Впрочем, давайте рассмотрим события в той последовательности, в какой они были изложены в воспоминаниях мурманских чекистов, которые фактически занимались этим вопросом. Для объективности ваших суждений мы постараемся свести до минимума наши комментарии и начнем с того, что к 50-летию победы в Великой Отечественной войне СССР в мурманском издательстве «Север» под общей редакцией генерал-майора П. Гурылева, который был в то время начальником ФСБ РФ по Мурманской области, издан сборник воспоминаний о работе Мурманского управления НКВД, названный составителями «Отныне несекретно…». И начинается он рассказом В. Стенькина «Накануне войны». Для нас этот рассказ представляет огромнейший интерес, так как:
• во-первых, здесь автор документально подтверждает длительное время оспариваемый нашими историками факт создания в губе Большая Западная Лица нацистской базы «Базис-Норд»;
• во-вторых, этот рассказ дает твердое подтверждение появления Крепша на Кольской земле до того, как нацистский рейдер зашел в тайную базу на Мурмане.
При этом бросается в глаза некоторая неувязка с именем этого человека. Дело в том, что, как мы уже писали выше, в телефонном звонке Баумбаха, сделанном им 3 июля 1940 года из Москвы (сразу же после вышеупомянутой встречи с Деницем и Эйссеном. — Авт.), он называет своего заместителя Гюнтером, а, согласно данным архивов советского ФСБ, прибывший в Мурманск Крепш именовался Куртом и официально являлся просто переводчиком! Правда, наличие двойных имен, например, Гюнтер-Курт, вполне возможно. Однако сегодня это сложно принять за истину. Тем более что именно этим рассказом о работе советских чекистов приоткрывается некий скрытый механизм, который стал своеобразным генератором в получении Р. Эйссеном контр-адмиральских погон.
Чтобы не быть голословными, приводим выдержки из рассказа В. Стенькина в части, касающейся нашего повествования:
В начале июля сорокового года начальник Мурманского управления НКВД Александр Владимирович Горелов, просматривая поступившую почту, обратил внимание на необычное сообщение из Москвы:
«В ближайшие дни в Мурманск сроком на 4–5 месяцев прибудет помощник военно-морского атташе Германии корветтен-капитан Вильгельм Шторх, 42 лет, уроженец города Хемниц. Шторх дважды находился в Советском Союзе: в 1922 году в качестве служащего нефтяной фирмы „Дерутр" и в 1934-м — как представитель немецкой пароходной компании „Дойче Леванте Линие". Свободно владеет русским языком. Из достоверных источников известно, что Шторх является офицером военной разведки и, несомненно, попытается использовать свое пребывание в Мурманске во враждебных целях. Предлагаем принять активные меры по выявлению и пресечению разведывательной деятельности и других подрывных акций со стороны корветтен-капитана Шторха. О проведенных мероприятиях и полученных материалах информируйте…».
…Шторх приехал в Мурманск 9 июля, поселился в гостинице «Арктика», где для него был забронирован двухкомнатный номер, выходивший окнами на площадь, которую мурманчане в обиходе называли площадью Пять углов. Два дня он знакомился с городом, ни с кем не встречался, никаких учреждений не посещал.
В четверг Шторх с утра отправился в морской порт. Там он разыскал здание управления и зашел в кабинет помощника начальника порта капитана 2 ранга Виктора Викторовича Кудряшева
[12].
Гость представился и сообщил, что приехал в Мурманск, чтобы ознакомиться, как идут дела на базе и в заливе Западная Лица: с разрешения советской администрации немцы создавали там морскую базу, что давало официальный повод для пребывания их представителей на Кольском полуострове. Кудряшев знал обо всем этом и был готов к встрече с помощником военно-морского атташе.
— Садитесь, пожалуйста, — любезно пригласил он. — Я слушаю вас, господин Шторх.
— Мне надо поехать на нашу базу в Западной Лице, помогите с катером.
— Хорошо, я займусь этим делом. Когда вы хотели бы поехать?
— Если можно, в конце следующей недели.
В пятницу утром (19 июля 1940 года. — Авт.) корветтен-капитан Шторх снова пришел к Кудряшеву, который накануне известил его, что разрешение на поездку получено. Тепло поздоровавшись с гостем, Виктор Викторович пояснил:
— Мне пришлось пойти на небольшую хитрость — придумать повод для моей поездки туда, так проще заполучить катер. Не помешаю вам?
— О, что вы, что вы! Напротив, очень кстати: у капитана «Венеции» день рождения, и он будет рад принять Вас в качестве дорогого гостя.
— А кто там капитаном?
— Корветтен-капитан Гаусгофер, отличный офицер и очень милый человек.
Конечно, приглашение было принято. Но во изменение прежней договоренности Кудряшеву пришлось везти в Западную Лицу и… неожиданно появившегося в Мурманске Крепша. Хотя у него возник вполне законный вопрос: зачем Вильгельму Шторху, который прекрасно знал русский язык, для общения с соотечественниками в тайной базе понадобился переводчик? Позже уже сам корветтен-капитан Шторх во время попытки вербовки капитана 2 ранга В. Кудряшева, в какой-то мере ответил на этот вопрос: «Я и мой друг Курт служим в одном ведомстве…».
А в одной из дипломатических шифровок, отправленных уже из Арктики с борта рейдера, господин Крепш был даже назван «фертрауэрс-манном», что прямо указывает на его принадлежность либо к службе безопасности (СД), либо к внешней разведке. Так что, вероятнее всего, должность скромного переводчика германского посольства в Москве была для Курта Крепша отличным прикрытием. Таким образом, по документальным материалам мурманского НКВД получается, что именно в «Базис-Норд», а не Готенхафене, на «Комете» появился Курт Крепш. При этом вполне возможно, что именно Крепшу принадлежала одна из главных ролей в переходе «Комета» по Севморпути, но об этом позднее. Итак, вернемся к рассказу В. Стенькина:
Около восьми вечера Шторх появился в сопровождении неизвестного, который назвался Куртом Крепшем, сотрудником германского посольства в Москве. На «Венецию» прибыли поздно вечером. Там на правах хозяина гостей встретил корвепен-капитан Гаусгофер, высокий полнеющий блондин с бесцветными глазами. Он был капитаном этого судна и старшим офицером немецкой морской базы в Западной Лице.
Позже мурманским чекистам удалось обезвредить нацистского шпиона (корветтен-капитана Шторха. — Авт.), работавшего под личиной нацистского дипломата. Его арест был проведен осенью 1940 года, сразу же после дня рождения… Курта Крепша. Участие в аресте принял и Кудряшев, который с целью вербовки был приглашен на 40-летний юбилей мнимого переводчика посольства Германии. Но это событие могло произойти не ранее середины ноября 1940 года, то есть уже после прибытия Крепша с борта «Комет» в Москву и затем в советское Заполярье. При этом остается большой загадкой — зачем он еще раз появился в Мурманске, да еще в сопровождении помощника военно-морского атташе германского посольства, если официально нацистская «Базис-Норд» была законсервирована еще 5 сентября 1940 года? К сожалению, ответов на эти вопросы в рассказе В. Стенькина найти не удалось.
