— Так, чувствую, у меня сегодня будет сумасшедшей день, — пробормотал я.
Пока на кухне заваривал детям кашу, я все время поглядывал на них. Они весело гу-гукали и выглядели увлеченными игрушками.
Это очень хорошо, главное чтобы находились в одном месте. Но пока я отвернулся на секунду, чтобы взять чайник и залить кипятком каши, я увидел только одну дочь. Быстро убрав чайник, я подошел к Лисенку.
— Где твой брат? — спросил я.
Лисенок зажмурилась и упала на спину, чтобы засмеяться и снова начать сосать свою ножку.
— Ясно, — пробормотал я.
Стараясь не паниковать, я осмотрел каждый уголок гостиной, кухни, но нигде не было Арсения.
— Твою мать, — я начал паниковать.
Пока я носился по дому, доча весело смеялась, но неожиданно я услышал ещё один заливистый смех, замер посреди комнаты и пошел на смех сына. И какое же было моё удивление, когда я нашел Сеню в камине. Мы его вчера вечером топили с Васькой, пили вино, расслаблялись, а сегодня в этом камине сидит мой маленький сын, весь черный и весело смеётся.
— Это просто пи-и-и-из…………
Доча подползла к моей ноге, и села на попу, посмотрев в сторону брата, она снова заливисто засмеялась.
— Нам срочно нужна ванная, мужик, — сказал я, вытаскивая Арсения из камина, прощай моя белая футболка.
Взяв в другую руку дочь, я пошел с ними в сторону ванной. Посадив детей на пол, хорошо что у нас для этого случая лежит здесь теплый коврик. Я набрал воду, так как мыть одного не имело смысла, потом что дочь бы начала громко плакать, я посадил двоих.
Когда они начали есть пену, я подумал, что это была плохая идея купать их с пеной. Когда мы вышли из ванной, я был весь мокрый, а дети довольные и счастливые. Дальше была задача ещё труднее, мне нужно было их одеть. Одевал я их не меньше часа, один уползал, вторая за ним, футболки, комбинезоны, все было навалено в большую кучу на кровати.
Василиса меня убьет!
Когда я справился и одел детей в комбинезон ну и что, что задом наперед, тут главное ведь было их одеть. Я пошел с ними на кухню, чтобы накормить. И пока мы принимали ванную, одевались, вся каша остыла. Пришлось рассаживать их в стульчики и быстро греть кашу в микроволновке.
Поставив кашу детям за столики, я сел между ними и начал их кормить, если Лисенок кушала аккуратно и с аппетитом, то Сеня плевался через раз, и был полностью весь в каше.
Когда закончил их кормить, у меня уже дергался глаз. Потом была снова ванная, потом я их снова одевал и, наконец-то, мы ушли в игровую комнату, где было ограждение, и они могли спокойно ползать.
Через полчаса они отрубились прямо на полу, что самое удивительно, засыпают они так часто и в обнимку друг с другом.
Разложив детей по кроваткам, я спустился в гостиную вместе с радио няней и устало сел на диван. Я провел с ними всего лишь часа четыре от силы, но я так уста-а-а-ал.
— О, я вижу, что наш папочка устал, — пропела Василиса, заходя, домой, я даже не услышал, как к дому подъехала машина.
— Девочка моя, я такой дурак, прости меня.
— А что сразу дурак, что секса не охота совсем? — вскинула свои брови Васька.
— Да не особо знаешь ли, — усмехнулся я.
— Вот — вот, будешь знать, как обижаться на меня, и придумывать глупые причины, что я тебя больше не хочу, — закатила свои красивые глаза Василиса.
— Я дурак, — снова промолвил я.
— Да, мой любимый дурочек, — мурлыкнула Василиса и поцеловала меня.
Наш поцелуй, прервал громкий плачь наших детей.
— Они как чувствуют, что мамочка приехала, — усмехнулся я.
Мы поднялись к детям, я взял на руки Арсения, а Василиса Лисенка, дети довольно загу-гукали, и заливисто засмеялись.
— А что это у Арсения за мелирование черным цветом? — нахмурилась Васька, подходя к нам поближе, я сделал шаг назад, она ещё сильнее нахмурилась.
— Леша, — протянула Васька.
— Что?
— Что у него на голове?
— Не понимаю, о чем ты, пойдем ка мы на кухню, попьем сок, или кашку приготовим, — сказал я, поворачиваясь в сторону двери.
— Михайловский!
А мы уже тикали от нашей грозной мамочки на кухню.
— Знаешь, мужик, ты меня так подставил, — пробормотал я.
А Арсений посмотрел на меня серьезным взглядом и заливисто засмеялся.
Да вот так мы и живем.
Конец.
