- Я их верну.
- Соня, это правда?
Неужели ему уже сообщили из отдела кадров? Я вижу, что он злится, зеленый оттенок в глазах приобретает самые темные тона. Даже сейчас я не могу оторваться от его взгляда, возможно, последний раз вдыхая аромат его парфюма, в последний раз позволяя себе находиться так близко.
- Ответь, — слышу настойчивый низкий голос.
— Да, — произношу тихо, опуская глаза.
Он молчит, сжимает руки в кулаки, продолжая истязать меня неизвестностью. А я жду, все ещё жду, что он хотя бы попытается меня остановить. Но он только хмурится и произносит:
- И что теперь? Хочешь уйти и ничего не объяснять?
Опускаю глаза, я просто не могу, ещё немного, и эмоции прорвут блокаду. Чего он ждёт? Что я расскажу, что видела его с Лилей? Что сама ухожу, не желая быть брошенной?
- Я увольняюсь, Антон, — лишь дополняю свой ответ. — Так будет лучше…
Не получается договорить, чувствуя подступающие слезы, закусываю губу, чтобы не разреветься прямо перед мужчиной.
Он бросает на меня тяжелый взгляд и снова молчит. Вот только отсутствие его слов похлеще ударов. Становится понятно: я облегчаю ему задачу — самоустраняюсь, избавляя от объяснений.
Я уже медленно умираю, тугой узел внутри не дает нормально вздохнуть, в ушах стоит гул. Лучше бы он лишил меня слуха, потому что то, что говорит Антон, убивает крохотную глупую надежду, все ещё живущую во мне.
- Уходи, Соня. Прямо сейчас уходи, — повышает он тон.
Я хлопаю глазами, не ожидая такого поворота.
- Антон…
- Я сказал, уходи немедленно, — он сжимает мои плечи, переведя на них взгляд, тут же резко отпускает. — Так и вправду будет лучше, — произносит он, сжимая зубы.
Я вижу, как напряжены его скулы, он закрывает глаза, делая шаг назад, а меня уже вовсю душат эмоции.
Хватаю сумку, она выпадает из рук, содержимое высыпается на пол. Дрожащими руками пытаюсь собрать вещи. Слезы застилают глаза, практически ничего не вижу. Антон опускается рядом, я отворачиваюсь, чтобы он не видел моих слез.
- Блядь, Соня… — слышу, как он говорит сквозь зубы.
За что он так со мной? Получается, это обычная практика? Он всех так выставляет из своей жизни? Господи, как унизительно. Дрожащими руками собираю то, что осталось, резко поднимаюсь, не выдерживая, выпаливаю:
- Я не ожидала, что всё вот так закончится. Что ты так со мной…
Зачем я это говорю, не знаю. Пытаюсь уйти, но Антон хватает меня за локоть и притягивает. Мимолетно бросает взгляд на мои губы, и на мгновенье кажется, что он сам с собой борется. Резко зажмурившись, мужчина делает глубокий вдох, а когда открывает глаза, вижу его взгляд, холодный настолько, что чувствую мороз по коже.
- А чего ты хотела, Соня? — расстреливает меня в упор. — Когда всё начинала, ты чем думала?! Как это должно было закончиться? Объясни мне, блядь, может, я чего-то не понимаю? Ты думала, я этого всего хотел?! Влюблённый дурачок Антон, да?!
Он припечатывает меня своим взглядом, тоном, словами, и внутри всё окончательно обрывается.
- Ты прав, — нервно усмехаюсь в ответ. — Прости, что так вышло.
Выдернув руку, выбегаю из подсобки. И уже на улице слышу рыдания, не сразу понимая, что они мои. Но мне уже все равно. У меня вырвали не половину сердца, а полностью. Швырнули на пол, как ненужную вещь, и безжалостно растоптали.
Глава 36 Антон
Звонок Лили выбивает из колеи. Как же это все заебало. Только у нас с Соней устанавливается шаткое равновесие, как что-нибудь сразу случается. Отхожу к окну, держа руку над именем женщины в списке вызовов, но в итоге нажимаю на Борцова, который настаивал на встрече, сказав, что разговор серьезный и безотлагательный.
Соня выглядит растерянной, погруженной в свои мысли. Знать бы еще, что это за мысли, было бы значительно легче жить. Потому что когда она протягивает мне ключ, я этого вовсе не ожидаю. Но беру, не потому что не хочу обидеть, а потому что четко осознаю: она сейчас делает шаг мне навстречу. И это дохуя большой шаг для нас обоих. И когда сжимаю в кулаке ключ, невольно думаю: а готов ли я к тому, на что сейчас подписываюсь?
Это же не просто ключ от квартиры, это ответственность за Соню, за нас с ней. И пока спускаюсь по лестнице, понимаю: ни хрена не готов. Но хочу попробовать.
Из машины все же набираю Лилю.
— Звонила? — спрашиваю на ее «алло».
— Да, — говорит неуверенно. — Мы можем встретиться?
— Случилось что-то?
Несколько мгновений стоит тишина, а потом Лиля говорит:
— Я ушла от мужа.
Меня заносит, потому что я так охреневаю от этой мысли, что бросаю руль. Успеваю быстро перестроиться, слыша в свой адрес ругань из соседних машин.
— Ты шутишь? — говорю наконец.
— Похоже, что я шучу?
Не очень. Но это же… Это же просто охуеть что значит.
— Ты сейчас где?
— В гостинице.
— У меня скоро встреча, сможешь подъехать в течение получаса в кафе? — называю адрес. Лиля тут же соглашается.
Бросив трубку на соседнее сиденье, я хмурюсь, сжимая руками руль. Ты сейчас что делаешь, Антон? Собрался встречаться с Лилей, которая ушла от мужа… к тебе? Ну этого она не заявляла. Но ведь я ставил ей условие, и если она приехала сейчас…
— Блядь, — громко матерюсь, потому что сам не понимаю, что у меня в голове творится.
Ну почему именно сейчас? Еще несколько месяцев назад, да черт с ним, даже в прошлую нашу встречу, я бы принял ее с распростертыми объятиями. Но сейчас что-то останавливает. Что-то или кто-то? Что я там думал про ответственность буквально полчаса назад?
Но это ведь не какая-то телка. Это Лиля. Моя Лиля, по которой я с ума сходил, которой готов был весь мир к ногами положить.
Тяжело выдыхаю, запуская руку в волосы. Надо успокоиться. Просто собраться, что я как дите малое, это хочу, это не хочу.
В конце концов, если вдуматься, что между мной и Соней? Да ничего вразумительного. А Лиля… ну это Лиля, этим все сказано. Хотя с ней тоже отношения те еще. Блядь. Блядь, блядь, блядь.
Сам не замечаю, как оказываюсь у кафе, и тут же вижу вылезающую из такси Лилю. Она оборачивается и, поймав мой взгляд, улыбается. И в этой улыбке стираются все эти одиннадцать лет, словно их и не было вовсе. Вот она Лиля, моя Лиля. Теперь только моя.
Мы идем в кафе, едва касаясь друг друга руками, и я не вижу, чувствую ее улыбку и волнение, словно она тоже стерла все прошлое до того момента, когда мы еще были вместе.
