Ректор же тем временем собирал давно умершие души, одним взглядом замораживая тела всех желающих сразиться. Олидиана к этому времени уже приняла ипостась воздушного змея, закручивая крылатых противников спиралью, заставляя сталкиваться друг с другом. Своими движениями она сбила тех в одну копошащуюся кучу, а после, обратившись огненным драконом, одним дыханием разом спалила свою часть врагов.
– Слушай, долго еще эти будут испытывать терпение местных? – спросил кто-то, встав у меня за спиной. Я обернулась и увидела Устгена!
«Или кто-то в его воплощении», – сразу же подумалось мне.
А заметив мою реакцию, блондин-однокурсник сел на мгновенно созданный камень, приглашая жестом присоединиться. И мне действительно надоело стоять, поэтому я приняла его щедрое предложение, особо не сопротивляясь.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я, не совсем понимая, как он тут очутился. И было в его поведении действительно что-то странное. Вот только не пойму, что…
– Это мой дом, – грустно признался он, созерцая разборки на земле и в воздухе.
– То есть как? – вконец запуталась я.
– Неужели ты еще не поняла, кто я? – спросил блондин, не отрывая взгляда от происходящего. Усмехнувшись, добавил: – Красиво.
И это он похоже о происходящем в воздухе. Я же, разозлившись окончательно, встала перед ним, загораживая весь обзор. А удостоверившись наконец, что на меня обращают внимание, высказала накопившееся:
– Слушай, может, хватит уже говорить загадками? Что здесь вообще происходит, мне кто-нибудь объяснит?
– Имя Урвигэль тебе что-то говорит? – вкрадчиво произнес Устген, внимательно разглядывая на этот раз уже меня.
– Да, повелитель ада, – ответила я, медленно переваривая информацию.
– Надеюсь, мне не нужно превращаться, чтобы ты мне поверила? – сказал он, улыбнувшись как-то совсем иначе, чем раньше. Злее, что ли?..
Так, стойте! Что все это значит? О-он и есть Урвигэль?! Он-то?..
– Но-но как? – по завершению мысленных прений что-то осмысленное вырвалось из моих уст.
– Все очень просто. Я черпаю магию отсюда, попеременно обновляя свою иллюзию, поэтому остаюсь в образе Устгена все время, – пояснил тот, добавив все так же с улыбкой: – Лейка, моя маленькая бунтарка, ты с детства была непослушным ребенком. Попробуй тебя похить и запри в застенках замка. Себе же дороже будет. Да я и не хотел этого! Хватило мне Таиши. Поэтому разработал целый план по твоему зачислению в академию, где мы, будучи однокурсниками, должны были сблизиться. Но вначале вмешался этот дух, потом ректор, а потом и вовсе Псих, пожелавший тебя убить. Весь план понесся к чертям азхаским. А как все интересно начиналось! А?
– То есть мое пребывание в мешке несчетное количество дней – это часть твоего плана?! – моментально обозлилась я, вспомнив детали моего похищения.
– Да нет же… Эти скоты утащили тебя в академию и начали торговать твоими способностями по собственной инициативе. Я поздно об этом узнал, и чертов жнец меня опередил. Архидран проклятый! Да простят меня мои предки. Прости меня, анахигэль.
Все это требовалось обдумать, но в сложившейся ситуации я решила попытать счастья и попросила:
– Сними, пожалуйста, свои печати, а?
Однако уголки его губ поползли к ушам, обнажая хищный оскал.
– Не сни-му, – по слогам проговорил он.
– Это почему? – уточнила я, продолжая сверлить его взглядом.
– А зачем? Чтобы ты поскакала в объятья этого жнеца? – Договорив все это, Устген выставил руку в сторону. И из его ладони выглянул кроваво-красный глаз с желтым зрачком. Второй же рукой повелитель ада в человеческом обличии подпер подбородок.
На что неудержалась, тоже обернулась и невольно охнула. Иначе и не скажешь.
Остатки архидьяволов отступили, но в атаку пошли лаззарты – песчаные черви, пожирающие при первой возможности все живое и даже демонов.
Моментом поскучневший Урвигэль даже начал комментировать с плохо затаенным злорадством:
– Кромсать и замораживать их бесполезно, равно как и жарить. Эти питаются раскаленными углями для улучшения пищеварения.
Ситуация становилась попросту страшной, и я бы даже сказала смертельной.
Трое гигантских червей окутали костяного дракона, пытаясь откусить от него по кусочку, однако леди Олидиана успела трансформироваться вначале в воздушного змея, выскользнув из их цепкого узла, затем и вовсе отлетела на приличное расстояние да превратилась в огненного дракона. А выпустив из своей пасти несколько пиро-шаров, она, видимо, хотела сжечь лаззартов.
Но… не тут-то было. Черви заглотили пламя и лишь довольно проурчали, призывая своих сородичей на пирушку протяжным гортанным кличем.
Глениус, правда, к еще большему ужасу по-прежнему пребывал в образе жнеца, ловко управляясь проклятой косой. Он держался за длиннющую цепь-окончание, атакуя оружием как бумерангом. При этом умудрялся попеременно уклоняться от очередной разинутой пасти.
Огромное лезвие с легкостью распороло брюхи сразу тройки монстров, заставляя тех свалиться прямо в кровавые лужи, оставленные после недавнего сражения с архидьяволами.
– Забавно, откуда он узнал их слабые места? – пробубнил Устген, наморщив лоб.
Заметив успехи сына, старшая Сегдиваль превратилась в человека и стала использовать магию. Призвав сразу с десяток огромных проклятых, полыхающих черной энергией мечей, она пустила оружие в пляс.
– Слушай, а что будет, если я призову еще и призрачных гончих? – задумчиво произнес Устген, как будто спрашивая у меня. На самом же деле он общался сам с собой.
Вот только старшего Сегдиваля нигде не было видно. И я надумав себе невесть что, действительно запаниковала. А вдруг он… С ним что-то случилось?..
Слезы подступили к глазам, но я все-таки сдержалась. Нет, не время раскисать.
– Зачем? – только лишь жалобно уточнила я, заглядывая в глаза Урвигэля.
– Да чтобы ты наконец поняла… Ты не будешь ни с кем, кроме меня, – скучающим тоном произнес тот, моментом изменив свое ко мне отношение. – Ни с кем и никогда.
– Не бывать этому! – запальчиво произнесла я, не до конца осознавая, в какой опасности нахожусь.
– Ну-ну, обманывайся дальше, – произнес Урвигэль, кивнув в сторону Сегдивалей, – если откажешь мне, то я просто всех убью.
Глядя на онемевшую меня, продолжил угрожать будничным тоном:
– И Сегдивалей, и жителей долины, и даже этих из академии. В общем, всех, с кем тебя связывали хоть какие-то отношения.
Не в силах удержать боль, которую причиняли его слова, я закрыла лицо руками и заревела в голос, упав на колени.
– Не надо! – всхлипывая, взмолилась я. – Пожалуйста, не делай этого!
