— Да… должно быть, это здорово, — все еще удивленно подтвердил Крэг-хан, — У меня такого места пока что не было.
— Ну а теперь — будет! Пусть эта мысль укрепит твой дух. Нам понадобятся все силы, чтобы осуществить задуманное.
— Нам?
— Я иду с тобой, — Хилон скинул с плеча второй походный мешок, точно такой же, как у варвара.
Крэг-хан открыто и широко улыбнулся.
— Спасибо! — он протянул руку и монах ответил на крепкое мужское рукопожатие.
Потом лицо северянина подернулось пеленой грусти.
— Ты уже сказал Селене?
— Да.
— И как она?
— В шоке.
Варвар понимающе кивнул, глянул исподлобья.
— Лучше уйти рано утром, незаметно, без лишних прощаний и слез.
Хилон долго смотрел в глаза молодого мужчины.
— Как скажешь… — согласился он.
Как порешили, так и сделали. Два всадника покинули дом еще до рассвета, оставив спящую Селену в одиночестве. Крэг-хан грустил лишь пока оставался в пределах города, затем дорога вытеснила из головы лишние мысли, заставив сосредоточиться на главном.
Афины покинули быстро, не задерживаясь. Ехали в хорошем темпе, но все же старались не утомлять лошадей. Через три часа остановились на привал, наскоро перекусили, не разжигая огня. После еды продолжили путь с той же скоростью.
Скакали молча, на разговоры не оставалось ни сил, ни времени, ни желания. За весь день им встретилось всего несколько хорошо вооруженных караванов, да парочка встречных всадников, промчавшихся во весь опор. К вечеру уставшие лошади стали сбавлять ход, путники остановились в Мегаре, ночь провели на постоялом дворе.
С утра, позавтракав, продолжили скачку. Ближе к полудню набежали тучи, небо заволокло темной дымкой. Начался противный моросящий дождь, постепенно разошедшийся в полноценный ливень. Пришлось остановиться на незапланированный отдых, укрывшись под деревьями. Один из первых осенних ливней выдохся за пару часов, оставив после себя свежую влажность в воздухе, и грязную кашу на дороге. Дальше ехали осторожнее, скорость пришлось сбавить, но все равно преодолели достойное расстояние. Ночевали на природе, неподалеку от побережья.
Третий день прошел также, в седле. Хилон, казалось, не замечал усталости, он по прежнему держался прямо, легко, словно родился на коне. Варвар ощущал неприятные покалывания в левой половине груди, старался не обращать на них внимания, игнорируя боль. Вечером, не смотря на свою силу и выносливость, он слез с лошади с заметным облегчением.
На этот раз путникам удалось достичь Коринфа. В город заезжать не стали, памятуя неприятное прошлое Крэг-хана. Конечно, происшествие в таверне и бегство с плахи могло давно забыться, с другой стороны — не так уж много представителей северных племен шастает по дорогам Греции.
Остановились вблизи города, у небольшого родника. Напоили лошадей, варвар развел костер, Хилон повесил над огнем котелок, заварив походную кашу. Быстро сгустилась тьма, ужинали почти ночью, от окружающего мира остался лишь круг, освещенный пламенем.
— Скажи-ка, варвар, у тебя есть план? — Хилон нарушил молчание, когда путники закончили трапезу, — Как ты намерен спасти Пандору?
— Мы приедем в Сикион, найдем дом Эсхина. Я убью всех его подручных, а хозяину выпущу кишки!
Хилон задумчиво поковырялся в зубах, внимательно глядя на Крэг-хана.
— Ты вроде разумный парень, не похож на дурака, — он сплюнул, — Когда я говорил про план, я имел ввиду что-то более реалистичное, чем придти и всех убить.
В ответ северянин издал утробный рык. Помолчали.
— Ладно, умник, — проворчал Крэг-хан, — Что у тебя на уме?
— Я думаю, нам нужно что-то поизящнее, хоть чуточку.
— Например?
— Я приду в дом Эсхина, привлеку всеобщее внимание. Ты проникнешь туда тайком, пока все будут заняты мной. И умыкнешь Пандору.
Варвар задумчиво почесался.
— Что ты имеешь в виду под «привлеку внимание»?
— Я думал вызвать Эсхина на поединок. Слава мечника идет впереди него, он бьется с каждым, кто посягнет на величие. Думаю, Эсхин примет вызов.
Крэг-хан помрачнел еще больше, глаза налились тьмой.
— В таком случае я буду биться, — мрачно сказал он, — А ты — спасешь девушку!
— Почему ты так решил? — Хилон испытующе посмотрел на варвара.
— У меня к Эсхину личные счеты… И… Возможно… ты ей подходишь больше.
Северянин отвернулся, пламя костра осветило гордый профиль.
— Ты меня удивляешь, варвар. Разве ты идешь за Пандорой не ради своей любви? — тихо-тихо спросил монах.
— Мои чувства никого не касаются! — рявкнул Крэг-хан, потом голос смягчился, — Там в трактире…
— А! Теперь понимаю! Ты увидел, как мы… беседовали и напридумывал себе невесть что.
— Я видел ее глаза! Она… создана для такого, как ты, монах. А не для такого, как я.
Хилон покорно склонил голову.
— Боги свидетели, я рад, если так и есть. Но я видел в глазах Пандоры другое.
На этот раз Крэг-хан глянул с удивлением.
— Почему ты мне это говоришь?
— Ты юн, и мнишь, будто можешь понять женщину, — с улыбкой ответил Хилон, — С возрастом осознаешь, что такая задача не под силу и сотне мудрецов! Что на сердце у Пандоры — ведает лишь она, да и то… не факт.
Крэг-хан напряженно пытался осмыслить сказанное, монах достал меч, точильный камень коснулся лезвия.
— Как бы то ни было, открытым остается вопрос — по силам ли тебе одолеть Эсхина?
Варвар сморщился, слова слетели с губ неохотно.
— Я бился с ним дважды… на кулаках и на мечах. Оба раза он меня одолел, — злой оскал рассек лицо северянина, — Чертов меч сломался! Если бы не это…
— Проиграл — держи себя достойно, — с мудрым видом изрек Хилон.
Крэг-хан посмотрел на него с иронией.
— Раз уж я не смог его убить, то ты тем более не осилишь.
— Да ну?
— Хилон, ты хороший учитель, сам говорил, что важен только результат реального поединка. Неужели позабыл, как я зашвырнул тебя в канаву?
— Друг мой варвар, не хочу умалять твоих заслуг, но я поддался! Не хотелось калечить хорошего человека.
— Ха! Проиграл — держи себя достойно, — с важным видом продекламировал Крэг-хан, подражая тону монаха.
Хилон звонко рассмеялся, северянин позволил себе сдержанную улыбку.
— Что ж, в твоих словах есть доля правды, — признал монах, — Но скажи мне вот что — как ты собрался с ним биться?
Варвар вопросительно поднял глаза.
