– Час назад рыбаки позвонили, сообщили о судне, – отчитывался Михалыч перед начальником. – Я наших ребят сразу отправил, но все равно опоздали: на берег уже сбежалась толпа. Все фотографируют, видео снимают для своих блогов. И ученые из института уже там, еще раньше наших подоспели. Сейчас поднимут шум на весь мир!
– Откуда этот корабль вообще взялся в наших краях? – спросил Воронин.
– Да кто ж его знает? Течением к берегу прибило, вот и все, что мне известно. Глянем сейчас, может, наши уже успели что-нибудь на борту найти?
– «Арканум», – прочитал вслух Алексей. – Вот так название…
– Будто из преисподней вернулся, – выдохнул Михалыч, когда они поднялись на борт корабля.
Здесь уже работало несколько полицейских, кроме них Воронин увидел нескольких ученых из местного института океанологии.
Михалыч был прав. Ветхие доски под ногами, покосившиеся мачты, полуистлевшие обрывки парусов, покачивающиеся на ветру, – от всего этого по коже бежали мурашки. Да еще отвратительный запах, въевшийся в старинные доски. На «Аркануме» со всех сторон несло плесенью, гнилью, какой-то затхлостью, будто из только что открытого погреба. Алексей словно кожей ощутил нечто гнетущее, какое-то даже сверхъестественное, явившееся в наши дни из далекого прошлого.
Воронина вдруг охватило недоброе предчувствие. Он сам не понимал, почему так уверен в этом, но знал, что должно произойти что-то очень нехорошее. Оглядевшись, Алексей увидел в глазах окружающих почти суеверный страх, и у него возникло ощущение, что все люди, находящиеся в данный момент на борту корабля, испытывают то же, что и он.
Несмотря на это, фотографы вовсю щелкали камерами, ученые в белых комбинезонах снимали все происходящее на видео.
– Нашли что-нибудь? – спросил Алексей у одного из своих помощников.
– Живых на палубе точно нет, – ответил полицейский. – Но в трюм мы еще не спускались… Как раз собираемся.
– А правда, откуда он тут взялся? – Михалыч, обхватив себя за плечи, огляделся по сторонам.
– Хотел бы и я это знать, – раздалось вдруг откуда-то сзади.
Дружно обернувшись, полицейские увидели Николая Вадимовича Комиссарова, известного бизнесмена, владельца рыбоконсервного завода и одного из совладельцев океанологического института. Воронин мысленно поморщился. Он недолюбливал этого напыщенного господина, одного из богатейших жителей Нового Ингершама.
– И вы уже здесь? – сухо спросил Алексей.
– А как же? – широко улыбнулся Николай, протягивая ему руку для приветствия. – Я прибыл, как только мои люди сообщили о находке в институт. Корабль девятнадцатого века! Это же настоящая сенсация, господа. Наш город еще прогремит в новостях по всему миру!
– А что я говорил, – пробормотал Михалыч себе под нос.
Воронин лишь хмыкнул, пожимая Николаю руку. Бизнесмена, видимо, тоже подняли с постели ни свет ни заря. На деловых встречах Комиссаров всегда выглядел чрезвычайно солидно, но сейчас, глядя на этого человека в яркой розовой рубашке с коротким рукавом и белых брюках, никто бы не подумал, что он владеет большей частью бизнеса в городе, а его компания является одним из совладельцев института.
Сынок Комиссарова Константин был тот еще фрукт, он постоянно попадал в различные неприятности, несколько раз его арестовывали за пьяные драки и вождение в нетрезвом виде. Каждый раз сам Николай либо его жена Виктория приезжали в полицейский участок и требовали немедленно освободить их непутевого отпрыска и предлагали за это деньги, считая, что все в жизни можно купить. Поэтому Воронин и не любил семейку Комиссаровых, как, впрочем, и многие другие жители города. Но их терпели – Новый Ингершам существовал во многом благодаря им.
– Я думаю, появление корабля как-то связано с недавним землетрясением, – сказал Николай. – Тряхнуло нас прилично, столько разрушений по всему побережью… Я уж молчу про наш институт.
– Думаете, землетрясение подняло эту развалюху со дна морского? – недоверчиво поинтересовался Михалыч.
– Не похоже, чтобы она все это время находилась под водой, – скептически заметил Комиссаров, постучав ногой по палубе. – Верхняя часть корабля вполне себе сухая. Скорее, судно находилось в каком-то гроте… Возможно, в большой пещере…
С этим Алексей был согласен. На палубе вдоль потемневших бортов стояли деревянные бочки и ящики. Если бы корабль утонул, их давно унесло бы течением.
– Вы не интересовались у береговой охраны, поблизости от города скалы не рушились? – спросил Николай Комиссаров.
– На данный момент известно только о той скале, на которой стоит ваш институт, – ответил Воронин. – Но я постараюсь все выяснить.
– Уж постарайтесь, ведь это такое важное открытие!
– Сколько же лет этому кораблю? – прищурившись, спросил Михалыч.
– Я не слишком хорошо разбираюсь в корабельном деле, – нахмурил густые брови Николай, – но, похоже, около двух сотен. Точнее скажут наши ученые. Я также попрошу их сделать запрос в местное историческое общество и изучить списки судов царского российского флота. Хорошо, что название нам известно. «Арканум»… Может, удастся найти хоть какую-то информацию об этом судне.
– Говоришь, журналисты уже пронюхали? – обратился Алексей к Михалычу.
Но вместо старика ответил Комиссаров.
– Естественно! – ухмыльнулся он. – Репортеры уже ждут на пляже, но я распорядился никого сюда не пускать, пока полиция и ученые не закончат свою работу.
– Похвальное решение, – не мог не отметить Воронин.
– Все для вас, господа, – широко улыбнулся Комиссаров. – И у меня есть предложение: отбуксировать судно на пристань нашего института. Она закрыта и огорожена со стороны берега, так что никто посторонний туда не заберется, разве что только со стороны моря. Доступ полиции, разумеется, будет предоставлен. Это спасет «Арканум» от излишне любопытных журналистов, блогеров да и просто мародеров. Вы не возражаете?
– Вовсе нет, – обрадовался Алексей. – Если честно, я сам думал, куда бы его спрятать подальше от любопытных глаз… Так что вы нас сильно обяжете.
– Распоряжусь сейчас же, – сверкнул белозубой улыбкой Комиссаров. – Ну а теперь не хотите осмотреть трюмы?
– Почему бы и нет.
Николай Вадимович протянул Алексею и Михалычу по электрическому фонарику и жестом пригласил полицейских следовать за собой. Они спустились вниз по скрипучей деревянной лестнице и оказались в коридоре, по стене которого располагались двери кают и других помещений. Под палубой царил полумрак, свет проникал сюда через зарешеченные люки в потолке. Некоторые двери были сорваны с петель и валялись, разбитые в щепки, словно кто-то крушил все вокруг в приступе ярости.
Деревянные стены были покрыты обширными пятнами серой плесени. Алексей двигался аккуратно, стараясь ни к чему не прикасаться. Запах сырости и затхлости, который не понравился ему еще на палубе, здесь буквально валил с ног.
