Лишь в рассветных лучах, так и не сумев утолить жажду друг в друге, влюблённые уснули. Обнажённые телом и душой, уставшие, истощённые, счастливые.
* * *
Около девяти утра тишину умиротворённого утра нарушил клич мистера Гудмена, что ворвался в дом без каких-либо договорённостей.
– Том, где ты? У меня новости!
Адвокат лихо поднялся по лестнице, Рэнделл едва успел обернуться в покрывало и прикрыть дверь спальни своей гостьи, когда Джеймс уже во всю силу барабанил в дверной косяк его комнаты.
– Друг мой, что случилось?
Гудмен резко обернулся. Опустив любезности, адвокат сразу перешёл к делу.
– Полчаса назад по обвинению в убийстве судьи арестовали Джозефа Фостера!
– Газетчика? – ещё до конца не проснувшись, Томас тряхнул головой, несколько раз быстро моргнув.
Услышав слова детектива, Амелия тотчас поднялась с постели и, укутавшись в рубашку Рэнделла, подошла к двери, выглядывая из-за плеча возлюбленного.
– Джозеф арестован? На каком основании? – на лице леди пылало потрясение.
Гудмен, совершенно растерявшись, поспешил отвернуться. Но, стараясь не придавать большого значения увиденному, лишь отругав приятеля за несдержанность, ответил, глядя на Говард вскользь через плечо.
– Издатель, которому недавно мистер Фостер предлагал свою рукопись, сообщил полиции, что в романе один из главных героев был заколот точно так же, как судья…
Глава 26
«Но я забыла: я ведь на земле,
Где делать нехорошее похвально
И безрассудно совершать добро…»
Уильям Шекспир
В глазах Амелии мелькнуло чудовищное осознание тягостных бед, что падали тенью на плечи господ, осмелившихся вступить с ней в какие-либо отношения! Сначала Чарльз Уитмор чуть было не потерял любовь всей своей жизни! Теперь Джозефа арестовали по обвинению в убийстве, лишь потому что он пытался помочь ей с изданием романа. А что ждёт Томаса? Ведь он был готов со всей своей страстностью и мужеством вступить в борьбу за любимую женщину не только с обстоятельствами или общественностью, но и с самой судьбой.
Леди посмотрела на Рэнделла. В груди болезненно сжалось сердце. Имела ли Амелия право принимать его помощь, зная, к чему сие может привести?
– Нужно ехать в участок, – твёрдо заявила она, нервно дёрнув плечом, немедля направляясь к своему платью, что по-прежнему лежало на полу возле окна.
– Зачем? – непонимающе спросил Томас, оборачиваясь, глядя на торопливые сборы возлюбленной.
– Я вас оставлю, подожду внизу, – учтиво поклонился Гудмен.
Вскоре послышался скрип лестничных половиц.
Рэнделл прикрыл дверь и подошёл к Амелии, которая сражалась с корсетными лентами, нервно выдёргивая их из прорезей, чтобы перешнуровать.
– Милая, в чём дело? – мягко спросил американец, но Говард его не слышала и лишь сильнее путала шнуровку.
Тогда Томас приблизился к ней вплотную и, крепко обхватив со спины руками, прижал к своей груди. Амелия выгнулась, пытаясь отстраниться, но вскоре безвольно опустила руки. Корсет упал на паркет, а девушка запрокинула голову, касаясь затылком ключицы мужчины.
– Фостер не писал этот роман… – обречённо выдохнула леди, прикрыв глаза.
Томас нахмурился, но Амелии не дано было сего узреть. Американец обнял леди сильнее, приложившись к её макушке губами.
– Роман твой? – шёпотом спросил он.
Амелия безмолвно кивнула.
– Байрон раздавит меня как насекомое, когда узнает правду. Но Томас, – Говард резко выпрямилась и попыталась обернуться. Рэнделл ослабил объятья, позволяя даме заглянуть в свои глаза. – Это совпадение, чистой воды совпадение! Фостер тут совершенно ни при чём!
Мужчина понимающе кивнул. В синем океане его очей мелькнуло озарение. Амелия вопросительно вскинула бровь.
– Или нет…
– Прошу прощения? – теперь уже Говард не понимала сути сказанного.
– Ты сказала, что схожесть убийства – совпадение, – задумчиво произнёс мужчина. – А если нет? Если это сделали намеренно?
– Чтобы подставить меня? – неуверенно предположила леди.
– Именно! Амелия, кто кроме тебя и этого газетчика читал роман?
– Должно быть, издатель. Я никому, кроме Джозефа, не показывала свои работы. Правда все они хранились в кабинете, ну, или большая их часть… Но, Томас, право слово, это всё слишком сложно, дабы походить на правду. Прочесть роман, выбрать способ убийства, осуществить его, и ради чего? Чтобы обвинили меня? Да кому это нужно?
Рэнделл снова глубоко задумался.
– Тому, кто заинтересован в твоём падении, полагаю…
На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Амелия прильнула к груди возлюбленного. Он ласково гладил её по волосам, пытаясь мысленно сопоставить известные ему факты.
Как же коварна ночь, она окрашивает небо чёрным, рассыпая по его глади сверкающие звёзды, что светят, исполненные надежд. Но наутро, сдёрнув покрывало блаженной неги, вручает солнцу разящий меч. Превращая все мечты и стремления в прах, сожжённый яркими лучами нового дня.
– Томас, – тягостно выдохнув, прошептала Говард. – Нужно вытащить Джозефа из тюрьмы…
– Ты уверена, что он не мог совершить это преступление? Фостер явно к тебе неравнодушен, – голос джентльмена чуть заметно дрогнул, в его мягкий баритон вплелась лёгким дребезжанием ревность.
– Джозеф? – Амелия усмехнулась. – Он бывает излишне эмоционален, но жестокости в нём не более чем у щенка. Нет! Я уверена, Фостер непричастен к смерти судьи. Ему бы не хватило духу!
– Хорошо, раз ты так говоришь. Давай я помогу с корсетом, пока ты не разорвала его в клочья. – Рэнделл мягко улыбнулся и, подняв с пола затейливую вещицу, протянул её возлюбленной.
Через полчаса все трое, Амелия, Томас и мистер Гудмен, сидели в экипаже, что направлялся к зданию участка. В приёмной они столкнулись с детективом Байроном. Встреча была незапланированной и произошла по чистой случайности. Мужчины выказали друг другу почтение рукопожатием, Амелия же воздержалась от приветствия и сразу перешла к делу.
– Мистер Байрон, – уверенно шагнув вперёд, заговорила леди твёрдо и решительно. – Вы должны отпустить Джозефа Фостера!
– Отчего же, миссис Байрон? Потому что он ваш близкий друг? – надменно хмыкнул джентльмен.
– Нет, потому что он невиновен!
– Не вам это решать! Вскрылись определённые обстоятельства, позволяющие следствию полагать, что Джозеф Фостер напрямую причастен к смерти моего отца. И пока данный факт не будет опровергнут, он останется под стражей, – высокомерно заявил детектив. – А теперь прошу прощения, но у меня много работы.
