— Да, непростые выдались деньки. — Кашири, как и раньше, отдавало кислятиной, но хорошо освежало. — Слушай, извини, что начну с вопроса в лоб: не в обиде, что мы клад сами поделили? Ты ведь нам помог в его поиске.
— Ерунда. — Нэхуэль приступил к касаве и продолжил уже с набитым ртом. — Куда нам сдался этот порох, ядра, клинки и прочее…
— А серебро? Его мы нарыли тоже немало. — Я окинул взглядом шесть сундуков, ждущих своей погрузки на «Рапиру».
— И что нам с ним делать? С индейцами не торгуются, их грабят и убивают. Пытаться с ними наладить контакт считается делом позорным. А вот за то, что остров сберегли, я вам дичайше благодарен. Это и есть лучшая награда.
— Ага, такие вот мы кровожадные пираты! Изгои общества, блин.
— Забавно, не то слово. Очень часто самым здравомыслящим оказывается угнетаемое меньшинство.
— Еще Марк Твен говорил, что девяносто пять процентов людей — идиоты. И время раз за разом доказывает, что это отнюдь не пустые слова.
— Это много кто говорил, даже Брэдбери. И «идиотизм» в данном случае понятие относительное. — Нэхуэль разлил по второй. — Так уж устроено наше общество, это его костяк. Основная масса живет на волне стереотипов, традиций, моды и прочих предрассудков. Любой шаг в сторону кажется им кощунством либо глупостью. И когда отдельный индивид, отбросив условности, начинает думать своей головой — стадо топчет его за инакомыслие. Стадо не терпит уникальности.
— Есть такое, — кивнул я. — И знаешь, чем глупее человек, тем больше у него потребность прибиться к большой свирепой стае.
— А знаешь, почему? — Нэх покручивал в воздухе чарку так, словно был готов прочесть лекцию. — Потому что там успокоят и скажут, как надо думать. А когда работаешь своей головой, быстро понимаешь, что мир построен на костях, лжи и манипуляциях. И что понятия «добра» и «зла» издревле крутят на сто восемьдесят градусов.
— Горькая правда или сладкая ложь?
— Именно. — Он собирался отпить, но вместо этого продолжил: — Большинству проще выбрать сладкую ложь, которую затем облекают высшими смыслами, справедливостью, моралью, гуманистическими ценностями… А там, где сильно преобладает моральность, гибнет интеллект. Но что-то меня занесло…
— Слова-то какие, — усмехнулся я. — И не скажешь, что индеец! Выходит, мы с тобой во многом схожи, раз на «Карибах» выбрали амплуа непопулярных фракций. Предлагаю за это и выпить!
Следующая пара часов пронеслась незаметно.
Алкогольное опьянение в виртуале не сильно отличается от реального. Разве что трезвеешь быстрее, а до рвотного рефлекса доходишь только в самых крайних случаях. Если цепляться к реализму, то это можно легко объяснить более здоровым и крепким виртуальным телом, которое даже на начальных уровнях здоровее, чем в реальном мире.
Нэхуэль оказался отличным собеседником. Порой его заносило в индейские темы, от которых тянуло в сон, но в целом по итогам посиделок мне не раз хотелось твердо пожать ему руку. Хороший мужик, прямой. Во время разговора я не умолчал о своем клане и о всех приключениях, что произошли со мной на просторах «Карибов».
— Большинство игнорирует потенциальную мощь индейцев, — продолжал он. — Все думают, что проще нафармить опыт на убийствах, нежели объединяться.
— Я и сам так думал. Твои неписи не похожи на настоящих убийц. Особенно, если дело касается морских сражений.
— Ой-ей, и ты туда же! У нас есть свои положительные стороны. Во-первых, индеец — это почти всегда стелсер, способный даже голышом прокрасться в лагерь врага. Во-вторых, мы не жрем тонны пороха во время боя, нам хватает томагавков, дротиков, стрел и копий. В-третьих, индейцы могут «крышевать» мелкие порты, охраняя их от недоброжелателей.
— Звучит хорошо! — Я заложил руки за голову. — Попробую толкнуть соклановцам такую идею.
— Давай, ага. И, вообще, запомни, Рудра: чем сильнее твой стиль боя отличается от общепринятого, тем больше шансов одержать победу. А теперь давай по последней, и я пойду. Дела ждут.
Нэхуэль сделал логаут, индейцы ушли восвояси, а я остался на берегу — стеречь сундуки и дожидаться «Рапиры». Неужели этот чертов квест подошел к концу? И что скажет Илья, когда узнает о его выполнении? Как отреагирует на мою «коллаборацию» с другими пиратскими кланами, когда узнает детали? Пройду ли я испытательный срок? Все это только предстояло выяснить.
После выполнения квеста уверенности в том, что меня окончательно примут в клан, значительно прибавилось. Сундуки, набитые деньгами, были явным свидетельством моего успеха. И пусть теперь кто-нибудь только попробует выдать очередную неудачную шутку в мою сторону — посмотрим, что он скажет на блеск серебра.
Я бродил по берегу, гордо поглаживая рукояти ятаганов. Дни, проведенные на острове, казались сумбурными, бесконечно долгими и насыщенными. Но, проживая их, я словно стал другим человеком. И дело было не в ятаганах и медальоне, которые прибавляли мне изрядное количество очков характеристик — дело было в чем-то внутреннем и сакральном. Из новичка, которому достался корабль чуть ли не по блату, я превратился в того, с кем стоит считаться. И рассчитывал и дальше сохранять этот статус.
Быть может, в глобальном масштабе мой клад был не таким уж и оглушительно большим. Но маленькие победы — залог больших дел. Квест на сокровища пройден, но загадочный манускрипт так и остался недосягаем. Интуиция подсказывала, что он сможет серьезно повлиять на исход турнира и, в частности, на мое участие в нем. А значит, рецепт чудо-пушек будет у меня, чего бы это ни стоило.
Но прежде всего, следует разобраться и с другими вещами. Во-первых, выслушать вердикт по моему испытательному сроку. Теперь я был уверен, что даже если не пройду его, то продолжу жизнь на «Карибах». Буду искать, где можно заработать или наймусь кому-нибудь в команду, но ни за что не упущу шанс разгадать секрет «Флибустьерской империи».
А еще мне было интересно, кто такая Аннели. Строгая и язвительная девушка со вспыльчивым характером наверняка хранила собственные тайны. Тайны, в которые, возможно, не стоило лезть. Но интуитивно я чувствовал, что могу найти к ней подход — в конце концов, мы уже доказали друг другу, чего стоим. А впереди нас ждет, вероятно, один из самых сложных и мифических квестов виртуального мира.
На горизонте появилось судно, курс которого лежал прямиком на остров. «Рапира» приближалась.
Пришло сообщение от Адриана:
Рудра, привет. У тебя проблемы. Нам нужно кое-что обсудить.
...
