— Однако, — вмешался Нэх, — если собрать небольшой отряд и повести его окольными дорожками…
— Уже лучше, — одобрительно хлопнул по каменному столу Тагиост. — Допустим, приникает отряд в лагерь и начинает крошить псин. В это время туда добираются все остальные — и начинаем рвать Алька изнутри и снаружи.
— Опять промах, — ответил Анакана. — Внутрь не пробраться. Там все хорошо освещено и проверяется каждый угол. Скрытно не проникнуть. Мы уже пытались.
— Черт бы вас всех побрал! Червь галюнный! — Тангр сильнее прежнего ударил по столу. — Половину — сажаем на парусники, и те заходят с двух сторон. Другую половину — посылаем нападать с берега.
Из глубин пещеры разнеслись какие-то стуки. Глухие ритмичные удары, доносящиеся из темноты коридора, усиливались с каждым стуком. Я не мог не узнать эти шаги.
— Не спеши бодаться, приятель! — донеслись слова Бродара Смита из пропасти пещеры.
Пират явился на свет, и головорубы вскочили со своих мест, чтобы пожать ему руки. Оказывается, они тоже были знакомы. Непись подошел к столу, ковыляя протезом.
— Рады тебя видеть, Бродар, наконец-то в спокойной обстановке. Присаживайся и помоги советом.
— Тысяча медуз мне в суп! — как обычно выругался Смит. — Ты называешь обстановку спокойной, пока где-то рядом шастают тысячи донов? Да отсохнет твой язык в следующий раз!
— Тебе ли не знать, Бродар, как сильно чешутся у меня руки накрошить этих букашек. Стало быть, можно рассчитывать на твою огневую поддержку как с моря, так и с земли?
— Рассчитывать можно на Дохляка, если тот тоже начнет напрягать башку.
— Что еще за Дохляк? — спросила Аннели.
— Это он так называет меня.
Ну, Смит, по крайней мере, мог поднять собеседникам настроение…
— Бродар, перестань, — нахмурился Тагиост. — Нам нужно действовать. Чем скорее, тем лучше для нас же, червь гальюнный. На Карибах наступила ночь — время, когда под покровом Мрака удается творить то, чего не осилить днем.
— Анакана, хватит дуться! — не выдержал Нэх. — Дабы не терять времени, выкладывай, что там по разведке.
Девушка скорчила гримасу, будто делает одолжение, и поделилась информацией о том, какие корабли расположились в проливе.
Итак, что я усвоил. Три галеона — один, на котором меня недавно взяли в плен, и два поменьше. Самый крупный стоит на середине пролива и больше всего осложняет положение. Имеются два небольших линейных корабля пятого ранга, но оба положили на отмель, чтобы почистить дно, так что они временно небоеспособны. Четыре фрегата на якоре, шесть или семь шхун покачиваются на волнах там, где помельче. И в довершение — с десяток канонерок патрулируют подходы к проливу.
— В целом, — призналась индейская девушка, — испанцы сбавили напряжение. Сами выдохлись нехило и теперь отдыхают. На суднах активности замечено не было, максимум — несут вахту матросы, но и тем явно скучно. На берегу Эспаньолы возведен небольшой форт, батарея из восьми пушек. До этого берега вряд ли достреливает, но вот до центра пролива наверняка достанет. Кроме того, в восточной части удобненькая бухта, там на причале пришвартованы каравеллы. Тоже тихо, но все-таки это дополнительная огневая мощь, которая в течение часа, максимум двух, достигнет центра пролива.
— Это все прекрасно, — подытожил Тангризнир. — Но если подмять берег Саоны, все эти кораблики станут бесполезными. Не в ту сторону ты клонишь, мадам.
— На нашем берегу пушки испанцев смотрят в сторону леса. Это приблизительно сорок орудий разных калибров. Плюс мортиры, их сосчитать не удалось. Лагерь огорожен частоколом и смотровыми вышками. Внутри — военные палатки, наспех построенные деревянные здания, лошади. Короче говоря, бесшумно в него не проникнуть даже ночью.
Обсуждение не сдвигалось с места еще какое-то время. Споры то разгорались с новой силой, то затихали. Смит продолжал отвечать загадками и полушутками, настаивая на том, чтобы мы разработали верную тактику.
Будучи не в силах вести полноценный диалог с лидерами кланов, я связался с Илюхой, который оказался онлайн. Рассчитывать на его подмогу не стоило — во-первых, поднимутся сотни вопросов насчет людей, с которыми я нахожусь, и ни к чему хорошему это не приведет. Но посоветоваться, обрисовав ситуацию в общем плане, но не конкретизируя, с кем я нахожусь, у меня, кажется, получилось.
Такое ощущение, что товарищ не потратил на раздумья и доли секунды, сразу же напечатав ответ.
— А что если, — вмешался я в разговор, как ни в чем не бывало, — все-таки собрать небольшой отряд и попробовать пойти вплавь. — Собеседники замерли с безнадежными взглядами, но я продолжал: — Подобраться в темноте к галеону и тихо вырезать вахтенных. Прежде чем они успеют сообщить о захвате, обрубить якорные цепи и, натянув хотя бы гроты, направить его по ветру из залива…
— Мы найдем пару десятков каноэ? — оборвал меня Нэх, обращаясь к Анакане. Та кивнула. — Продолжай, Рудра.
— Если удастся вывести галеон из залива, испанцам придется выдвигаться в погоню за ним. Они ни за что не отпустят такую мощь. А если отпустят, то лишатся главного корабля. Плюс — все внимание будет приковано к проливу. Отличная возможность напасть на лагерь с берега.
— Чтобы перехватить галеон, у них достаточно патрулирующих парусников, — возразила Аннели.
— Они будут думать, что мы хотим галеон присвоить себе, как полагается. А чтобы полноценно управлять такой махиной, требуется человек сто пятьдесят, если не ошибаюсь.
— А лучше больше, — уточнил Тагиост. — Чтобы столько народу на каноэ и пирогах перевести, понадобится битый час.
— Значит, они отправят перехватывать галеон не дряхлые канонерки, а хотя бы бриги и фрегаты — продолжал я пересказывать план Ильи, одновременно его расширяя и дополняя. — А мы-то вовсе не обязаны брать галеон — просто отвлечем внимание. Но испанцы наверняка всех людей поднимут на воду в погоню. Тем самым другой вход по проливу на какое-то время освободится. Можно зайти с наших кораблей и направить огневую мощь на берег острова. Дождаться, пока солдаты перетащат батареи и соберут гарнизоны игроков из леса, полагая, что все наши силы — в море. И после этого добить врага со стороны леса — индейцами и частью бойцов, которая здесь останется.
— Твой Дохляк дело говорит, — одобрительно закивал Тангризнир, посматривая на Смита. — Только, Рудра, можно поступить проще. Незачем выгонять такой прекрасный, червь гальюнный, галеон в открытое море. Сколько на нем орудий? — спросил он Анакану.
Однако первым ответил я.
— Девяносто шесть пушек. Меня на нем в плен брали.
Спустя несколько минут родился полноценный план. Его исход, конечно, сложно было рассчитать наверняка, но теперь хотя бы появился вектор, в направлении которого стоило работать. Даже вздремнувший Смит ободрился, пообещав выделить несколько своих бойцов и взяться за штурвал собственной бригантины.
