Файб залез на марс грот-мачты и, разместившись в вороньем гнезде, теперь наблюдал за горизонтом в подзорную трубу. Поскольку я недоспал в реале, то самым логичным было сейчас временно выйти из игры, но опять же постеснялся выпрашивать гамак в кубрике, чтобы сделать точку привязки на корабле. Во-вторых, некоторая тревожность старпома передалась и мне, и почему-то я чувствовал, что вот-вот должно что-то случиться. То, чего я не могу пропустить.
Внезапно Файб соскользнул по бакштагу на палубу с помощью талевого каната и лихорадочно быстро посеменил в каюту Аннели. Капитан вышла не сразу, и старпом, стоило ей только отворить дверь, начал возбужденно о чем-то говорить. Вообще, образ этого параноика не вязался с общим духом пиратской команды — суровых, молчаливых бойцов, косо посматривающих на меня, как на врага.
— Убрать грот- и фок-брамсели! — распорядился Файб, когда Аннели что-то ответила ему. — Сбавить пару узлов и два румба к югу!
Теперь в горизонт вперилась капитан, покручивая перед глазом подзорную трубу; засуетились матросы на мачтах. Какое-то время ничего не происходило, даже ветер ослаб, однако после очередного сверкания молний в море вдруг показался на мгновенье лес мачт. Файб не ошибся, только вот стоило ли бояться неизвестного судна, пока еще было не ясно.
— Это не твои дружки? — повернулась ко мне Аннели.
— Если бы, — задумчиво протянул я.
— Вижу второй корабль! — разнесся крик с крюйс-салинга. — То ли клипер, то ли перестроенный флейт, три мачты. А первый — фрегат с черными парусами, идет ближе. Там, кажется, какой-то символ…
Мы до сих пор находились слишком близко к берегу, и ничего хорошего это не предвещало — в случае атаки нас могут загнать под самые рифы, побережье у Эспаньолы здесь пологое. Кроме того, у противника будет куча свободного пространства, а вот наше сильно ограничено берегом. По-видимому, точно так же размышляла капитан, только быстрее — стоило мне об этом задуматься, как Аннели уже раздавала приказы о смене курса. Уходить глубже в море следовало как можно резче, потом такого шанса может не быть вовсе.
Атмосфера на судне оживилась, я чувствовал это по поведению засеменивших матросов. Судя по всему, два неизвестных корабля принадлежали одному клану — именно сильному клану, а не просто команде, поскольку уровень фрегата был восемьдесят вторым, да и парусное вооружение второго судна намекало на то, что прокачано оно неслабо. На буровато-черных парусах фрегата был хорошо заметен белый символ — занесенная рука с топором. Подобную эмблему, скорее всего, имел и второй парусник непонятного происхождения, шедший намного дальше.
— «Головорубы», чтоб их, — выругался Файб, проходя по палубе.
— Кто они?
— Пираты, но беспощадны ко всем, — ответил он. — Суровые норвежские мужики, одеваются, будто какие-то викинги. Девятые в общем топе, между прочим.
И действительно, стоило мне зайти в топ-100 кланов, как увидел там тусующихся на девятом месте «Головорубов». Открыл информацию, которой, к слову, было удивительно много. Обычно крупные кланы стараются всю информацию о себе держать в тайне, оставляя лишь название и фракцию. Вся публичность течет в Интернет, но остается в секрете внутри игры. А эти норвежцы, наоборот, не скрывали ничего, была видна даже статистика всех подбитых ими кораблей, захваченных городов, найденных кладов, сражений, всего-всего. Быстро пробежавшись по сражениям, я пришел к выводу, что все очень плохо.
«Головорубы» не останавливались ни перед кем: топили даже пиратов и каперов, и только в таких портах как Тортуга, Нассау, Большой Инагуа, и им подобных, вели себя невраждебно, изредка соглашаясь на переговоры или сделки. Фактически, всего они добились собственным потом и кровью, не прекращая своих многочисленных кровопролитных сражений. Даже клан Ильи однажды попал под их раздачу…
В общем, ситуация складывалась не лучшим образом. Уйдя от одних врагов, мне предстояло попасть в лапы к противнику еще более безжалостному. «Железные стрелы», клан Аннели, был тридцать девятый в общем топе, но, с другой стороны, он состоял из одного лишь корабля, хоть и с первоклассным экипажем. Выдержит ли он натиск двух сильных посудин?..
Пока мы пытались вырваться в открытое море, срезая курс углом, погода не на шутку разбушевалась. Палубу то и дело захлестывали гигантские волны, оставляя за собой шипящую пену. Холодные капли хлестали по лицу, стекали ручьем по подбородку. До того, что я промок до нитки, мне давно не было никакого дела, однако от соленой воды сильно щипало глаза.
— Пушки проверьте! — скомандовала девчонка, все время поглядывая в сторону кораблей.
На всеобщее удивление те вели себя так, словно вообще не заметили наше судно. «Полуфлейт», как гласила табличка над кораблем, продолжал идти у самого горизонта, а неправдоподобно больших размеров «Полуфрегат» шел по правому борту от нас, понемногу смещаясь назад.
— Пороховые мины тащите на корму! Я не знаю, замышляют ли они там что-нибудь, но будем готовы к худшему! — продолжала она.
Штормовой ветер уносил нас на юг. Пусть это и не остров Саона, который лежал где-то на востоке, но, по крайней мере, мы отдалялись от опасности в виде грозного пиратского клана. Стоит им потопить судно, на котором я нахожусь, и про квест можно забыть. Появлюсь после смерти где-то на побережье Эспаньолы, или, того хуже, на необитаемом острове, и жди потом, когда вытащат. Оставалась надежда, что все обойдется удачно. Но еще этот шторм…
Качественные, дорогие паруса еле выдерживали напоры ветра. Опытные моряки постоянно их поправляли, стягивали и вновь расправляли, действовали четко по командам Файба, руководящим всем, что касалось мачт. Попади под такое буйство стихии мой бриг — и часу не проживет.
Я взбежал на корму, выпросив у старпома подзорную трубу. Поднял к глазу тяжелую трубку, настроил ракурс, стал изучать, что происходит на пиратском фрегате. Сравнительно недалекое расстояние позволяло рассмотреть корабль во всех деталях — я видел его до самой ватерлинии. Впрочем, это было все равно довольно трудно, учитывая ночь, дождь и сильные волны. Когда сверкало, я впивался взглядом в парусник, но не обнаруживал там ничего подозрительного — казалось, он был вовсе пустой и двигался по морю сам по себе, изрядно качаясь на штормовых валах.
— Как-то странно, — сказал я Файбу, возвращая трубку. — Он же не может быть пустым?
— Все возможно, — неохотно ответил боцман, — да только не стоит соваться в такие делишки. Особенно сейчас, когда ты пообещал вывести нас к «чудо-пушкам». Но признаюсь, вижу подобное впервые. Даже если это уловка, то я не знаю, как она работает. «Головорубы» не дураки — они смекают, что даже к их пустому кораблю никто не подплывет, а значит, приманка из пустой посудины хреновая.
Только сейчас я заметил, что Аннели слушала наш разговор.
— Ты прав, Файб, — вмешалась она. — Если бы они хотели завлечь нас поближе, то нашли бы более рабочие способы. А судно с опустевшей палубой больше намекает на то, что оно и не должно представлять опасности. Что стоит уйти подальше, и можно о пустом корабле забыть.
