Естественно, создание банды ничуть не отменило кулинарных пристрастий предводителя. Он продолжал приносить регулярные кровавые жертвы Аиду и Танатосу, человечина считалась у разбойников особым, изысканным лакомством. За людьми специально охотились, загоняя в рабство. Пленники трудились, пока оставались силы, а потом их съедали всех до единого.
Вскоре Острозуб задумался о том, что банде нужно убежище: постоянное место, лагерь, где можно держать припасы, отдыхать от набегов и наслаждаться праздной жизнью. Как-то раз, в заброшенной глуши, шайка набрела на развалины старого города, их и решили приспособить под базу.
Постепенно руины более-менее обустроили, приспособили к проживанию. Нашлось место для жилья и для развлечений, для лошадей и для рабов. На обжитом месте наслаждаться бытием оказалось гораздо удобнее: все таки оседлость предоставляет больше комфорта, чем кочевая жизнь.
Но, в подходе нашлись и недостатки. Банда потеряла в мобильности, набеги оказались привязаны к определенной местности. Жители роптали, купцы нанимали дополнительную охрану, рано или поздно удача должна была отвернуться от шайки.
Так и произошло. Головорезы получили скоординированный отпор, на поимку банды созвали силы ополчения. Острозуб понял: это по его душу! Он бросился в бега, совершенно не заботясь о товарищах. Войско долго гоняло шайку, истребив практически полностью. Выжил лишь главарь, да с десяток хитрецов, сумевших раствориться среди мирного населения.
Тогда Острозуб понял: нужно залечь на дно, взять паузу, немного остепениться.
Так убежище разбойников превратилась в скрытую от лишних глаз деревушку. Численность шайки вскорости достигла былых размеров, хоть и приходилось заниматься исключительно законопослушной деятельностью.
Варили самогон, продавая в деревнях; копали торф, рубили лес. Порой Острозуб позволял провернуть темное дельце, вроде торговых махинаций, обворовывания зарвавшихся купцов или поджога излишне строптивой деревни. Но все это делалось осторожно, чтобы не вызвать подозрений и не навлечь беду на самих себя.
Спокойная жизнь в чем-то даже импонировала Острозубу: он открыл в себе талант руководителя, проснулась организаторская жилка, нравилось наводить порядки, извлекать прибыль из чужого труда. Если бы не буйный нрав и пристрастие к человечине…
Двух вещей постоянно недоставало в разбойничьем убежище: человеческого мяса и женщин.
Ни одна представительница прекрасного пола не могла долго ужиться среди сборища мразей. Если и находилась бедолага, что, по своей воле или против нее, оказывалась в деревушке, то рано или поздно она подвергалась насилию. Снасильничал один, потом другой, вскоре бедняга превращалась в общее достояние. Ну а когда приходила в совсем непотребный вид, не оставалось ничего иного, чем ее съесть.
Так проходили годы, долгих десять лет постоянных ограничений и скрытничества. Наконец, терпение Острозуба иссякло, он решил, что можно высунуть нос из норки, пришла пора пожить красиво. Первый, пробный набег на караван беззащитного купца прошел как по нитке, без сучка без задоринки. Впервые за долгое время удалось принести достойную жертву богам, в полной мере, без ограничений насладиться человеческой плотью. А вскоре пришло время второго набега — главной целью которого Острозуб постановил добыть как можно больше женщин в услужение.
Нельзя сказать, что он не планировал дело. Конечно, определенная схема действий была. Острозуб выбрал подходящий постоялый двор, где, как известно, работало много девушек. Выбрал время, когда рядом не будет отрядов стражи. Но на этом проект себя исчерпал: дальше предполагалось поступать, как придется. Импровизировать, так сказать.
Все пошло, как по маслу: неожиданное ночное нападение застало кабатчиков врасплох, никто не мог оказать достойного сопротивления. Наскочили, двери слетели с петель, головорезы ворвались внутрь, женщин выволакивали прочь со связанными руками.
А дальше… Острозуб не планировал убивать без лишней нужды, а тем более сжигать таверну. Зачем? Если можно оставить прибыльное место, а через известный промежуток времени повторить набег. Но… Кровь ударила в голову, бешенство овладело главарем, а от него передалось и прочим.
Завидев трактирщика, что пытался воспрепятствовать проникновению, Острозуб одним ударом рассек его чуть не на две части. Кровь фонтаном оросила убийцу, он совсем потерял голову в угаре, глаза забегали в поиске новых жертв. Разбойники метались, выискивая женщин, а мужчин безжалостно толкали на расправу главарю. Кто первым придумал идею с поджогом — не ясно, но скоро каждый вооружился факелом, распространяя пламя по всему трактиру.
Острозуб ликовал, неистовствовал, упивался разбоем! Давно уже он не ощущал подобной свободы и безнаказанности! Определенно, стоит вернуться к активным действиям, слишком уж засиделись у себя в деревне!
Огонь захватил трактир, бешенство понемногу отступило. Острозуб дал команду уходить, разбойники залезли на коней, захваченных женщин волокли на веревках. Несколько особо отмороженных бандитов остались беспредельничать, их судьба не особо интересовала главаря. Банда исчезала со всей доступной скоростью, пока не рассвело. Теперь главное — любой ценой избежать преследования, уйти от возможной погони.
С горем пополам добрались до реки, женщины обессилили, многие не стояли на ногах. Пришлось взять с собой, перекидывая через седла. После переправы применили давно известный трюк: прошли по воде, чтобы скрыть следы. Идти пришлось долго, подходящее место для выхода на сушу находилось на изрядном расстоянии. Зато вероятность затеряться увеличилась многократно. И даже выйдя из реки, всадники оставили за собой команду «заметальщиков», что стирали следы ветками. Умелого следопыта не обманешь, но Острозуб вообще на рассчитывал на погоню, так уж, перестраховывался.
В убежище прибыли далеко после полудня, усталые, но довольные. Тут же начались приготовления к пиршеству, пленных сгрудили в кучу посреди амфитеатра, их пора придет вечером.
Пир продолжался, веселье было в самом разгаре. Острозуб довольно взглянул на пленниц. Богатый улов, давненько такого не случалось! Должно хватить надолго, особенно если растягивать удовольствие.
Последняя мысль здорово развеселила главаря, он дико взвыл и безумно заулюлюкал, радуясь предстоящим развлечениям. Среди добычи оказались самые разные женщины: и худые, и полненькие; и стройные, и фигуристые; и покладистые, и с норовом. Есть из чего повыбирать!
Попалась одна и вовсе благородных кровей, суда по виду. Держится гордо, нос не опускает, лицо не прячет, хоть и заметно, что боится не меньше остальных. Ничего-ничего! С такими даже интереснее! Острозуб любил ломать людей. Покалечить разум, сломить дух — удовольствие гораздо большее, чем просто изнасиловать тело. А если дух силен, привык повелевать, а не быть рабом… Тем сложнее испытание, тем изысканнее понадобятся издевательства, тем больше радость от победы!
Главарь уже разговаривал с гордячкой. Наметанный глаз сходу выделял ее в толпе простолюдинок по манере держаться, по особой осанке. Острозуб подошел вплотную, заставив пленницу задрожать, рука вздернула девичий подбородок.
