Есть Марио, который тоже выходил из дома в темное время суток, якобы за цветами. Вернее, цветы-то он принес, тут не придерешься. Но вот не заходил ли он еще куда-то? Можно ли за это поручиться? И, кстати, так ли уж сильно болит у него рука? Я сделал себе заметку навестить травмпункт, в который он обращался, и выведать у лекаря подробный отчет о переломе.
Может быть, конечно, еще какой-то пришлый стрелок, и мне бы, по сути, нужно цепляться за эту версию. Вот только кто, почему, зачем? И стоит ли вообще плодить новые сущности?
Рядом со мной шел тот самый полицейский, что разговаривал с Яном в доме. Он, как бы невзначай, указывал мне дорогу, потому что сам я города, естественно, не знал совершенно. Мы пересекли черту города, быстро преодолели не протяженные окраины, прошлись через спальный районы и, наконец, после почти часовой прогулки, оказались на центральной площади Фрайберга, где, собственно, и располагалась жандармерия, как, кстати, и остальные государственные учреждения города.
Поднимаясь по ступеням широкого внушительного крыльца обители закона, я оглянулся — и сильно удивился количеству собравшегося народа. Половина площади, как минимум, была почти под завязку забита людьми, которые с интересом наблюдали за тем, как Ян Крюгер, по прозвищу Слепой Мудрец, заходил внутрь жандармерии.
Обстановка в здании жандармерии оказалась, прямо скажем, весьма напряженной. Мы, не останавливаясь, прошли через вестибюль, где нас встретила мрачная, сосредоточенная Хельга. Она повела нас отнюдь не в камеры для заключенных и не в допросные комнаты. Поднявшись по лестнице и преодолев небольшой коридор, мы оказались в кабинете самого шефа полиции. Тут, среди нескольких высокопоставленных жандармов, сидел Григорий, постукивая пальцами по столу. А у дверей кабинета, опершись изящным плечом о косяк двери, замерла Анжела, посматривающая на служителей закона с хищным выражением. Воздух в комнате будто наэлектризовался из-за всеобщей нервозности и волнения.
— Ян! То есть... мистер Крюгер! — шеф полиции вскочил с места навстречу вошедшем, — Прошу извинить за столь прискорбный инцидент, но я связан буквой закона и вынужден попросить вас оставаться в жандармерии, чтобы дать показания по делу.
— Джефф, все в порядке, — Ян беспечно махнул рукой, — Я понимаю, закон превыше всего. Давайте вопросы, я в полном вашем распоряжении.
Он, как ни в чем не бывало, прошел к столу, на ощупь обошел его и уселся в кресло главы жандармов. Тот, казалось, воспринял это как должное, лишь поинтересовался, не нужно ли чего.
— Да, если вас не затруднит, принесите чего-нибудь холодного, воды или кваса, — небрежно бросил Ян, — И моим друзьям тоже!
Он указал на нас, шеф лишь слегка кивнул в мою сторону, а двое офицеров уже сорвались со своих мест, кинувшись выполнять столь сложное поручение.
Я шагнул вплотную к Анжеле и чуть слышно поинтересовался у нее:
— А где Марио?
— А черт его знает, — также тихо ответила девушка, — Сказал, немного задержится, подойдет попозже. То ли живот у него скрутило, то ли не знаю что...
Мы тихонько переговаривались с заклинательницей, обсуждая события едва подходящего к середине дня. Шеф жандармерии лично опрашивал Яна, занося его показания в протокол. В голове у меня стучала, как молот, одна единственная мысль — где чертов Марио? На кой черт он остался?
Прошло минут пятнадцать, когда в кабинет без стука влетел бледный, как смерть полицейский. Кое-как оправившись, он быстро подошел к шефу и что-то зашептал ему на ухо. Судя по тому, как изменилось лицо хозяина кабинета, новости были не самые радужные.
— Мистер Крюгер, господа, — шеф полиции встал и развернулся к центру комнаты, по его лицу заметными ручейками струился пот, — Мне сообщили ужасную новость. Десять минут назад во Фрайберге совершено еще одно убийство. Убит мэр города, мистер Штульман. Почерк все тот же — выстрел из пулевика, с дальней дистанции, прямо в голову. Помоги нам всем Единый.
Он тяжело опустился на стул, вытирая лоб рукавом мундира.
Я взглянул на Яна — на его лице возникло подобие мрачной усмешки. Во всяком случае мэра убил явно не он.
Началась суета. Один за другим в кабинет шефа забегали жандармы, что-то спрашивали, докладывали, подписывали и уносились прочь с новыми поручениями. В комнате стоял непрерывный гвалт голосов, в коридоре сновали туда и обратно люди, сутолока в жандармерии достигла своего апогея.
В разгар толчеи в кабинет заглянуло знакомое лицо, а потом, воспользовавшись суматохой, в комнату беспрепятственно проник Марио.
— К вам сюда хрен попадешь, пришлось пробираться сначала с боями, а потом хитростью, — пожаловался он мне.
— Ты где был? — устало спросил я.
— Я же сказал, что задержусь немного, — он виновато развел руками, — На завтрак съел что-то не то, живот прихватило.
Увидев мой недоверчивый взгляд, он тут же добавил:
— Босс, могу дать и подробный отчет, но, честно говорю, это будет не очень аппетитно.
— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь об убийстве мэра и не имеешь к этому никакого отношения?
— А что, мэра завалили? — он удивленно присвистнул, — Так вот почему все носятся, как в попу ужаленные! Да, кстати, там, перед входом, похоже полгорода собралось, а то и весь целиком!
— Глеб! А тебе не кажется, что нам тут делать больше нечего? — подала голос Анжела, — Обвинения с Яна можно, я думаю, снять, по причине несостоятельности. Пойдем уже отсюда?
— Прошу меня простить, — вмешался шеф полиции, подходя ко мне ближе, — Но я бы попросил вас всех задержаться.
— Зачем? — грубее, чем нужно, спросил я.
— Если честно, я не знаю, — бедняга жандарм поправлял помятый мундир и съехавшую кепку, — Войдите в мое положение! Я с большим уважением отношусь к Яну и к спец-гвардии, но сейчас я просто не знаю, что мне предпринять! Я прошу... прошу вас, задержитесь хотя бы на полчаса. Сейчас я должен сделать заявление для жителей города, попытаться как-то успокоить толпу, пока не началось кровопролитие. А потом мы решим, что делать дальше.
Я мельком глянул на Яна, тот чуть заметно склонил голову.
— Хорошо, шеф, будь по вашему, — медленно проговорил я, — Мы подождем.
Он кивнул и собрался выйти из кабинета, но тут его окликнул Ян.
— Подожди, Джефф, постой секундочку!
Жандарм остановился, выжидательно глядя на пожилого стрелка.
— Ты не боишься за свою жизнь? — прямо спросил Ян.
— С чего бы... — начал Джефф и запнулся.
— Ну да, все сходится! — мой мозг, наконец, заработал, — Представим, что есть кто-то, старающийся раскачать ситуацию в Фрайберге и спровоцировать волнения. Что нужно сделать, чтобы схлестнуть народные массы? Убрать их лидеров. Это уже сделано. Две крупных группировки жителей города на грани прямого противостояния друг с другом. Что же удерживает их от начала бойни?
