Книга Следующий год в Гаване, страница 13. Автор книги Шанель Клитон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Следующий год в Гаване»

Cтраница 13

В ответ он грустно улыбается, а в его глазах мелькает восхищение. Он прижимает руку к сердцу, и в его манерах читается легкая насмешка.

– Вы должны простить меня. Боюсь, я не смогу подобрать нужных слов. Никто никогда не предупреждал меня о том, насколько могут быть опасны дебютантки.

– И многих дебютанток вы знали? – спрашиваю я, стараясь сохранить шутливый тон, хотя ответ меня действительно интересует.

Я довольно рано узнала, что на свете много мужчин, готовых ухаживать за мной из-за моей фамилии, из-за того, что мой отец имеет власть – и они хотят заполучить эту власть в свои жадные руки, потому что мечтают о богатстве. Для них самый короткий путь – это надеть кольцо мне на палец. Сейчас у меня не было ощущения, что Пабло – один из них, но тем не менее я старалась не терять бдительность.

– Ни одной.

У меня в животе затрепетали бабочки.

Мне действительно нужно вернуться в дом.

– Разве я представляю опасность? – я произношу это слово и понимаю, что мне нравится его вкус и звучание.

Выражение его лица становится мрачным.

– У меня такое чувство, что ты вполне можешь быть опасной.

Меня охватывает трепет.

– Я должен вернуться в дом, – говорит он, озвучивая мои мысли.

Он не двигается с места.

Мы оба, не моргая, смотрим друг на друга. Позади нас бушует океан, а мое сердце грохочет у меня в груди. Теперь я немного лучше понимаю Беатрис и Изабель, понимаю, что ими движет и почему они ради одной ночи свободы готовы пренебречь всякой осторожностью. Я испытываю такое сильное любопытство, как никогда раньше. Возможно, я в самом деле веду себя безрассудно.

Пабло выглядит неуверенно, когда с его губ срывается вопрос:

– Ты встретишься со мной завтра? На набережной Малекон?

– Да.

Глава 5

Марисоль

На ветхих мягких простынях и удивительно удобном матрасе я проспала дольше, чем планировала. К тому времени как я проснулась, послеполуденное солнце уже поблекло. Я потянулась взять мобильный. На Кубе сотовая связь ограниченна, поэтому наличие телефона теряет смысл – на нем можно разве что посмотреть время. Часы показывали уже восемь вечера – я проспала три часа.

Было немного странно чувствовать себя отделенной от остального мира, от сестер, друзей, от редактора, но это часть опыта, который я приобрету за время моего кубинского путешествия. Это лишь сделает ярче мои впечатления от поездки на родину воспоминаний моей бабушки, жизнь на которой так не похожа на мою привычную жизнь дома, в Майами. На Кубе есть места, где можно подключиться к Интернету, но таких мест немного и связь обычно очень нестабильная. В частных домах доступ в Интернет отсутствует, и меня предупредили о том, что в течение недели, пока я буду жить в доме семьи Родригес, я буду отрезана от мира. Сотовая связь тоже не работает – есть только я и Куба.

Я вылезаю из кровати, подхожу к окну, отдергиваю занавеску и смотрю на открывающийся передо мной вид. Небо, раскрашенное в розовые и голубые тона, залито золотистыми лучами солнца, которое сияющим огненным шаром опускается к горизонту. Вид океана ошеломляет. На моей родине такой вид из окна стоит миллионы, и многие бы не пожалели денег на него. За свою жизнь я повидала немало прекрасных мест, но моя бабушка была права – это действительно рай.

Мой взгляд скользит по внутреннему дворику, расположенному под моей комнатой. Несколько столиков пустуют, но уже начала собираться толпа желающих отужинать. Звякают стаканы, столовые приборы стучат по тарелкам, а воздух наполняется ароматом черных бобов и риса. Я выросла на кубинской еде. С одной стороны, моя бабушка обожала готовить, с другой – улица Очо и ее окрестности изобиловали множеством кубинских ресторанов, поэтому черные бобы и рис всегда были основными продуктами в моем рационе.

Я замираю, когда замечаю Луиса. Он подходит к одному из столиков с тарелками в руках, ставит их перед семьей туристов и обменивается с ними несколькими словами на том же безупречном английском, на котором говорил со мной, когда встречал меня в аэропорту. Он легко расходится с одной из официанток, лавируя между столами, втиснутыми в крошечное открытое пространство – они словно двигаются в согласованном танце. Они проходят мимо друг друга, не говоря ни слова и не совершая лишних движений.

Луис, дружелюбно улыбаясь, что-то говорит еще одному посетителю, а потом смотрит на мое окно, и наши взгляды встречаются. Я не получаю от него улыбки, лишь только слабый наклон головы, а потом он исчезает из виду, меняясь местами с той самой официанткой – симпатичной брюнеткой.

В его отсутствие мое внимание снова переключается на живописный вид. Я смотрю на океан.

Вдруг я слышу звук саксофона – он низкий, навязчивый, каждая нота его болезненная и печальная. Музыка наполняет меня бурными эмоциями, и я нисколько не удивляюсь, когда саксофонист появляется в маленьком дворике, его глаза встречаются с моими, а губы обхватывают инструмент. Пальцы музыканта скользят по клавишам. Он играет для гостей, а мне становится понятно, откуда у него на пальцах мозоли.

Профессор истории. Музыкант. Официант.

Вот оно, наследие Кубинской революции – приходится грести изо всех сил, если хочешь оставаться на плаву.

Луис играет, не отводя от меня взгляда, от чего по моему телу пробегает дрожь. Его пальцы ласкают клавиши с привычной легкостью. До меня доносятся первые ноты «Гуантанамеры», и мурашки бегут по моей коже, а туристы где-то на заднем плане начинают вздыхать и аплодировать. Это прекрасная песня, знакомая каждому кубинцу, – баллада, взятая из нашего великого национального сокровища – поэмы Хосе Марти Versos Sencillos – и исполненная неподражаемой Селией Крус. Луис великолепно играет эту мелодию.

Я заставляю себя отойти от окна, проскальзываю обратно в комнату, освежаю лицо водой из умывальника, расположенного в углу, и поправляю макияж. Во влажном климате мои волосы начинают виться, а на Кубе очень влажно, поэтому сейчас пряди моих черных волос каскадом спускаются по спине, превратившись в дикую кудрявую гриву. Я достаю из сумки шарф и завязываю волосы на затылке. Через несколько минут я закрываю за собой дверь и выхожу в коридор.

Звуки, доносящиеся из кухни, эхом разносятся по всему дому, сквозь обшарпанный потолок слышны гулкие шаги жильцов в квартире наверху. Я иду на запах еды, спускаясь по выщербленной мраморной лестнице на первый этаж, туда, где находится ресторан. Кухня спрятана в задней части строения, и она оказывается удивительно маленькой для такой бурной деятельности, которая кипит в ее стенах.

Кухонная утварь старая, и нет сомнений в том, что ей постоянно пользуются. Ручки у некоторых приборов отломаны, отдельные части приделаны друг к другу. Стены увешаны посудой – нехватка свободного пространства компенсируется изобретательностью. Здесь нет причудливых медных кастрюль и сковородок, нет двойных духовок или промышленных печей, нет просторных столешниц – ничто не напоминает кухню моей бабушки в доме на Альгамбра-Серкл в Корал Гейблс.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация