Книга Пристойное поведение, страница 9. Автор книги Ольга Вечная

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пристойное поведение»

Cтраница 9

Гребаный трындец, вот что происходит сейчас. Сука, ну почему? За что, блин, мне все это? Я не из тех, кто шантажирует любимых суицидом, мне ближе вылезти из кожи вон, доказывая, что все в полном порядке, а затем неожиданно всех удивить, сиганув с высотки на мокрый асфальт. Иногда мне кажется, что вытерпеть такое невозможно в принципе, как и решить мои проблемы. Если бы я был семнадцатилетней ванильной белоснежкой, я бы просто все бросил и сбежал. Вместо этого с похмелья фигачу боксерскую грушу со всей дури: пытаясь вымотаться до состояния бессилия прежде, чем пойти домой. Я солгал Веронике, нет у меня сегодня работы, полностью свободный день, еще один из череды многих, которые надо пережить.

* * *

— Что ты мне вчера за дурь подсунул? — вместо приветствия говорю тренеру, как только тот подходит ближе, чтобы прокомментировать мои удары. Тренер он так себе, как вы уже поняли, но дружим мы полжизни, поэтому менять его не собираюсь.

— А что? Не вставило? Или, наоборот, хочешь еще? — посмеивается Илья. — Сильнее размах делай, что за бабьи шлепки. Позорище, Озерский.

— Вставило нормально, но такого… — ударяю еще несколько раз, вкладывая последние силы, и останавливаюсь. Ловлю раскачивающуюся грушу, утыкаюсь в нее лбом, по которому крупными каплями катится пот. Облизываю губы, и кажется, что он, пот, у меня с привкусом спирта. Говорю, запыхавшись: — Такого голода я не испытывал со времен турпохода на Байкал. Черт, я проснулся в шесть утра от того, что понял — подыхаю! Залпом выпил два сырых яйца и сожрал пучок сельдерея!

— Кого?! — громко хохочет Илья. — Сельдерея? Это такая фиговина зеленая?

— Да, блин, зеленая! Сгрыз его, как чертов кролик, еще и пальцы облизал, пока ждал, когда раскалится сковородка для яичницы.

Он пополам складывается от смеха, пока я вытираю полотенцем шею.

— Откуда он у тебя вообще взялся?

— Димас забыл пакет с продуктами, я уже неделю их подъедаю в студии.

— А, ты в студии ночевал? Я думал, Ксюха снова у родителей, не кормит тебя.

— Не, Ксюха готовит, как шеф-повар, играет в домохозяйку с таким рвением, что мне иногда страшно. Она молодец, чувствую, мальчик никогда не женится, с такой-то мамашкой! Будет требовать от жены невозможное.

— Вы имя еще не придумали?

— Нет, решили с этим не торопиться.

— Слушай, Егор, — его голос становит тише, его почти не слышно за ударами и пыхтением парней, занимающихся поблизости, — ты же сегодня будешь у меня вечером? Я на тебя рассчитываю.

— Нет, дела.

— Ну смотри, если что — приезжай. Сауна, пиво… — он прослеживает мой взгляд, упирающийся в красотку на беговой дорожке, — девочки — всё в плане у дядюшки Илюши. Санникова точно не будет, никто не узнает, — подмигивает он мне. Коля "Санни" Санников — это мой друг и брат Ксюши по совместительству. Раньше на развратных вечеринках у тренера мы зависали вместе, пока я не женился на его сестре, разумеется. Теперь о подобном не может идти и речи, хотя Илья по-прежнему упорно зовет меня второй год подряд.

— Все, я в душ.

— Ага: давай, торопись массажировать ножки своей королеве, — бросает он мне вслед обиженно, через шаг резко разворачиваюсь и с вызовом показываю ему сразу два средних пальца. Он смеется, я тоже криво улыбаюсь.

— Егор! — гаркает через весь зал, когда уже подхожу к раздевалке. Нехотя оборачиваюсь "ну что еще?". — Потерянный для друзей каблук, надумаешь — ток позвони. Без тебя не то.

