– Тише, дорогая, ты ее задушишь, – пожурил ее мой любимый папочка, вынимая меня из обнимашек за подмышки. Однако следующей страдалицей стала моя сестра. Не знаю как, но матушка и ее демоническое тело умудрилась приподнять над полом, чем немало удивила присутствующую здесь толпу зевак, собравшихся, казалось, на вечернее представление под названием семейное воссоединение. Кажется, у кого-то на пол упала ложка, ибо звон металла о камень был отчетливо слышен на весь зал.
– Может быть, мы проведем нашу встречу в стенах академии? – тактично дождавшись окончания семейных восторгов, вопросил ректор, оглядывая лыбящихся подавальщиц да спустившихся поужинать постояльцев.
– Ну уж нет! – воскликнула Диен Дорвиндаль чересчур поспешно, злобно сверкая своими глазками. – Доверила я вам мою Леюшку, гляжу вон, не кормите совсем! Похудела-то как!
– Мам… Давай не здесь, а? – тут же попросила я не начинать старую историю. За пару недель я уже успела отвыкнуть от постоянного бдения моих близких и питания по расписанию.
И опять положение спас отец:
– Что стоим, у нас там номер выкуплен, давайте туда закажем еду да поговорим о планах?
Нахмурив округлой формы тоненькие аккуратные брови, моя мама все же решила согласиться, однако тут же прибавив:
– Вы идите, а я пойду посмотрю, как они тут готовят. Может, сама вам что сотворю, надо же, две недели голодать!
– Ну мам! – воскликнула Асия, опередив меня, вдобавок закатывая глаза к потолку.
– Что мам! Ты почему за сестрой не следишь? – тут же отчитала ее мамуля, грозно засверкав раскосыми карими глазками.
– Так, вы идите, дети, Сегдиваль. – На последнем слове Эгвин сделал галантный кивок архимагу и пожал ему руку. Затем приобнял за плечи нашу матушку и увел ее в сторону кухни.
Поздно осознав, что не спросили, в какой комнате они разместились, я все же поплелась к лестнице, проходя мимо потешающейся над нашим поведением жилистой старухи, сидящей на высоком табурете у стойки трактирщика.
Заглянув в мои глаза, она переменилась в лице. По-молодецки соскочив со стула, она успела податься вперед, минуя охранительный барьер Глениуса.
– Беда тебя ждет! – запричитала она, схватившись костлявыми, на удивление горячими пальцами, щупая мою ладонь. – Свои тебя предадут! Да не своими будут!
– Отойди, старая, по-доброму, – прошелестел голосом безжизненной смерти Глен. – Только сейчас заметила черный ореол смертоносного заклинания, окутавшего свободную руку мага.
– Помни! Что бы ни случилось, верь в любовь, она проводником станет… – скороговоркой произнесла та, отступая в страхе перед могуществом архимага.
Обернувшись, я заметила Асию, колотящую руками о магический барьер, который создал вокруг нас Сегдиваль, правда, под моим взором он начал таять.
– Да уж, поговорили с родителями, – скорее грустно, нежели весело усмехнулась я, пытаясь разрядить накалившуюся обстановку. Бабуля же отвернулась от нас, взгромоздившись обратно на табурет, сгорбилась и начала сербать какой-то горячий напиток из расписной деревянной кружки.
– Чего тут у нас? – недоуменно уточнил отец, оказавшись у нас за спиной. – Давайте наверх хоть поднимемся, не то наши имена скоро станут нарицательными благодаря парочке матрон, сидящих вон в том уголочке. – Скосив взгляд за свою спину, отец намекнул на столик с тремя бабушками в балахонах, таких же, как и у той, что предрекла мне предательство, которая, кстати, куда-то исчезла, стоило только отвести взгляд. Странно.
– Поднимемся? – уточнил у меня обеспокоенный Глениус. Его пальцы стали каменными, сжимали мою руку не до боли, конечно, но дискомфорт доставляли. Опомнившись, он ослабил хватку.
– Все хорошо, – заверила всех я, запоздало испугавшись чего-то, сама не осознавая причины. Бред. Посему, натянув улыбку, постаралась весело произнести: – Пап, номер комнаты какой?
– Тринадцать, – с извинением в голосе выдавил он, отводя взгляд.
– Других не было, да? – вмешалась в разговор Асия.
– Не было. Хотя соседние комнаты пустуют, – проворчал папуля, чем еще сильнее напугал.
«Да что ты раскисла-то от какого-то бреда старухи? Соберись, Лея!» – приказала себе я. Помогло, но только отчасти.
– Может, все же в академии поговорим? – уточнил ректор, заглядывая мне в глаза. Тяжелые предчувствия, похоже, терзали не только меня одну. За всех решила мамуля, прикрикнув на нас сзади:
– Далась нам ваша академия, проходите давайте, котелок-то горячий, ошпарю еще кого ненароком!
Смиренно поднявшись по лестнице, мы уперлись прямо в ту самую чертову дюжину, висящую единственной табличкой на двери, остальные же двери – словно и вовсе без опознавателей. Еще одна странность, заставляющая беспокоиться.
Зайдя первым, Глен осмотрел комнату магическим зрением, сверкая разноцветными магиями в глазах и чертя поисковые заклинания на ловушки и прочую дребедень, которую преподавали нам еще в школе. Видимо, ничего не найдя, он махнул рукой, и я вошла в довольно просторную комнату со столовой группой, стоящей у стены с окном. В другой стороне ближе к двери стояла двуспальная кровать, на которой обретались тюки да сумки, семейные пожитки. Только сейчас осознала, в каком положении оказались Дорвиндали. Нас же выгнали из деревни, оставив всю семью без крова!
Поставив котелок с дымящимся ароматным варевом, мама выбежала из комнаты и, судя по звукам скрежета деревянных половиц на лестнице, спустилась вниз, продолжая хлопотать и накрывать на стол.
– Как ты? – спросил отец.
Легонько потрепав меня по плечу, он заправил выбившуюся из косы прядь за ухо. А я, вспомнив про сестренку, смутилась и решила перевести разговор.
– Спасибо, хорошо. Вот Асия, думаю, больше тебе расскажет. Да?
Но сестра молчала, не проявляя интереса к разговору. Что здесь вообще происходит? Вначале мама взгляд от нее отводила, теперь отец спросил только про меня?!
– Ах да, Аська, как у тебя дела? – опомнился отец и уточнил у сестренки, не оборачиваясь.
– Пап! Посмотри на Асию. Почему вы ее игнорируете? – поставила вопрос ребром, решив добиться ответа любой ценой.
– Прости, дочка, – все же развернувшись к старшей, Эгвин опустил взгляд и по-доброму произнес: – Асия, дело не в тебе, а в нас с мамой. Кажется, будто еще вчера жителей деревни захватили демоны с такими же телами, как и у тебя. Поэтому каждый раз, когда вижу, вспоминаю и…
– Пап, не объясняй, я все поняла, – грустно произнесла Асия, аккуратно присаживаясь на кровать, которая чудом устояла под ее весом.
В разговор вмешался ректор:
– Лея, отвернись, пожалуйста, и не смотри на сестру, я применю трансформацию.
Глянув на него с благодарностью, я сделала, как он попросил, послав перед этим Аське любящий взгляд, а заметила в ее глазах столько горечи, что чудом устояла и не разревелась. Однако в следующее мгновение комнату озарила магическая вспышка, и я услышала заливистый смех матери. Увидев преображение сестры, она поспешила, похоже, к старшенькой. Тарелки и ложки мамуля успела всучить отцу по пути к цели, тот их водрузил тут же на стол и присоединился к жене и дочке.
