– Поверь мне, не такой.
– Тогда зачем брать меня? – спросил Тау, чья гордость была уязвлена.
– Я знаю, кто ты, Тау Тафари, – ответил Джавьед. – Я помню тебя по испытанию в цитадели. Хотя тогда у тебя не было этого. – Джавьед провел пальцем в воздухе перед лицом Тау, рядом с порезом, что оставил ему Лекан. – Здесь может быть заражение, знаешь ли. Я попросил жрецов Саха позаботиться об этом, как и о твоих… более свежих ранах. Так что я могу предположить, почему ты оказался здесь и зачем хочешь стать Ихаше.
– Мое имя Тау Соларин, – сказал Тау, не придумав ничего лучше. Он уже зашел дальше, чем следовало.
– Соларин? Это имя твоего отца? – догадался Джавьед. – Значит, ты Низший Мирянин, а не Высший?
– Мое имя Тау Соларин.
Джавьед склонил голову набок, не сводя глаз с лица Тау.
– Значит, да, – сказал он. – Мирянин Соларин, позволь мне объяснить свой интерес, а потом скажешь, насколько он оправдан. Договорились?
Тау кивнул.
– Я пробыл воином почти всю свою жизнь, и за эти годы я изучил немало боевых методов и людей, которые были идеальными убийцами. Другие учителя в Исиколо, помня мою бытность членом Совета Стражи, снисходительны ко мне. Они дали мне Чешуй и позволяют проверять мои теории на людях, что в нем состоят. И я заинтересован в том, чтобы ты стал одним из них.
– Благодарю, – проговорил Тау, не уверенный, что чувствовал при этом именно благодарность.
– Возможно, – сказал Джавьед, загадочно улыбаясь. – Я буду притеснять своих посвященных, подводить их так близко к срыву, насколько возможно, и так изо дня в день. Мы будем практиковаться в насилии, отточим его, овладеем полностью. Я намерен превратить Меньших из своего Чешуя в воинов, по силе сравнимых с Индлову.
При этих словах Тау навострил уши.
– Я занимаюсь этим не из гордости. Я занимаюсь этим, чтобы доказать существование незаурядных методов, которыми можно подготовить незаурядных воинов. Я занимаюсь этим, чтобы эти методы, когда будут обоснованны, смогли стать общепринятыми. Я занимаюсь этим, чтобы наш народ смог выжить. Ты разделишь мою цель? Станешь работать ради нее?
Тау кивнул, на этот раз нисколько не колеблясь. Он подумал о своем отце и представил Келлана, Деджена и Одили. Он был готов к чему угодно, лишь бы предстать перед ними как равный.
– Я так и думал, – продолжил Джавьед. – Я с тобой рискую, Мирянин Соларин. Ты не знаешь, насколько риск велик и можешь никогда не узнать, но если ты пройдешь через горнило, проживешь каждый день подготовки так, как вчера прожил каждое мгновение боя, мы обретем того мужчину, которым ты должен стать. И, наряду с другими в Чешуе Джавьеда, мы покажем и Меньшим, и Вельможам, насколько далеко способен зайти человек.
Джавьед встал.
– Надеюсь, мы положим начало новому войску Избранных, и, если будет на то воля Богини, этого войска хватит, чтобы сберечь всех нас. Завтра мы перейдем в Южную Ихаше Исиколо. Обучение начнется по прибытии.
Тау поколебался, но его тревогу необходимо было озвучить.
– Умквондиси… он сломал мне рабочую руку.
На лице Джавьеда не отразилось никакого сочувствия.
– Хвала Богине, она дала тебе две.
Исиколо
Путь из Кигамбе в Южную Исиколо занял большую часть дня. Тау оказался в числе трех с половиной тысяч новопосвященных, и он был очень счастлив, хотя ни за что не признался бы в этом. Еще ребенком он мечтал об этом дне, и все мужчины, находившиеся вокруг, разделяли ту же мечту. Они смогли. Они стали посвященными Ихаше.
Тау поглядывал на своих новых братьев по оружию. Среди них, конечно, был Удуак, который шагал почти во главе Чешуя, близко к Джавьеду. Хадит шел в середине, жуя вареный корнеплод. Остальные – пятьдесят один мужчина, которых избрал Джавьед, – тоже были Меньшими, но на этом их сходство с Тау заканчивалось.
По физическим данным, воины в Чешуе Джавьеда были самыми похожими на Вельмож Меньшими. Каждый выглядел так, будто ему хватило бы сил добежать до горизонта, вручную вспахать поле, поучаствовать в сражении, а потом пропировать до рассвета. Джавьед явно разбирался в тех, кого взял с собой, но Тау был другого сорта.
Мужчины в других Чешуях больше соответствовали ожиданиям Тау. Там шагали те, кто был похож на него. Но их это не волновало. Они не имели к нему никакого отношения. Это был только первый день, и Чешуй Джавьеда уже выделялся среди других.
Верховенство в Исиколо позволяло Джавьеду отбирать в свой Чешуй прежде, чем у остальные умквондиси приступали к своему отбору. Многих это отступление от обычая раздражало, и недовольство передавалось посвященным. Группу Джавьеда недолюбливали, а судя по тому, как косились на Тау как в Чешуе Джавьеда, так и из других Чешуев, особенно недолюбливали его – посвященного, который не выиграл десяти поединков и не продержался до дня третьего.
– Удвоить скорость! – послышало спереди. Умквондиси один за другим передавали приказ. Колонна ускорилась и побежала по высокой, опаленной солнцем траве, покрывавшей дно долины.
Тау дал мыслям отступить, а сам сосредоточился на беге. Он был изнурен и ранен, больше всего ему хотелось просто остановиться. Но он не позволил себе этого. Он сказал себе, что сможет остановиться, лишь когда будет не в силах сделать еще хоть один шаг. И еще сказал, что всегда сможет сделать еще хоть один шаг.
Так он их и считал, по одному. Один шаг, один шаг, один шаг. Это помогало ему идти, видеть свою задачу в мелочах. Один шаг, один шаг. Когда прозвучал приказ снова перейти на ходьбу, Тау дышал во все легкие, порез на лице у него горел, сломанное запястье пульсировало болью, но он не останавливался, а пробежка привела их к цели путешествия, и Чешуй Джавьеда был впереди колонны.
Это Джавьед приказал сбавить темп. Тау шагал теперь рядом с ним. Удуак и Хадит тоже, они липли к бедрам своего мастера, точно ножны.
Джавьед обвел Чешуй взглядом, но Тау видел его смысл. Их умквондиси не мог скрыть гордости.
– Добро пожаловать в Южную Ихаше Исиколо, – произнес он.
Перед ними раскинулась военная академия. Это был сажистого цвета монолит, который затмевал своей мощью крепость в Кереме. Крупнее крепости Онаи, Исиколо была пятиугольной, а не круглой, с более высокими стенами. Она располагалась в тысячах шагов от океана, построенная на той земле, где чемпион Циори разбил свой первый передовой лагерь после того, как оттеснил хедени от берега. По крайней мере так гласит история. А стены, вдвое толще, чем в Кереме, тяжелые бронзовые ворота и часовые, расставленные по всем углам, делали Исиколо неприступной. Чтобы осадить и захватить ее, потребовались бы огромные силы.
– Внутрь, – крикнул Джавьед.
Всю территорию Исиколо занимали типовые одноэтажные строения. Тау думал, что сможет узнать среди них казарму, но этого ему не удалось. Джавьед передал их Бывалому, который должен был помочь посвященным освоиться на территории крепости.
