дела и писанину…
Хорошо, что Петрович всех техников на себя забрал. Иначе я точно зашилась бы…
Как-то раз решила рассортировать свои вещи. Как же их у меня много оказывается теперь! Надо от чего-то избавляться однако…
Ну вот зачем мне старые трусы нужны? Маленькие они ведь уже, тесные… Да и новых я нашила себе…
Из пистолетов оставила себе только по одному экземпляру всех типов и с табличками. А остальные подарю.
Надо заказать себе типа чемоданчика для перевозки пистолетов. Да и домой отправить их как-то. Чего с собой таскать то?
Может и машинку отправить тоже? Бабушке пригодится. У нее то нет…
Разобрала всё. Опять половину на выброс… И чего я всё это таскала с собой, спрашивается?..
Наступила зима. Опять началось наше наступление. И снова у нас появилась работа. Мотаемся с утра до вечера. И опять у нас потери… Слава богу, хоть живые остались… Две девчонки ранены и один самолёт потерян…
Уже скоро наступит 1944 год. Война идёт к старым границам, с которых она и началась для всех нас…
Мы перебрались на новое место. Теперь квартируем в бывшей школе. На школьном стадионе устроили себе аэродром. Удивительно, полгорода в развалинах, а в школе только несколько стекол разбито. Парни их фанерой заколотили…
Оказывается, Алиса хорошо на рояле играть умеет. В школе с ещё мирных времён пианино сохранилось. Ну, а мы и нашли его…
Всё поблямкали по клавишам, пока Алиса не села…
Вот дано это ей. Дано…
Я сегодня летала, забирала нашего сбитого. Повезло парню, свалился прямо на головы нашей пехоте. Почти в окопы…
Приземлилась, подходит. Целый, только рожа слегка побита. Пехота не сразу разобралась, что он свой…
Взлетаю. И тут голос по рации:
— Рыжик! Сзади мессы! Съё…ывай!
На инстинктах кручу вираж… Рядом проходит очередь!
Твою мать! Прозевала! Надо мной проскакивают два мессершмитта… За ними гонятся два лавочкина. Я кручу по сторонам головой… Появляется четвёрка фоккеров и атакует лавочек. Тем на помощь приходят яки… Бой разрастается на глазах. Со всех сторон подтягиваются самолёты и ввязываются в свалку… Парочку уже сбили… По рации слышны одни маты… Я удираю на восток…
Потом девчонки ещё троих наших забирали оттуда…
В фильмах про войну, что я смотрел, так не разговаривают. Но то кино. А в реале сплошь одни маты кругом… И не перебивают немецкие разговоры наших, как в кино показывают. На разных частотах общаются потому-что. Наши на одной волне, а гансы совсем на другой матерятся. Не слышат они друг друга. Редко-редко проскакивает иногда немецкое слово. И опять сплошной русский мат…
Стою, выметаю щёткой весь накопившийся мусор из кабины. Вдруг хлопок мне по оттопыренной заднице!
Подскакиваю от неожиданности и резко оборачиваюсь. Кто это тут такой наглый нашёлся? Кому это жить надоело?!
Стоит и лыбится, наглая рыжая морда… Василий свет Иосифович… Капитан… Упс… Уже полковник Сталин…
Увидев моё красное от злости лицо, он сразу же замахал руками и даже на шаг отступил.
— Извини, извини, был не прав!.. Но ты так удобно стояла…
Стою, пыхчу…
— Ну что, мир? — спрашивает и руку протягивает.
— Ладно, мир…
— Ну здорово, что-ли, сержант Рыжик?
— Я младший лейтенант, товарищ полковник!
— Да знаю я! Не дуйся… Сама ж сказала, что мир…
Ладно, рассказывай, как вы тут?.. Но задница у тебя, Маша, всё равно очень красивая…
— Товарищ полковник!..
— Всё, всё… Извини…
Помирились короче. Обещал больше не хулиганить… Хоть и бабник он.
Приехал он сюда с инспекцией. Периодически все дивизии так проверяют. Несколько человек их приехало. Ну а он решил проведать заодно свою старую знакомую, меня то есть…
Потом сидели у меня, пили чай с сушками и разговаривали. Кое-что он ещё и записывал. Я рассказала, какой идеальный самолёт мне нужен… Он тоже кое-что мне рассказал. Ничего секретного конечно. Так, по мелочам…
Через два дня они все улетели… А потом наступил Новый год…
Мы пускали в небо ракеты, орали, стреляли в воздух… Веселились, короче. Алкоголь, танцы…
А пятого января дядя Ваня стал генерал-майором. И я получила ещё одну звёздочку на погоны. Лейтенант я теперь…
Глава 19
Наши войска наконец-то сняли блокаду с Ленинграда и отбросили врага далеко от города…
Ну а я сейчас лечу в Саратов… Не в отпуск, не по своим делам. Я лечу в командировку. На Саратовский авиационный завод…
Командировка эта свалилась неожиданно, как снег на голову…
Вызвали меня к комдиву и дядя Ваня «обрадовал». Мол, собирайся-ка ты, дорогуша, на завод, заодно и бабушку свою проведаешь. Персонально меня там требуют… Самолёт завтра…
Вот спрашивается, на фига? Нет, я конечно очень рада, что увижу бабушку. Но!.. Что нового может сказать обычный лейтенант? Как самолёты делать? Так я не знаю как… И близко не бывал на таком производстве… И не бывала тоже…
В самолёте холодно, я лечу в меховом комбинезоне и унтах. Кроме меня, в самолёте ещё два человека. Тоже летят в Саратов. Что-то пьют из фляжки. По запаху вроде как коньяк… Я кемарю…
В хвосте свалены несколько тюков с парой ящиков и мой багаж. Чемодан с оружием, мешок с формой и швейная машинка. Домой их везу…
Периодически просыпаюсь на ямах. Ровно гудят моторы. Я опять засыпаю…
Просыпаюсь от того, что моторы изменили привычный звук. Идём на посадку…
Взвыли на высокой ноте и заглохли двигатели. Прибыли наконец-то…
Открыли люк. Мои попутчики подхватывают свои вещички и спешат с ними на выход. Я же сначала иду в хвост за своими и только потом спускаюсь на землю. Неподалеку стоит эмка. Рядом с самолётом стоит кто-то в белом полушубке.
— Лейтенант Стирлец? — спрашивает, — Попрошу документы.
Ставлю вещи на снег и достаю документы и командировочное предписание.
Внимательно изучив, мне их возвращают.
— Попрошу в машину. Вещи можно тоже туда.
