– Вы понимаете, что угрожаете детективу Лондонской полиции? – процедил сквозь зубы Даниэль.
– А вы понимаете, что у миссис Байрон шок? Вместо того чтобы нападать на невиновную женщину, лучше займитесь своей работой и допросите свидетелей! Идемте, Амелия, – уже обращаясь к девушке, сменив остриё голоса на мягкость шёлка, прошептал Томас, выводя в коридор еле державшуюся на ногах леди.
– Рэнделл! – окликнул его Байрон у самых дверей. – Она сказала, вы её алиби. Это правда?
Томас даже не обернулся.
– Коли сказала, значит, так оно и есть, – сухо отозвался он. После чего они с Амелией покинули кабинет.
Глава 22
«Нередко, чтобы ввергнуть нас в беду,
Орудья тьмы предсказывают правду
И честностью прельщают в пустяках,
Чтоб обмануть тем легче в важном деле».
Уильям Шекспир
Как только Амелия и Рэнделл вышли в коридор, толпа загудела. Кто-то выкрикивал вопросы, кто-то выдвигал необоснованные версии, кто-то напрямую обвинял в смерти судьи невесту, а кто-то просто звучно вздыхал и охал, при виде алых клякс на белоснежной ткани платья.
– Туда, – Говард указала Томасу в противоположную от главного холла сторону. – Там есть лестница для прислуги, нам не пройти через этих стервятников.
Мужчина понимающе кивнул и повернул в нужном направлении.
Пара прошла мимо Фостера. Он смотрел на Амелию не моргая, озадаченно и потрясённо. Вот только леди так и не поняла, что волновало журналиста больше: убийство Байрона или джентльмен, столь заботливо придерживающий её под локоть.
– Амелия… – окликнул даму журналист, прижимая к груди блокнот. Говард и Рэнделл обернулись почти одновременно. – Я могу чем-то помочь?
Голос Джозефа дребезжал, взгляд был мутным, словно джентльмен провёл несколько часов за чтением при скудном освещении. Карандаш дрожал в его пальцах, отстукивая неровный ритм грифом по обложке записной книжки.
– Со всем уважением, мистер… – вопросительно вскинув бровь, отозвался Томас. Амелия тихонько шепнула ему фамилию журналиста. – Мистер Фостер, думаю, пресса в данной ситуации не самый лучший помощник.
– Я предлагаю помощь как друг, а не как газетчик, – недовольно пробурчал Джозеф, шагнув вперёд.
– До первого гонорара, полагаю?.. – иронично усмехнулся американец, открыто ёрничая.
– Как вы смеете?! – чуть было не захлебнулся возмущением Фостер.
– Джозеф, всё в порядке, – в разговор вступила Амелия. – Я справлюсь.
Леди постаралась улыбнуться бывшему любовнику, но вышло скверно – её губы судорожно дрогнули. Тяжело вздохнув, она неодобрительно глянула на Рэнделла, тот, в свою очередь, лишь слегка повёл бровью.
– Я понимаю, он ваш приятель, но настоятельно рекомендую ни с кем не говорить, даже с сестрой, пока я не найду вам достойного адвоката, – тихо и вкрадчиво высказался американец.
Говард на мгновенье задумалась, затем бросила беглый взгляд на Джозефа и уверенно заявила:
– Уведи меня отсюда!
Джентльмен тотчас обнял девушку за плечи. Вскоре они скрылись за поворотом. Оскорблённый и взвинченный Фостер с утробным рыком швырнул им вслед блокнот.
– У вас есть предположение, кто мог это сделать? – прикрывая за собой дверь спальни Амелии, обратился к ней Томас.
– Да каждый второй приглашённый, – пренебрежительно отозвалась леди, проходя вглубь комнаты.
– А конкретнее? – Рэнделл слегка ослабил галстук, лишь сейчас заметив на своей рубашке кровь.
– Кажется, вы советовали мне ни с кем не говорить, кроме адвоката, – нервно усмехнулась Говард.
– Моего адвоката, – самодовольно ответил джентльмен и подошёл к Амелии, что изумлённо изучала себя в зеркале.
– Впечатляет… – похолодевшим голосом отозвалась леди, глядя на испачканный кровью воротничок рубашки американца.
– Что именно? – еле слышно произнёс он.
– Мы… – загадочно прошептала Говард. Томас перевёл взгляд на их отражение.
То, что он увидел, и вправду завораживало своей до дрожи пугающей красотой. Точно единое целое, они казались неотделимыми. Если вглядеться глубже, за пределы физической оболочки, то души этих людей словно переплетались при соприкосновении, заполняя своей энергией всё пространство вокруг. Разобрать, где начиналась одна и заканчивалась другая, было невозможно, и пятна крови на белых одеждах лишь сильнее подчёркивали это единство. Каждый из них по отдельности был прекрасен, пленял взор, будоражил греховные фантазии. Но вместе Томас и Амелия являли собой воистину неоспоримое совершенство.
Широкие ладони американца осторожно легли на женскую талию. Амелия прикрыла глаза и запрокинула голову, касаясь затылком его груди. Джентльмен сильнее надавил руками на тонкий стан, скользя по гладкой ткани вперёд, обнимая девушку крепче. Его горячее дыхание осело на её шее сотней волнующих ощущений.
– Это ужасно, что мне нисколько его не жаль? – чуть слышно обронила Амелия, не открывая глаз. – И даже напротив, я испытываю счастье…
Томас молчал. Он наклонился ниже, касаясь губами изгиба соблазнительной шеи. Говард чуть вздрогнула, а затем прогнулась в спине, упираясь ягодицами в пах мужчины.
– Я ужасный человек… – томно выдохнула она, вжимаясь спиной в тело Рэнделла.
– Вы сами сказали, что добрая половина господ внизу желала Байрону смерти. Мы с вами не одиноки в своём пороке, – шепнул Томас, чувствуя, как плавные покачивания бёдрами, которые совершала леди, пробуждали в нём плотские желания.
– Вы тоже желали ему смерти? – на придыхании отозвалась Амелия.
– Я не скажу ни слова без своего адвоката, – с усмешкой ответил американец и резким движением развернул даму к себе лицом.
Его взгляд вдруг стал непроницаемо серьёзным. Мужчина чуть наклонился, вглядываясь в глаза возлюбленной, и тихо, но твёрдо, заговорил:
– Амелия, что произошло после того, как ты ушла из беседки? Мне нужно знать всё до мельчайших деталей!
– Ты правда хочешь поговорить об этом сейчас?
Касаясь лица американца кончиками пальцев, Амелия провела по его щеке, спустилась по округлому подбородку, скользнула выше, очерчивая нижнюю губу, и привстала на носочки, подавшись вперёд, но Томас, перехватил её руку, настойчиво опуская вдоль тела. После чего и вовсе отступил назад.
– У тебя шок, я понимаю, и не стану пользоваться этой возможностью, – сдержанно заявил мужчина.
Амелия раздражённо выдохнула, нервно дёрнув плечами, и демонстративно направилась к туалетному столику, дабы освободить голову от многочисленных шпилек.
– Тогда что тебе здесь нужно? – оскорблённо отозвалась она, усаживаясь на стул. – Нет смысла играть в благочестие, после того как ты чуть было не взял меня силой в беседке, пока кто-то закалывал моего мужа, как поросёнка к обеду.
