Термобарический заряд ручного противотанкового гранатомета — полетела в бронетранспортер с крыши трехэтажного здания в приличном районе Кабула. Она попала в крышу, за пулемётной башенкой — вспыхнуло так, что ударной волной в машине вышибло люки. И тут же — выбив таранным бампером ворота, в проезд выехал бронированный микроавтобус.
* * *
Вэн остановился резко, их всех бросило вперед. Кто-то шумно пнул сапогом в дверь — у бронированных вэнов сбоку дверь обычно тоже не сдвижная, а распашная.
— Пошли!
Джеймс Бартон шел вторым. Когда-то он окончил полицейскую академию и считался не самым плохим из полицейских. А ещё до этого — он рос в многодетной семье баптистов и отец занимался воспитанием детей не на шутку, проповедью и ремнем. Вот только когда его вышибли с работы — Господь ему не помог. Тогда — вера Джеймса Бартона в Господа серьезно пошатнулась. А в Афганистане, куда его направили в рамках программы реконструкции и где его завербовали люди из DEA — она рухнула напрочь…
Короткой очередью он сбил пулемётчика — тот просто не смог развернуть тяжелый ДШК в их сторону, турель не позволяла развернуть пулемёт на сто восемьдесят градусов против движения — и пулемётчик упал, так и не успев ничего сделать, Бартон видел, как его пули выбили кровавое облачко из головы афганца. Они заходили слева, густо стреляя очередями и понимая, что их единственная возможность уцелеть — это стрелять, стрелять и стрелять, не допуская, чтобы начали стрелять в них…
Из хвостового Ландкруизера кто-то выскочил — и упал, сбитый на землю градом пуль. Кто-то поумнее — попытался резко сдать машину назад, чтобы пробиться из ловушки. Внедорожник изо всей силы ударил в бок Эконолайна, на котором они приехали, и встал, больше они ничего не дали сделать. Кто-то выстрелил из гранатомета, сверху и машина загорелась. Путь назад — был так же перекрыт, как и путь вперед…
Стреляли непрерывно, даже не целясь — просто выпускали магазин за магазином, останавливаясь только для того, чтобы сменить магазин. Из бойниц в кузове Интера — стреляли попавшие в ловушку афганские солдаты. Один из ДШК заработал, перекрыл своим глухим грохотом все звуки боя — и заглох.
Стреляли и с крыш.
Бартон сам не понял, как он оказался у Интера, в слепой, не простреливаемой из высоко сидящего на раме кузова зоне. Рядом с ним был ещё кто-то из своих, кто-то был убит, он это знал, потому что пару секунд назад перепрыгнул через тело и пробежал дальше…
— Давай!
Бартон вдруг вспомнил, что у него есть накладной заряд, примерно такой же, какой используется при вышибании дверей, только посложнее. Этот заряд был предназначен для того, чтобы вырезать кусок брони направленным воздействием кумулятивной струи. Танк, таким образом, конечно, не победишь — но кузов Интера был сделан явно не из танковой брони.
Он приложил заряд, выдернул чеку из прикрепленного к нему гранатного запала.
Хлопнуло — примерно так, как падает коробка плашмя на пол, только погромче. Он был совсем рядом — но даже не почувствовал взрыва, именно на это и был рассчитан заряд. Второй человек, кто был с ним — сорвал чеку с мощной русской гранаты Ф1, сунул в образовавшуюся дыру. Через минуту — грохнуло уже в кузове, оглушительно громко — бронированные стенки сработали как барабан. Огонь через бойницы прекратился.
— Пошли! — кто-то хлопнул его по спине.
Они проскочили дальше. В хвостовом Ошкоше открылась дверь и афганец высунулся, попытался спрыгнуть из кабины, что-то крича на пушту. Бартон пристрелил его, выбив остатки магазина, начал менять и…
Ствол автомата Калашникова высунулся из кабины и плюнул в него огнем почти что в упор. Это было как молотком. Он ещё удивился, что почти не чувствует удара пули в бронежилет, сделал шаг вперед и упал, выронив автомат…
— Вспышка!
Хлопнул небольшой, со спичечный коробок заряд, установленный на двери головного Ошкоша. Один из боевиков стволом подцепил отошедшую дверь и толкнул, второй — забросил туда светошумовую. Афганца — охранника и водителя, ошалевших от взрыва в тесном замкнутом пространстве светошумовой, со следами от крови из носа и ушей — без церемоний вытащили из машины и пристрелили как собак…
Невысокий, рыжебородый человек — вышел из-за дувала, где он прятался во время всего боя. Заметив шевелящегося афганца, свисающего на землю из расстрелянной Тойоты — и автоматной очередью поправил непорядок…
— Сэр, одну машину взяли чисто. Вторую пришлось ломать — сказал Карло, который лично принимал участие в бою. Второй из лейтенантов, Дональд Митерланд — погиб в бою и непонятно, то ли от чужой пули, то ли от своей…
— Отлично. Ну так как, Карло? Тебя твоя доляшка с этого не тяготит? Если хочешь, можешь отказаться.
— Извини, босс. Глупость тогда сказал.
— То-то.
О‘Лири нахмурившись, посмотрел на Эконолайн, одну из машин агентства, на которой они планировали выбраться отсюда. Ланд Круизер ударил не так чтобы сильно, разгона взять не удалось, да и Эконолайн был бронированным. Но достаточно сильно для того, чтобы вывести этот удобный, вместительный и безопасный микроавтобус из строя. А сейчас — каждая машина на счету…
— Сэр, здесь деньги! — крикнул кто-то, кто успел забраться в ЛандКруизер — в брезентовых мешках! Много!
— Забирайте, что встали!
Колесо фортуны крутилось так быстро, что невозможно было уже различить отдельных его сегментов. На что бы не попал шарик — удача была везде.
Они прошли дальше. Увидев второй Ошкош, стоящий с открытой дверцей и лежащего рядом с ним молодого афганца, О‘Лири раздосадовано покачал головой.
— Черт, это же был информатор. Вы что — совсем идиоты?
— Извините, сэр. Тут такая мясорубка была мать ее. Парень, который его пристрелил — его тоже убили.
— Ладно, черт с ним. Значит, так. Сейчас берешь машины, двигаешь из города. Встаешь в колонну. Пойдешь на Узбекистан, понял?
— Узбекистан, сэр? Там же русские!
— И что? Ты что, совсем идиот? Я будут встречать тебя на границе! Если нет — дашь на лапу, у тебя денег столько, что хватит, чтобы купить всю эту долбанную страну оптом! Какого хрена я должен думать за вас, какого хрена ты не можешь сообразить самостоятельно по самым элементарным вещам, мать твою так!
— Извините, босс — повинился Карло.
— Разгребаем завал впереди. Встаешь в колонну, двигаешь до Узбекистана. Ещё раз — что не понял, а?
— Босс, а как же дверь. Она же покоцана…
— О, Аллах… сейчас война, ты, идиот. Ты что, думаешь, кто-то будет смотреть, целая машина или нет. Твоей тупой рожи и твоих документов будет достаточно, чтобы признать в тебе своего. Сейчас все драпают и каждый — рад родной роже как прибывшему сменщику. Все, хватит болтать, иначе, клянусь Аллахом, я тебя просто пристрелю. Давай, двигай ж…й!
Босс взял один из мешков с деньгами и нырнул за дувал — видимо, в городе были ещё дела. Карло — заорал на остальных, чтобы пошевеливались. Теперь он был босс…
