– Мне хотелось узнать как можно больше о той особе, которая доставила нам столько хлопот, – говорил адепт. – Сначала ты сорвала убийство наследника в академии. Потом остановила милашку Элли в библиотеке. А во время того хаоса, который мы устроили в городе, только глухой не услышал про девчонку, бегающую с одной улицы на другую и прикрывающую всех своим чудесным барьером.
Рыжеволосую стражницу нисколько не смутило, когда рука адепта Тьмы легла на ее плечо.
– И знаешь, что? Оказалось, что мисс Эклз тоже таит немало обид на тебя, Леди.
– Тали всегда притворялась подругой. – Голос Джоан неожиданно наполнился желчью. – Но она только пользовалась мной, когда ей это было удобно. Стоит отвернуться, и она уже в компании старшекурсников, которым тоже морочит голову. А до того, что происходит у меня в жизни, ей нет никакого дела!
От гнева ее лицо покраснело, брови презрительно опустились, а нос сморщился, словно один мой вид вызывал у нее отвращение. Я попыталась подняться на ноги.
– Ты же считаешь себя избранной! – фыркнула она, вставая с кресла. – Каждый раз, решая, кого и когда прикрывать барьером, ты словно делаешь одолжение.
– Что? Я никогда не считала себя особенной, – возмущенно ответила ей.
– Лгунья! – Ладони Джоан вспыхнули огнем.
Испуганно наблюдая, как опасно пляшут языки пламени между пальцами подруги, я впервые осознала, каким грозным оружием она обладала.
– Джо, послушай меня. Это ведь не ты. Это все Соулривер. Я не сделала тебе ничего плохого. А если и сделала, то не хотела этого. Прости, если обидела тебя.
Соулривер подался вперед, его окровавленные губы зависли над правым ухом Джоан. Он обхватил руками ее плечи.
– Милая, ты же не веришь этой врушке? Она хочет провести тебя и добиться своего, а ты опять останешься не у дел.
– Так всегда и происходит. – Голос Джоан дрогнул от обиды. – Сначала такие, как она, предлагают дружбу и покровительство, заманивают обещаниями свободы. А потом ты уже под прицелом и не можешь быть собой.
Превозмогая боль, я трясущейся рукой держалась за плечо и пыталась понять смысл ее слов. Но речь, похоже, шла уже не о нас.
– Джо, о чем ты? – Словно кто-то другой говорил о себе ее голосом.
– Мы должны отдать жизнь за правителей, но если со мной что-то случится, меня сразу забудут. Если я оступлюсь, меня сразу кинут в тюрьму, изгонят или растопчут. – Чужие эмоции вспыхнули блеском в глазах Джоан. – Я не хочу так больше жить.
– Ну-ну, теперь ты со мной. Мы не дадим тебя в обиду, – прошелестел Соулривер и игриво прикусил мочку уха подруги. – Скоро, очень скоро все изменится…
Несмотря на слабость и ранение, я не смогла сдержаться.
– Оставь Джоан в покое, больной придурок! – Я сделала шаг вперед, но тут же замерла под пристальным взглядом адепта Тьмы. – Жалкий трус! Ты хотел показать, что мы готовы предать друг друга, силой внушив ей агрессию ко мне? Верни нам способность двигаться, и тогда посмотрим, кто тут лицемер.
Соулривера нисколько не смутили мои оскорбления. Он прижался носом к огненно-рыжим волосам Джоан.
– Отважная и несгибаемая Леди Тали, – громко выдохнул он. – Что ж, может, я и ошибаюсь. Докажи мне, что приверженцы Света отличаются от нас. Что нам точно не свойственно, так это жертвенность.
Пламя в руках Джоан вспыхнуло ярче, а глаза Соулривера сверкнули лукавым огоньком. Так вот какой будет моя жертва!
– Обещаю, что я отпущу мисс Эклз и не причиню ей никакого вреда, если ты готова пожертвовать собой ради нее.
– А что Дин и Клаус? Их ты тоже отпустишь?
Вместо Соулривера, презрительно усмехнувшись, ответила Джоан:
– Я же сказала, что она лгунья. Какого же надо быть о себе мнения, чтобы ставить себя в ряд с сыном Правителя и основным кандидатом в Советники города.
– Джо, прекрати. Ты же знаешь, что это не так, – взмолилась я и посмотрела на адепта. – Ты правда отпустишь ее?
– Смерть тебя побери, ты еще наивнее, чем я предполагал. Конечно, никто из вас не уйдет живым.
Соулривер со скукой на лице отпрянул от Джоан и рухнул в кресло, махнув рукой в мою сторону.
– Вопреки всеобщему мнению, мы не такие дикари, как кажется. Я вот люблю мясо с румяной корочкой. Поэтому, мисс Эклз, будьте любезны, поджарьте свою подружку как следует.
Комнату тут же озарил поток яркого пламени. Я дернулась влево, хотя была уверена в том, что ничего не выйдет. Но тело слушалось, и прежде чем огонь поглотил меня, я отпрыгнула в сторону. Плечо отозвалось дикой болью, и я не сдержала крика.
– Ничто так не раззадоривает аппетит, как красочные вопли будущей еды, – послышался смех Соулривера.
Он был прав. Прав в том, что я оказалась невероятно глупа и наивна. Здесь, на полу безликой комнаты, протекали, наверное, последние мгновения моей никчемной жизни. Я стала слишком полагаться на свой дар, а без него оказалась ни на что не способна. Теперь моя самонадеянность погубит не только меня, но и тех, от кого зависит будущее Эстера.
– Глупышка Леди Тали, – Соулривер продолжал смеяться над моими мыслями. – Ты подвела этот город.
Эклз в своем изящном черном платье грозно перебрасывала шар огня из одной руки в другую. Поймав ее искаженный злобой взгляд, я вспомнила лицо настоящей Джоан, веселой и жизнерадостной. Вспомнила горделивый взгляд Дина и ясный никогда не унывающего Клауса. Вспомнила родителей, сестренку и, конечно, Джейсона.
Я раз за разом обшаривала комнату взглядом и только сейчас заметила рядом куртку Дина, из кармана которой торчал мой циркуляр. Джоан была совсем рядом, ее ладонь уже вспыхнула пламенем. А что, если…
– Нет! – завопил Соулривер, уловив мои мысли.
Поздно! Коммуникатор уже летел навстречу огненному потоку. По приказу Соулривера я замерла на месте и безвольно наблюдала за тем, как циркуляр летит в огонь.
Это случилось одновременно – едва пламя коснулось моей ладони, произошел взрыв. Яркая синяя вспышка тут же рассеяла огонь, а меня мощной взрывной волной швырнуло к стене.
– Ах ты, стерва! – послышалось рычание Соулривера.
Боль от удара и ожога заглушала все мысли, глаза ослепли от взрыва. Но руки и ноги вновь слушались, и это был мой шанс. Прищурившись, я быстро нашла Джоан и рванула в ее сторону.
– Стоять! – прокричал адепт. – Я сказал, стоять! Эклз, убей Тали!
Но пока вокруг еще витал разреженный чистый эфир, приказы темного не имели силы. И даже когда власть к нему вернулась, ни одна из марионеток почему-то не пожелала подчиняться. Поднявшись наконец из-за опрокинутого кресла, Соулривер огляделся, и тогда мы встретились с ним глазами. Среди голубоватых частиц эфира, порхающих в воздухе, сияла моя завеса, а я крепко держала Джоан за руку.
