Пожалуй, хватит! Надеюсь, эффект от терапии не исчезнет. Нужно срочно звать лекаря и преподнести исцеление, как внезапное чудо.
В дверь раздался настойчивый стук. Черт! А ведь все так хорошо складывалось и вот тебе — совсем чуть-чуть не успел! Дурак! Неужели не мог сообразить на минуту раньше! Я вскочил с постели, судорожно натягивая штаны. Дверь содрогнулась под мощным ударом. В следующую секунду засов отлетел, как игрушечный, дверь распахнулась, и в комнату ворвался Вольф.
Мне было очень стыдно, потому что я видел всю ситуацию его глазами и хорошо понимал, о чем он сейчас думает. И я не знал, совершенно не знал, как можно все быстро и доходчиво объяснить, чтобы оборотень понял правильно и не наворотил тут дел. Вот только будет ли он вообще слушать?
Вольф посмотрел на Анжелу, на меня, и мрачно шагнул навстречу.
— Вольф, ты не понял… Я тут… — начал говорить совсем не то, что нужно, и не то, что бы хотел сказать.
В любом случае, оформить мысль я не успел. Потому что в моем мире свет выключился, пришла тьма.
В следующий раз я открыл глаза, лежа на полу, под столом, в самом углу комнаты. Сильно болела челюсть и правый бок. Сколько провалялся без сознания — не знаю, может несколько минут, а может и час. Кряхтя от боли, выполз из-под стола, кое-как смог подняться на ноги.
Анжела спала, заботливо укрытая одеялами, дышала ровно и глубоко. Лицо девушки приобрело, наконец, живой оттенок. Больше в комнате никого не было, дверь аккуратно прикрыта.
Я как можно быстрее оделся и вышел на улицу. Около двери, спиной ко входу, стоял Вольф, глядя куда-то вдаль. Я осторожно подошел ближе.
— Вольф…
— Молчи, Глеб. Ничего не говори. Иначе я тебя убью, — голос оборотня источал спокойствие, и это пугало до жути, — Я все понял. Я знаю, что там произошло.
Он повернул голову и мельком глянул в мою сторону.
— Я не дурак, Глеб, и я не из тех тупых ревнивых мужей, что служат героями бородатых анекдотов. Я знаю, что ты сделал. Ты спас ее. Спас, когда больше некому, когда больше никто не мог помочь. И сделал это так, как смог, единственным доступным способом.
Вольф помолчал. Я открыл было рот, но он вскинул руку, призывая к тишине.
— Наверное именно поэтому, Глеб, ты еще жив. Не представляешь, как мне хотелось тебя убить — там, когда ты валялся без чувств! И это было бы так просто! Убить тебя, убить Анжелу и уйти в леса, как сотни раз до этого. Но я… не знаю, что меня остановило. Скажу одно, твоя жизнь висела на очень тонком волоске, да и сейчас эта ниточка не стала толще.
Оборотень глубоко вздохнул несколько раз.
— Я… благодарен тебе, Глеб, — слова дались мужчине с большим трудом, — За то, что ты ее спас. Но это… Это выше меня… Это выше моего разума… Анжела была моей крепостью, моим бастионом. И теперь бастион пал. Я ухожу, сейчас. Не ищите меня, не надо. Потому что я могу передумать. Потому что, если мы встретимся еще раз, я тебя убью.
Он пошел прочь, не оглядываясь.
— Позаботься о ней! — крикнул Вольф на прощанье, прибавив шагу.
Я смотрел ему вслед, горечь вперемежку с жалостью терзали душу. Ну почему так неудачно? И так не вовремя. Наступает Тьма, на подходе орда варваров, Секта наносит Пруссии удар за ударом! А мы… разгромлены, разобщены, сломлены!
Опомнившись, побежал за лекарем. Тот долго не хотел идти со мной, ссылаясь на занятость. Подействовала только угроза обратиться напрямую к генералу Хартману. Целитель, недовольно кривясь, соизволил собраться и проследовать в домик к Анжеле.
Каково же было его удивление, когда врач увидел, что девушке стало значительно лучше! Она явно не умирала, выздоровление заметно невооруженным взглядом.
— Что случилось? Как это произошло? — допытывался лекарь.
— Сам не знаю, — соврал я, не моргнув глазом, — Выходил на полчаса, а когда вернулся, то вот… Нашел ее уже такой.
— Ну-ну… — буркнул врач, не очень-то поверив в чудесное выздоровление, но возразить ему было нечем.
Какое-то время я пробыл в избушке, помогая суетящемуся доктору. Он сделал Анжеле какой-то компресс, постоянно мерил температуру, удивленно покачивая головой. Убедившись, что все в порядке, я попрощался и пошел разыскивать Босса. Хотелось поговорить, узнать, что же будет дальше.
Мне повезло, я увидел того самого адъютанта, что встречал нашу команду в штабе. К моему удовлетворению, мужчина меня запомнил, узнал, на прямой вопрос ответил, что мистер Краузе, скорее всего, сейчас у главнокомандующего. Даже предложил проводить, но я решил, что и сам смогу найти дорогу.
Через пять минут я уже входил в городскую ратушу, беспрепятственно поднялся на третий этаж, и, постучавшись, проник в просторные апартаменты генерала Хартмана.
Босс и правда сидел тут, он весьма обрадовался, увидев меня. А еще у окна, в старомодном кресле-коляске, развалился Ян, с повязкой на глазах. Меня он поприветствовал еле заметной улыбкой и кивком головы.
— Анжела поправляется! — сходу заявил я, — Ей вдруг стало лучше!
— Наконец-то! Хоть одна хорошая новость! — оживился Стрелок.
— А где Вольф? — прозорливо спросил Босс.
— Ушел, — я не знал, что еще ответить на каверзный вопрос, — Мы… Мы с ним рассорились.
— Как не вовремя… — Ханс скривился, усиленно потерев виски руками, — Ладно, не бери в голову. Я пошлю ему весточку. А нам сейчас нужно решить, что будем предпринимать дальше.
— Черт возьми, Ханс! — Ян невесело усмехнулся, — Что тут еще можно предпринимать? Я чувствую себя старым, больным и абсолютно бесполезным куском дерьма. На кой черт вам нужен слепой стрелок? На что я годен без глаз?
— Да и все мы… — поддакнул я, — От вундертим остались одни ошметки. Команды практически нет.
— Отставить панику! — рявкнул Босс, — У нас нет времени на эти сопли! Мы не можем опустить руки, не можем просто так взять и все бросить! Мы — должны продолжать! Во что бы то ни стало! Я очень надеюсь, что вы мне докажете, что годны гораздо на большее, чем сидеть и издавать жалобное сюсюканье!
Он яростно оглядел меня и Стрелка, потом обратился к Хартману.
— Извините за эту небольшую сцену, генерал. Обрисуйте, пожалуйста, текущую ситуацию.
— Ситуация такова, — генерал-фельдмаршал поднялся со стула, обращаясь ко всем разом, — Я вынужден с прискорбием констатировать, что, впервые за три сотни лет, Бастион оказался в руках врага.
— Что с личным составом?
— К нам подошли две резервные армии, на большее рассчитывать в ближайшую неделю не стоит. В тоже время, силы противника превосходят наши по количеству почти в десять раз. Они полностью контролируют Бастион и область перед ним. Завтра, боюсь, вся эта орда хлынет через Западный перешеек в Республику, и мы, к сожалению, ничем не можем помешать.
