– Умно´, – проговорил Хадит. – Если до нее доберутся быстро, то смогут вывести из игры. – Хадит наклонился вперед, и Тау осознал, что делает то же самое, когда Чешуй Нджере устремился по ближнему склону дюны, за которой скрывались только девять Индлову и Одаренная.
Двенадцать самых быстрых воинов достигли вершины, где их встретили трое Индлову. Это не займет много времени, подумал Тау. Мелькнула бронза, и через два дыхания Тау увидел, как четверо Ихаше рухнули на рыхлую землю, один из них был весь в крови.
Трое из цитадели оставались на ногах, к ним присоединилось еще двое. Вельможи вступили в бой с восемью ближайшими Ихаше, пока оставшаяся часть Чешуя Нджере сокращала расстояние. Вельможи снесли восьмерых Меньших со своего пути и сомкнули ряды для встречи со следующими. Тау не мог поверить своим глазам, он думал, что удача отвернулась от Вельмож: бойцы Чешуя Нджере уже были на дюне и атаковали всей силой.
Другая группа Вельмож, завидев, что их братья по мечу отбиваются от всего Чешуя Нджере разом, ринулась к ним на подмогу. Они подходили к противнику с тыла, очевидно намереваясь разделить внимание Меньших надвое. Тогда-то и показалась Одаренная в окружении своих охранников.
Она дождалась, пока атака Чешуя Нджере пройдет, и вскинула руки. Оберегавшие ее Индлову отступили, чтобы их не задело энергией, которую она готовилась извлечь.
Чешуй Нджере, заметив ее, бросился врассыпную. Но вовсе не по направлениям компаса. Все просто разбежались, сбившись в отдельные кучки. Но не успели они уйти далеко, как Одаренная выстрелила.
Тау показалось, будто она выпустила из пальцев жар плотной непрерывной волной, которая, мерцая, пронеслась через все поле боя и сбила с ног каждого, кого коснулась. Среди павших оказался Итембе – с искаженным от ужаса лицом, он опустился на колени. Ослабляющая опустила руки меньше чем на одно дыхание, но никто из пострадавших так и не поднялся.
Несколько рассеянных и обезумевших воинов с выпученными глазами приходили в себя. Они с трудом вставали, держа оружие в руках, но все равно были бессильны – только вертели головами и закатывали глаза, пойманные в ловушку остаточных изображений незримых ужасов. Остальным было еще хуже. Одни лежали ничком, лицом в песке, другие раскачивались на коленях, скуля и всхлипывая.
Сам Итембе уперся в землю руками, взгляд его был устремлен в никуда. Рот у него был открыт, вены на шее вздулись так, что, казалось, готовы были лопнуть. Затем, сгорбившись, Итембе запрокинул голову к небу, еще шире раскрыл рот и издал крик.
Саднящий, неприятный, он вырвался из горла Итембе, словно из открытой раны. От этого воя у Тау по телу пробежала дрожь. И проняла его до самого нутра.
На этом стычка почти закончилась. Пока пострадавшие от силы Одаренной пытались прийти в себя, Вельможи добивали остатки Чешуя Нджере. Когда пораженные Ихаше вставали на ноги, Вельможи легко валили их обратно на землю. В стычке «погибло» всего двое Индлову, а от Чешуя Нджере не осталось никого.
– Хм-м, – проговорил Темба. – У них получилось лучше, чем я ожидал. Аж двух Вельмож завалили.
– Нсику, – выругался Хадит, помрачнев.
Тау глянул на Удуака: здоровяка трясло.
– Нехорошо, – пробурчал Удуак. – Нехорошо.
– Идемте, – приказал Анан. – Поможем раненым уйти с поля.
Тау, сам не понимая почему, направился сразу к Итембе. Он помог посвященному подняться на ноги и увидел у него огромную шишку на голове в месте, где его ударил Вельможа. Итембе словно и не замечал ранения.
Когда Тау подвел его к жрецам Саха, Итембе заговорил. У него заплетался язык.
– Закончилось?
– Закончилось.
– Демоны, они настоящие.
– Я знаю, – сказал Тау.
– Они меня достали. Я не мог их остановить. Они навалились на меня, с когтями и зубами, впились в кожу, выцарапали глаза, но я все равно мог их видеть! Я смотрел, как они вспарывают мне живот, как вытягивают из меня кишки. Я мог их видеть, и боль… – Итембе ухватил Тау за тунику, смяв ветхую ткань судорожными пальцами. – Помоги мне!
– Уже все.
– Тогда почему я до сих пор их вижу?
Тау вырвался из его хватки.
– Что?
– Спокойно, Итембе. – К своему подопечному подоспел умквондиси Нджере. – Спокойно.
Тау наблюдал за Итембе, пока Нджере уводил того в палатку жрецов.
– Итембе здорово досталось, – заметил Хадит, подходя к нему.
– Демоны успели до него добраться.
Хадит почесал себе затылок.
– После такого люди ломаются.
– Меня тоже чуть не достали, – сказал Тау.
– Нэ?
– Тогда, в Дабе, – пояснил Тау. – Когда явились за мной. Мне никогда не было так страшно. Если бы отец не вытащил меня из волны Одаренной, они бы меня схватили.
– Повезло. Но это война. Одаренные продержали бы и хедени, и тебя столько, сколько бы смогли.
– Он меня вытащил…
Хадит похлопал Тау по плечу.
– Твой отец хороший человек.
– Он мертв, – сказал Тау и отошел к остальным товарищам.
Они посмотрели еще одну стычку, на этот раз без Ослабляющих. Индлову возместили отсутствие Одаренной тем, что выставили против Чешуя из Северной Исиколо половину своего. Тау редко встречал северян, и теперь с нетерпением ждал, когда увидит их в бою.
Увидев, как Индлову крушат его собратьев, он уже не ощущал былого воодушевления. Тау понял, в чем состояла суть этих игр. Вельможи были крупнее, сильнее и быстрее Меньших. Да, стычки между ними проводились для подготовки омехи к войне, но и для того, чтобы указать Меньшим на их место.
Северный Чешуй дрался с Вельможами, вдвое уступавшими им числом, на травяном поле. Без поддержки Одаренной, к моменту, когда пал последний Меньший, Индлову потеряли треть своих воинов. Посвященные вокруг Тау вели себя так, словно это был триумф, радовались успехам северных братьев. Но Тау не видел повода для радости. Поражение есть поражение, и побить треть врагов, превосходя их числом вдвое, было жалким итогом.
Джавьед, подумал Тау, красиво рассказывал им об усердии, о превосходной подготовке, о победах, но сейчас реальность была налицо и ее нельзя было отрицать. Вельможи были рождены с преимуществами, и неизвестно, возможно ли их одолеть.
Он надеялся встретиться с Келланом, надеялся принести посвященному цитадели быстрое правосудие. Тау из ночи в ночь представлял свою возможную дуэль с Дедженом, воображал, как убьет Ингоньяму, а потом потребует, чтобы против него вышел Абаси. Эта картина казалась вполне ясной, пока Тау не увидел, как Вельможи бьются с Меньшими.
К нему подошел Джавьед.
– Аж во рту противно, да?
Тау подумал, что да.
