— Дохляк, возьми вот это, — пробормотал он, когда все начали разбегаться по делам, и вложил мне в ладонь клочок бумаги.
— Что это?
— Это тебе пригодится, если захочешь отыскать в здесь что-нибудь блестящее. Прочтешь потом, когда все уляжется.
Бродар Смит. Столько вопросов хотелось задать старому пирату, столько узнать, прояснить, но сейчас на это не было ни секунды. Предстояла ночь, за которую мы обязаны успеть сделать уйму дел. И время уже шло.
Глава 22. Брандер
Четверо головорубов под предводительством суровой Халльберы. Пятеро бойцов-неписей Смита. Аннели и шесть ее корсаров. Анакана и семерка лучших воинов племени Таино. Нэхуэль с бесстрашными карибами. И… я?
И я. Сорок два человека всего. Каждый из этих бойцов стоил как минимум десятков испанских игроков. В это сложно поверить, но я оказался тоже нужным в столь важном предприятии, так как хорошо знал галеон под названием «Фантом», в том числе и его внутреннее убранство; имел возможность разговаривать с индейцами и, наконец, Смит просто настаивал на том, чтобы Дохляка взяли в рейд. Взяли.
Невероятно легкие каноэ быстро спустили на воду в том месте, где море практически не фосфоресцировало. В других местах неоново-фиолетовый планктон покрывал кромку воды у берега фантастическим свечением. Движение каноэ и пирог сразу взбаламутят такую красоту, и это будет заметно издалека. Зато ночь все еще оставалась безлунной, что только играло на руку: шансы добраться до зловещего корабля незамеченными оставались высокими.
Мы погрузились в каноэ и бесшумно отплыли. Пришлось пригибаться — предосторожность превыше всего. Даже бесшумно гребущие индейцы старались не сильно высовываться. Заметь испанцы нас раньше времени — и можно сушить весла.
Лезвия клинков все мы смазали ядом под названием кураре — моментальное действие паралича позволит не только бесшумно расправляться с жертвой, но и не дать игроку откинуться раньше времени. Конечно, побежденный враг всегда может совершить логаут, но за такое летят крупные штрафы. Либо враг будет дожидаться естественной смерти, либо отключится, потеряв часть опыта. И все-таки, даже несмотря на то что после смерти игрок еще десять минут не сможет высылать сообщения, стоит делать все быстро, чтобы не подняли тревогу.
Сейчас на счету каждая секунда.
Стараясь не приближаться к судам возле берега, гребцы быстро доставили нас к галеону. Первым по якорной цепи полез Нэхуэль. Корсары бесшумно забрались по закрытым орудийным портам и забортному трапу, словно обезьянки. Халльбера, обнажая за поясом топорики, ощерила зубы в нездоровой улыбке и пропустила меня вперед. Пора лезть.
Не успел я достигнуть вершины борта, как Нэх снял караул из короткой духовой трубки. Три плевка — и три жертвы молча забились в конвульсиях. Тем временем индейцы заплевали дротиками постовых на марсах. В центре корабля, как я и предполагал, все люки оказались распахнуты настежь — в кают-компании играли в карты оставшиеся вахтенные. Всего семеро.
Когда один из постовых, снятых из трубок, мешком долетел до палубы, таины атаковали расслабленных игроков внизу. Стрелы прошили вахтенным плечи, животы или ноги, но не убили ни единого. Яд работал.
— По местам! — распорядилась Аннели, направляясь в люк, ведущий на самую нижнюю пушечную палубу. — Янычар, стреляйте разрывными. Рудра — шрапнель. Следите за кубриком.
Мне выделили среднюю палубу. Я руководил неписями-индейцами, которые с трудом представляли, как стрелять из пушек — черт возьми, они вообще не знали, что это такое! Однако нескольких четких команд оказалось достаточно, чтобы индейцы вслед за мной зарядили орудия шрапнелью, подготовили снаряды и порох на следующие выстрелы.
Отдельный отряд карибов, впрочем, нужен был для другого. Вместе с Нэхуэлем и Анаканой я повел их в кубрик, показал на гамаки. Пока они еще пустовали, но вскоре все может перемениться. Хотя во время боя нельзя респауниться на корабле, есть исключение для тех, кто еще не побывал в бою. А как иначе защищать свой корабль, если на него неожиданно напали, пока ты находился в реале?
Оставив вооруженных карибов, я вернулся на среднюю палубу. Пришлось вытащить из-под пушек прави́ла — стрелять мы планировали от обоих бортов, а достичь берега ядра едва сумеют. Сорок пять градусов — идеальный угол, чтобы запустить снаряд на максимальное расстояние. Я подбегал к каждой пушке, быстро наводил округлый виртуальный прицел и включал встроенные бафы. Не скажу, что последних было великое множество, но подходящие «Залп ввысь», «Морской рикошет» и «Решето шрапнели» имелись везде. Первый позволял делать максимально далекий выстрел, второй — повышал шанс того, что снаряд отрикошетит от воды и тем самым пролетит еще некоторое расстояние. Ну а «Решето» повышало шанс попадания осколков шрапнели непосредственно по людям.
А вот парализованные вахтенные долго не продержались. Один все-таки сделал логаут, еще парочка скончалась от кровотечения. В лагере «Эльдорадо», на берегу острова, стало заметно какое-то движение. За минуту число зажженных факелов увеличилось в два, а то и три раза. Появились шевеления и на парусниках.
Пока мы с индейцами занимались подготовкой орудий к бою, на открытой палубе обрубили якорные цепи и подняли часть парусов. Вяло заскрипели мачты, галеон слегка накренило вбок, после чего его медленно, но верно понесло вперед.
Из кубрика начали доноситься шум и крики. Я спустился туда и обнаружил, что индейцы уже вовсю колют появляющихся солдат. Анакана выстреливала одной стрелой за другой, а Нэхуэль обходился ножом и томагавком. Испанцы не успевали встать с гамаков и, вероятно, вообще ничего не успевали осознать. Солдат появлялось немного — даже если кто-то из убитых уже успел сообщить о захвате, остальным требовалось время, чтобы осознать величину проблемы.
Я вернулся на палубу. Пальники с дымящимися фитилями — в руках. Затычки в уши — наготове. Когда позади десятки, а то и сотни произведенных залпов, какая-никакая сноровка уже имеется. Время будто замедляется, а ты знаешь каждый ход наперед.
Первой выстрелила нижняя палуба. Грохот, сноп огня и гулкий свист в мгновенье разорвали ночную тишь. Галеон знатно встряхнуло, но самое жаркое поджидало впереди.
Мои индейцы справились с задачей весьма сносно. Людей не хватало, но каждый успевал пробежаться по трем-четырем орудиям, поднося пальники к затравочным отверстиям, пропитанных порохом. Пушки выплевывали ядра слишком хаотично, но большинство снарядов достигало цели по обе стороны — и на берегу Саоны, и на противоположной.
Времени на эти живописные наблюдения совершенно не хватало, и мы принялись перезаряжать орудия. Корабль понемногу смещался вперед, поэтому пришлось вновь настраивать прицел каждой пушки или даже выставлять клинья. Впрочем, новая позиция стала еще более выгодной — по крайней мере, это касалось целей на Саоне. Небольшому фортику на другом берегу хватило и залпа, чтобы обвалиться. Теперь все силы следовало устремить в сторону лагеря на нашем острове.
