– Помнится, ранее ты всегда опускал в разговоре нашу степень родства, – произнес он. Помолчав немного, добавил:
– Когда речь шла о делах первостепенной важности.
– Да будет тебе, брат, – моментально воздел руки к небу рогандарский правитель, идя на мировую, – подумаешь, к слову пришлось. С чем пожаловал? – с этими словами король окинул взглядом всю комнату и остановил взгляд почему-то на мне.
– Неужто еще одна твоя студиоза так сильно провинилась, как и мой кузен Рат?
Последние слова были сказаны с «маленьким» таким намеком, после которого ирвинтведская сторона начала ухмыляться. Посол Роганды же молча вытирал со лба пот, остальные рядом сидящие и вовсе решили притвориться мебелью.
– Ну что ты, брат, рад представить тебе нового гренадера вашего величества, Лею Дорвиндаль собственной персоной, – с этими словами Глениус отступил в сторону, открывая меня взору Вадириуса. Склонившись к моему уху, он прошептал только одно: «Доверься мне».
Довольный король даже привстал с места, чтобы повнимательнее меня разглядеть. Остальные рогандарцы выдохнули и расслабились. Но, как показала практика, зря.
– Налюбовался? А теперь распрощайся со своим гренадером, потому как я объявляю о нашей с Леей помолвке и скорой свадьбе, – спокойным и будничным тоном произнес ректор, слегка выступив вперед, но не закрывая обзор.
Вот даже не знаю, кого из этих двоих мне больше всего хотелось пнуть: Вадириуса или Глениуса? Кого же выбрать?.. А-а-а, мамочка! Обоих! Поэтому решила начать с ближайшего. Но не успела и ноги поднять, как, предугадав ход моих мыслей, ректор тут же обернулся и подхватил меня на руки, нахально прижав к себе.
Наблюдавший за всеми этими телодвижениями Амилрет усмехнулся, растягивая свои губы в улыбке на пол лица. А затем, еще сильнее, когда заметил в моих глазах неподдельное возмущение.
– Что-то плохо в это верится, – усомнился он, демонстрируя миру белые и идеально ровные тридцать два зуба. Правда, зря он это сделал. Под моим взглядом они начали кривиться и редеть.
– А я, старый дурак, завидовал, – задумчиво прокомментировал Игебдил, точнее, вселившийся в него дед Зодиак.
– О как. А король-то ваш с червинкой, – добавил Шаммот из Ирвинтведа.
Вспомнив о существовании еще одной стороны разговора, ректор обернулся, поставил меня на пол рядом с собой и, щелкнув два раза пальцами, призвал ту самую карту Святой долины на стол к Фумстри. После и вовсе скороговоркой продекламировал:
– Ах да. Чуть не забыл. Позаимствовал тут у вас недавно на неопределенный срок, да только мне уже без надобности, будьте добры, верните вашему картографу? – и не дав опомниться, добавил: – Благодарю.
После, не дожидаясь реакции ошалевшего правителя другого королевства он развернулся обратно к брату. Однако сказать ничего не успел, потому как за его спиной обиженно пробурчали:
– А почему она вся почерканная?
Не обращая ни малейшего внимания на прозвучавшее замечание, Сегдиваль продолжил общаться с другим венценосным, не менее, кстати, обиженным:
– Тебе плохо верится… во что? Поясни, Вадириус.
– В ваши чувства как минимум, – буркнул тот, теперь уже стараясь поменьше открывать рот.
– Ах, в чувства? – запальчиво вопросил Глениус.
Тем временем он мысленно сообщил мне только одно: «Прости». А после этих слов взял и склонился ко мне… а если поточнее, то поцеловал под удивленные возгласы всех присутствующих, включая меня.
Однако возмущение потонуло где-то там, в омуте чувств, захлестнувших волной невиданного мной блаженства. Его губы, мягкие, приятные на вкус, сминали последние остатки моего сопротивления своими сладкими прикосновениями. Эта чувственная пытка могла длиться вечно, если бы Сегдиваль не пожелал большего. Сильнее втягивая меня в поцелуй, он раскрыл мои губы и коснулся языка своим таким скользким, мокрым… Возмущающее по сути действие!
Вовремя придя в себя, я не нашла ничего лучше, чем укусить этого паршивца. Доверься ему, как же. Всегда добивается одного и того же. Глениус взвыл от злости и неудовлетворенных чувств. Глаза его наполнились чернотой. Замогильным голосом он что-то громко произнес, после чего настала гробовая тишина.
– Нет… Нет же! Глен, давай не будем, а? – попросил вдруг Анатариус.
– Вот так-так… – Властный женский голос заставил всех обернуться на звук. В приоткрытую дверь вошла дама в синем атласном платье, поблескивая серьгами и колье, инкрустированными огромными сапфирами. Статные мужчины в черном и бежевом фраках шли за ней следом.
– Сын мой, может, представишь? – спросила она, задумчиво глядя на мой наряд, как будто бы не замечая состояние Глениуса.
Но архимаг молчал, зло нашептывая какое-то заклинание, отчего даже мне страшно стало, но ровно до того момента, пока не увидела его матушку в действии.
Прислушавшись к его бормотанию, эта женщина быстро приняла решение, проговорив скороговоркой:
– Асхагатан хаттогатан шеквадохшта квагат!
– Олидиана, дорогая, зачем ты открыла портал в ад? – уточнил тот, что в черном.
Не ответив ничего, эта дамочка одной рукой схватила своего сына и закинула его в красную воронку, после чего обернулась и с улыбкой пояснила мужу:
– Дорогой, наш сын решил свести счеты с самим Урвигэлем. Поэтому я отправила его чуть дальше. Пусть остынет перед встречей, ладненько? А мы пока познакомимся с этой милой леди, которая его до такого довела, я права?
Щелкнув пальцами, она материализовала черное кресло полностью затянутое бархатом, кроме деревянных, резных ножек, села и оценивающе на меня воззрилась.
– Э, я?.. – смущенно выдавила я из себя, в очередной раз оказавшись в центре внимания.
– Н-да. Похоже, нужно было отправить его еще дальше.
– Эм, мы вам не мешаем? Нет? – Король Роганды не удержался от полного игнора его величественной персоны и решил обозначить свое присутствие.
– Ты хочешь прогуляться с нами в ад? – спросила леди Олидиана, продолжая задумчиво смотреть почему-то на меня.
На что от той же коронованной особы прилетел моментальный ответ:
– Нет!
– Вот и не вмешивайся, – по-доброму произнесла эта страшная женщина.
– Все тут ясно. Мы уходим, – поставил в известность присутствующих монарх Ирвинтведа, вставая со своего кресла. Однако один грозный взгляд леди Олидианы изменил мнение молодого владыки-соседа. И он вновь присел, виновато потупив взгляд.
Да, страшная матушка у нашего ректора. Как Глениус вообще выжил? Держаться бы от нее за пару лиг. Вот только получится ли?
– Что ж, Анатар, здравствуй. Полагаю, ты пришел за телом демона, чтобы отпустить уже этого горемычного проректора?
– Проницательны как всегда. – Дед Зодиак, улыбнувшись губами Игебдила, подошел и поцеловал протянутую ему руку страшной леди.