* * *

Ксюша встречает у порога. Крошка моя уперла руки в бока, смотрит строго, не испытывать вину под пристальным взглядом этих серых глаз невозможно, но каким-то чудесным образом все же умудряюсь. В квартире приятно пахнет чем-то вкусненьким, и сама Ксения источает ароматы ванили и шоколада. Подозреваю, на десерт у нас будет торт. Безэмоционально целую ее в щеку, прохожу в свой кабинет, некоторое время оглядываю поломанное оборудование для звукозаписи, перевернутый стол, вздыхаю, сдерживая вспышки агрессии, они пятнами идут перед глазами. Гашу. В коридоре и на кухне идеальная чистота, но мои личные вещи снова впали в немилость.

А что же происходит в спальне? Большой-большой секрет. Раз уж до кабинета добралась… Мучают неприятные подозрения. Да и какая разница? Что я, трусов себе новых не куплю?

Иногда, глядя на жену, я чувствую разочарование, но чаще пока еще — ревность. Я бы хотел однажды вылечиться и перестать ее ревновать, вырваться обратно во френдзону и на этом успокоиться. В френдзоне была категорически недоступна киска стоящей передо мной красавицы, но по крайней мере — всегда свободный вход на кокаиновые вечеринки тренера.

Она переминается за моей спиной с ноги на ногу. Самое время для рубрики "Минутка уныния". Засекайте (читать нужно быстро, уложиться в заявленное время — дело крайней важности): я бы хотел подойти к ней, крепко обнять и прижать к себе, прошептать на ухо, что никогда не брошу в беде, заступлюсь, кем бы ни был враг — когда дело касается ее, мне не страшно. И, разумеется, я помогу исправить любые ошибки, начать все заново. Любые да не любые. Все чаще я думаю, что самая большая Ксюшина ошибка — это я сам. Если бы она попросила меня уйти или хотя бы согласилась поговорить начистоту, всем бы стало легче. Наверное. Она ведь знает, как сильно я ее любил, как меня трясло, когда получил доступ сначала к ее губам, потом к телу. В двадцать-то шесть лет, можно подумать, у меня баб до этого не было. Было. Много, разных, и лучше, и красивее ее, и уже, и изящнее, и на одну ночь, и в попытке построить серьезные отношения. Я нервничал, она смеялась, а потом согласилась выйти за меня замуж, добавив: «Егор, я думала, ты никогда не позовешь уже!» А потом снова доказала, что имеет надо мной власть, раздавила парой поступков.

Если бы я знал, кто был с ней, я бы его убил, и мне стало бы легче. Ненадолго. Эмоциям нужен выход, блогеры пишут блоги, понятия не имею, как справляются остальные.

— Если ты извинишься за вчерашнее, я тоже извинюсь, Егор, — говорит она мне осторожно. Голос родной, нежный. Ей грустно. Мне не нравится слышать ее грустный голос, пятнадцать лет я тратил бесконечное количество часов, веселя и радуя ее, а теперь понимаю, что сам — причина ее печали, и ничего не могу поделать. Ей надо оставить меня в покое, пока я не сделал ей больно. — Егор?

У меня не получается самому разобраться в том, что происходит, могу только молчать и делать вид, будто тупой и не понимаю, что мы по кругу ходим, а под ногами ступеньки осыпаются, вот-вот кто-то первый ахнется вниз, и этот кто-то будет не она, потому что, несмотря ни на что, ей упасть я не дам.

Мне нужна помощь, слышишь, блог?

Она решается, подходит и крепко обнимает меня со спины. Прикрываю глаза, чувствуя аромат ее духов. Прилив нежности внутри меня сменяется новой вспышкой агрессии, которую гашу. — Я понимаю, что тебе тяжело дается воздержание, я закрою глаза на твою интрижку. Тем более, что ничего ведь не было? Я успела вовремя предотвратить. А если и было раньше, просто не рассказывай мне, хорошо?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация