— А почему бы и нет? Свежий воздух…
— Вы изучили материалы?
— Изучил. У меня появились вопросы. Как вы считаете, когда вы требуете предоставить источники информации — вам врут?
Контактер нервно рассмеялся.
— Вы что, издеваетесь? Конечно они врут. Какого черта вы спрашиваете, вы же на них работаете. Ложь — это ваша профессия… даже не так — ваше призвание. У вас работают чертовски увлеченные люди.
— Тогда какого хрена я здесь ошиваюсь?! — раздраженно парировал Малк — впрочем, ладно. У меня есть вопросы. Перед ударом по Ирану проходили слушания?
— Конечно! И в Сенате и в Конгрессе!
— Кто был главным докладчиком?
— А что?
— Парень, я предоставил вам слишком много информации и не взял с вас за это ни цента. Так что, когда у меня возникает вопрос, полагаю, я имею право на ответ несколько более содержательный, чем «А что?»
Контактер помялся.
— Люди были разные. Запомнился один. У него двойное имя, как у калифорнийцев. Невысокий такой, как хорек.
Пачеко! Теодор Джефферсон Пачеко, который сокращает свое имя до Ти Джей.
— Я знаю его.
— Если знаете, то зачем спрашиваете…
Но Малк уже не слушал своего информатора. На подсознании — он уловил странный, похожий на нечто среднее, между жужжанием и шелестом звук, который пока был тихим, тише человеческого шепота. Но он приближался…
— Бегите.
— Что?!
— Бегите!
— Но машина…
— Мать твою, беги, идиот!!!
Сам Малк — бросился к лесу. Ему это давалось трудно… он давно вел образ жизни, который трудно было назвать здоровым. Кабинетные работники не были приспособлены к такого рода переделкам — а сейчас ему надо было бежать, чтобы спасти свою жизнь…
Он вломился в подлесок как раз, когда они появились в поле зрения. Хотя надо было бежать со всех ног, он не удержался — остановился, обернулся, чтобы видеть все, что произойдет. На холоде, во враждебном тылу он должен был пристрелить своего информатора — но это была Америка, и здесь это назвалось убийством первой степени…
Две черные как смоль, длинные, хищно вытянутые и совмещающие аэродинамическую чистоту с угловатостью для сокращения ЭПР
[77] рыбины шли над местностью на высоте футов сто, не больше. Он знал, откуда прилетают такие машины — они имелись на объединенной базе Льюис МакКорд и ещё в одном месте под Вашингтоном, где находился командный центр военной разведки США. Эти машины назывались Silent Hawk, Тихие ястребы и именно они — использовались в две тысячи одиннадцатом году при атаке на Абботабад. Малк знал, что сейчас их произведено больше тридцати штук и как минимум два из них — официально приписаны к тренировочному центру для постоянного использования в учебном процессе морских котиков. Скорее всего, здесь были именно они — и их послал кто-то очень влиятельный. Очень влиятельный…
Информатор сделал ошибку — он побежал по дороге вертолёты — без труда обнаружили и настигли его. Один — завис прямо перед ним, все делалось без единого включенного огня — вертолёты не включали даже инфракрасную подсветку, пользуясь только терморежимом. Информатор заметался — Малк его понимал, когда перед тобой зависает почти бесшумное чудище, нервы могут сдать у любого, даже того, кто знает, что это такое. В этот же момент — второй вертолёт сбросил на землю сразу двоих. Против них информатор не имел никаких шансов — один в считанные секунды настиг беглеца и взял его под контроль, второй — побежал к застрявшей машине — искать информацию. Вероятно — машину найдут, может быть сообщат шерифу, тот подключит ФБР — и среди X-files появится ещё одно подозрительное дело. Может быть, сюда даже Скалли с Малдером пожалуют
[78]. А вот ему, Малку — надо уносить ноги и как можно быстрее. Если они ещё не знают о его присутствии — то исследовав следы у машины, они поймут, что был кто-то еще. А от терморадара — не скрыться никак, это он знал точно. Ему надо было добраться до девяносто пятой дороги — тогда, может быть, есть шанс временно отсрочить неизбежное.
Он бежал по лесу, проламывался через подлесок как подраненный, но все ещё живой и способный бежать олень и молил Бога, чтобы на пути ему не попалась сурчиная нора или какой-нибудь колодец — тогда точно кранты. Ему так и так кранты — информатор не будет молчать, он не военный и не фанатик исламистский мать его — он всего лишь американский гражданин. А это значит, не позднее чем завтра, они придут за ним. Что ему предъявить — они найдут… это не проблема. Хотя бы та же история с пропавшими тремя лимонами баксов — интересно, все-таки, может они и до сих пор лежат где-нибудь закопанными в земле? А может, их нашли иракские партизаны, и на это закупили оружие, и с этого началось сопротивление. Как бы то ни было — в современной Америке для того, чтобы запрятать человека в каталажку, не надо даже обвинения. Современные законы таковы, что они могут хватать по одному подозрению кого угодно, помещать куда угодно и держать без предъявления обвинений сколько угодно. We, the people
[79], в общем. А с ним поступят и того проще — на одном из островов недалеко от Восточного побережья США находится закрытая психиатрическая клиника. Вот туда его и запихнут и объявят сумасшедшим. И что бы он там не говорил — оттуда ему уже не выбраться.
Он не поверил, когда добежал до своей машины. Не поверил, что его никто не преследовал. Он заранее поставил машину носом к выезду, чтобы в критической ситуации не тратить время на разворот и не двигаться задним ходом — сейчас это чертовски приходилось. Шестерка под капотом мягко зашелестела, приборная панель осветилась мягким янтарным светом. Он тронул машину с места, мягко, чтобы избежать пробуксовки колес — и она поддалась, пошла по лесной просеке. Дорога была уже совсем близко, там ещё пара миль и за ней — девяносто пятое шоссе, а там… и все, что с нами будет потом — так это будет потом! Он уже приготовился поворачивать — как вдруг массивный Субурбан идущий без огней перегородил дорогу. Какие-то секунды он думал — не стоит ли ему повернуть назад и попытаться скрыться в лесу, в конце концов, у него был прибор ночного видения и пистолет. Но почти сразу, трезво оценив свои шансы, он понял, что это невозможно…
