— Правы, Иван Валентинович.
— Таким образом, товарищи, мне видится, что затормозить или даже сделать невозможным наступление на Россию с юга мы можем только одним способом. Тем, которым не воспользовались ни американцы, ни НАТО в полной мере. Это столкнуть лбами агрессивный национализм и агрессивный ислам.
Не стоит забывать, товарищи, что большинство стран, о которых идет речь, которые вошли в состав Цепи — это страны, ранее входившие в социалистический лагерь. БААС, партия арабского социализма — до сих пор популярна на Востоке, в разных странах есть люди, которые разделяют ее воззрения. До сих пор на этой территории есть люди, которые учились в СССР и России, помнят что такое социализм, жаждут модернизации. В то же время ислам, тем более агрессивный ислам, не может предложить никакой позитивной программы модернизации, товарищи. Всё, что он может — это обвинять Запад, отправлять против него боевиков и террористов, молиться Аллаху и отрезать головы на площадях. Чаще всего, после свержения нормального, цивилизованного пусть и диктаторского государства, к власти приходят малограмотные, не имеющие никакого опыта люди, которые к тому же начинают использовать власть для сведения счетов с врагами своей религии и с личными врагами. Всё это видят люди, и доверие к исламистам. как к новой силе, быстро утрачивается. Нужно просто предложить этим людям альтернативу. Альтернатива будет — в единении на основе одной национальности, а не одной религии. Возможно, в других территориальных границах — но всё же. У многих стран Востока, у многих народов Востока существуют давние споры и счеты между собой; и в этом случае исламисты, с их программой исламского интернационализма и верности исламу, а не роду, племени, народу — полностью противоречат тому, что знают люди. Люди могут временно согласиться — но в душе всё равно будут думать по-своему. Если мы выявим и соберём этих людей, дадим им оружие, предоставим иную поддержку, исламским правительствам придется сражаться у себя в тылу, а не посылать орды боевиков на джихад против России. Таким образом, в худшем случае мы выиграем некоторое время, в лучшем — полностью сломаем игру и восстановим диктатуру БААС или аналогичных партий в Ливии, Египте, Сирии, Ираке, возможно даже, в Афганистане. В большинстве этих стран времени прошло немного, люди помнят, как они жили до насильственной исламизации и шансы у нас, я считаю, хорошие…
Президент вежливо похлопал.
— У вас всё?
— Да, всё, товарищ президент.
— Вопросы, возражения.
Поднялся человек с седой бородой.
— Разрешите?
— Конечно.
Человек откашлялся. Это был профессор МГУ, один из специалистов по вопросам ислама. В течение двадцати лет он был сотрудником различных посольств в регионе, доработался до должности Чрезвычайного и Полномочного посла.
— Господа, — здесь обращались по-разному, кто «товарищи», а кто и «господа», — я прочел этот доклад и наложил его на собственный опыт работы в странах, о которых идет речь. А я работал, по меньшей мере, в половине этих стран — и бывал едва ли не во всех. Так вот, господа, прочитанный нам доклад затрагивает только геополитические проблемы, но не затрагивает главного. Мы, как и американцы, пытаемся манипулировать людьми, но при этом не задаемся вопросом — а что им нужно на самом деле. Что они хотят? Почему — они так ненавидят этот мир, что они готовы подорваться, пожертвовать своей жизнью, только чтобы убить кого-то из нас?
— Потому что они террористы, Александр Дмитриевич — сказал президент.
— Да, они террористы — но что их заставляет быть террористами? Что их заставляет становиться террористами, бросать свой дом, покупать автомат и идти туда, где их, скорее всего, убьют?
— Низкий уровень образования, недостаток земли, неработающие социальные лифты, наличие иностранных войск как раздражающего фактора, просто неграмотность и примитивность, — ответил стоящий на кафедре Иван Валентинович. — Александр Дмитриевич, позвольте узнать, к чему вы клоните?
— Я клоню к тому, господа, что мы повторяем ошибку американцев. Они тоже пытались добиться своего манипуляциями, но потерпели неудачу. В нашем случае цена ошибки будет намного выше, — мы можем потерять Россию. В нашем случае, господа, мы должны понять, что этими людьми движут два чувства — ненависть и жажда справедливости. Ненависть к тем, кто наживается на беде и жажда справедливости — это очень схоже с временами первых лет советской власти. Совершенно не случайно то, что в первые годы правления Талибана талибы категорически отказывались от сотрудничества с держащими юг Афганистана наркоторговцами. Им было бы гораздо проще начать сотрудничество и получить практически нескончаемую денежную подпитку… как колумбийская FARC, из боевой организации троцкистско-маоистских взглядов выродившаяся в боевые отряды колумбийской наркомафии. Но они этого не сделали. Наоборот, современные исламские радикалы не только подрывают и убивают, но и собирают деньги на помощь пострадавшим от наводнений как в Пакистане или бомбардировок как Ливане. И поэтому они пользуются поддержкой населения, это надо признать.
Профессор с вызовом оглядел собравшихся.
— Мы, русские, до сих пор занимаем сильные позиции на Востоке и в Африке именно потому, что мы несли туда справедливость, а не манипуляции, и не кнут, как другие белые народы. Нам важно не только не растерять, но и приумножить этот капитал сейчас. Мы должны предложить Востоку альтернативу — справедливость без экстремизма. Мы должны решительно выступить против демонизации ислама, потребовать от основных игроков соблюдать правила игры, в частности прекратить бомбовые удары с беспилотников. Мы должны понимать, что радикализация ислама идет рука об руку с радикализацией Запада. Война превратилась в самоподдерживающийся реактор, жестокость влечёт жестокость, месть влечёт месть. Мы должны стать посредником, приемлемым для обеих сторон и помочь разработать формулу мирного и взаимоприемлемого выхода из патовой ситуации, в которой находятся сейчас и Запад и Восток.
— Здорово… — мрачно сказал кто-то.
— Я прекрасно понимаю многих собравшихся здесь, — не сдавался профессор, — я дипломат и гражданский специалист, а многие из вас участвовали и возглавляли спецоперации, вы не можете смотреть на мусульман иначе, чем через прорезь прицела. Но я жил с ними два десятка лет бок о бок. Поверьте, экстремисты там составляют далеко не большинство, многие ненавидят Запад — но ненавидят за конкретные дела, за оккупацию и пролитую кровь. Вспомните, как наши деды в сорок первом году ненавидели…
Президент решил вмешаться.
— Спасибо. Иван Валентинович, что думаете?
— Бред, — резко отозвался не сошедший с кафедры Иван Валентинович, — прекраснодушный интеллигентский бред. Вы пытаетесь снова начать помогать им строить социализм — спасибо, проходили. Слишком дорого выходит. Для того, чтобы поднять уровень благосостояния, нужно работать — а эти ублюдки не желают работать категорически. Откройте глаза, товарищи. Когда исламский мулла говорит, что после того, как страны дар-аль-харб, земли войны, будут повержены, всё имущество и женщины неверных будут разделены по справедливости между воинами джихада — это что значит? Это значит, новый виток фашизма! Исламский фашизм! Эти люди забыли классовые противоречия — только ради того, чтобы совместно участвовать в ограблении тех, кто богаче и их вожди уже открыто обещают добычу тем, кто пойдет в набег. Их справедливость касается только их, нас она не касается, а значит, я не вижу ни малейшего повода проявлять хоть какую-то справедливость в отношении их. Скорее, я бы порекомендовал как можно скорее возобновить производство химического оружия, как наиболее дешевого и эффективного средства резкого усиления нашей военной мощи! Против слабоворуженных, укрывающихся на местности бандитов, самое то!
