– Ты что, всю Википедию в себя закачала? – в шутку спросила я, узнав стиль продемонстрированной мне веб-страницы.
«И не только ее. У тебя был быстрый интернет и дома, и на работе».
– Кошмар, – сказала я и направилась дальше.
Во всем этом огромном выборе раздражало только одно. У меня совсем не было денег. Вообще ни копейки, или что тут вместо них. До сих пор даже не видела, как они здесь выглядят. Империалы не в счет – я уже заметила, что ими никто не расплачивается. Покупатели передавали продавцам обычные шуршащие цветастые бумажки и мелкие серебристые монетки. Не знаю, сколько меня будет терпеть Наста на своей шее, но с нищенским существованием точно надо что-то делать. Мне срочно нужна была работа. Воровать я больше не собиралась никогда в жизни.
Свернула в очередной торговый ряд и вдалеке заметила троицу в черном. То, что это полицейский патруль было ясно с первого взгляда. Во-первых форма: темные узорчатые пластины из металла были точно пригнаны по фигуре и напоминали что-то среднее между латами средневековых рыцарей, костюмом Бэтмена и экипировкой современного омоновца. Даже шлемы были утилитарно безлики – одинаковые, круглые и такие же матово-черные, как и остальная одежда.
Во-вторых, перед ними расступались. Кто-то с опаской оглядывался вслед, кто-то просто нехотя уступал дорогу, но стоять на пути у этой троицы не рискнул никто. Люди в форме шли неторопливо и расслаблено. Рассматривали товары по сторонам, но цепкий взгляд нет-нет, да и оглядывал очередного прохожего с головы до ног.
Я тут же юркнула в узкий проход между двумя ларьками и протиснулась в соседний ряд. Это была не полиция, а люди мрака, без сомнений. Кто еще может контролировать рынок на перекрестке миров, куда ныряльщики свозят все, что добыли из альтернативных вселенных? А у меня из-за уха торчит совершенно наглое свидетельство моего преступления. То, что моего помощника я никак не имела права таскать с собой по всем мирам сомнений не было. Да и смартфон в кармане тоже, скорее всего, жуткая контрабанда.
Торопливо оглядываясь, я быстро уходила с рынка и в самых воротах нос к носу столкнулась с Анастасией.
– Вот ты где! Так и думала, что ты сюда попрешься. Пошли, Казимир хочет с тобой поговорить, – она схватила меня за руку и потащила прочь.
– Кто?
– Тебе сколько лет? – Наста остановилась.
– Девятнадцать.
– А старческий склероз тогда откуда? Только вчера с ним общалась.
– Зачем я ему? Арестовать хочет?
– Дурочка. Наоборот. Пойдем, – она потащила меня дальше, – Я поговорила сегодня с Томом, а он, по моей просьбе, с главой. В общем, во всем разобрались. Мирра, конечно, за полученный выговор орала на меня сегодня так, что аж голос сорвала, но Казимир больше зла на тебя не держит и очень хочет поговорить.
– А Том это кто?
– Секретарь главы. Он ко мне неровно дышит вот уже год как. Ради меня на все пойдет.
На этот раз мы вошли в здание Треста через центральный вход. Строение, конечно, поражало своим масштабом, особенно на фоне небольших домиков вокруг. Оно полукругом огибало большую площадь с фонтаном и памятником, напоминая Казанский собор в Питере. Только штаб-квартира была трехэтажной, и колоннада шла на втором и третьем этажах, образуя что-то типа длинного балкона или галереи для прогулок. Первый этаж смотрел на площадь множеством застекленных арок. Центральные ворота метра четыре высотой сейчас были распахнуты настежь. У входа стояла охрана в кожаной коричневой форме, но на нас с Анастасией они вообще не обратили внимания.
Я шла, разинув рот и непрерывно оглядываясь, и подруге пришлось тащить меня практически волоком. Пройдя через арку, мы оказались в большом зале, который бы сделал честь любому дворцу. С потолка смотрели красиво написанные герои неизвестных мне мифологических сюжетов. Судя по качеству живописи, создавал эти картины кто-то не менее талантливый, чем Микеланджело или Леонардо. Высоченные резные стены из красного дерева, витые колонны из черного камня с изящными золотыми навершиями. Зал подавлял своим величием и размерами. Я ощущала себя маленькой букашкой по сравнению с этой величественной вечной красотой.
Впереди через распахнутые двери анфилады виднелось следующее не менее грандиозное помещение, но Наста нырнула в небольшую дверцу для персонала, кивнув очередному охраннику. Мы прошли по коридору и остановились у большой дубовой двери.
– Дальше ты одна. Так лучше, поверь. Ничего не бойся, все будет в порядке, – она нервно разгладила на мне блузку, – Если я появлюсь вместе с тобой, это только повредит.
Наста открыла дверь и легко подтолкнула меня внутрь большого кабинета.
Несмотря на большие окна, из-за тяжелых темных гардин здесь царил полумрак. Стены полностью от пола до потолка покрывали резные панели из дуба.
Казимир восседал на большом кресле за письменным столом, который мне сразу напомнил уснувшего бегемота. Такой же толстый, нелепый и пузатый. За левым плечом главы стоял высокий и довольно милый молодой домашний очкарик. Черные брюки, белая рубашка, невзрачный галстук и нелепые шерстяные нарукавники темно-синего цвета. Бухгалтер или тот самый секретарь.
При моем появлении хозяин кабинета натянуто улыбнулся: уголки губ растянулись в стороны, но губы остались плотно сжаты.
– А… наша юная взломщица. Александра, я правильно помню? – говорил он подчеркнуто приторно, с легкой издевкой.
Угрюмо кивнула в ответ. В комнате было очень тихо. Толстые рамы не пропускали снаружи ни звука. Было слышно, как тикают высокие башенные часы в углу. В воздухе пахло дорогим ароматным табаком и, по-моему, коньяком, хотя рюмки и бутылки нигде не было видно. Мой босс из прошлой жизни после наиболее нервных разговоров любил плеснуть себе пятидесятилетнего Курвауазье, так что этот запах я хорошо знала.
Глава на этот раз оделся по-домашнему: в темно-синий бархатный халат на темную водолазку. В более спокойной обстановке я смогла наконец его разглядеть. Вид у этого не очень старого, в общем, человека, был какой-то усталый и потрепанный. Мешки под глазами, дряблая и рыхлая кожа. Вчера в темноте он показался мне моложе. Очень крупный нос и высокий лоб, в сочетании с глубокими носогубными складками придавали лицу вечно недовольное унылое и брезгливое выражение. Словно он ежеминутно откусывал лимон или лук и жил с этой кислотой и горечью во рту и на губах. Усиливала это ощущение его странная привычка непрерывно шевелить сомкнутыми губами, как будто хочет что-то выплюнуть, но стесняется.
Хозяин кабинета смотрел на меня исподлобья серыми, бесцветными глазами поверх очков в золотой оправе со слегка ехидным выражением и ожидал моей реакции.
– Вы от меня что-то хотели, раз позвали сегодня после того, как вчера велели не приближаться к зданию Треста? – решила не стоять провинившейся школьницей и сразу пошла в атаку.
Секретарь вздрогнул и нервно поправил очки.
– Да. Я позвал тебя, – Казимир говорил неспешно, делая театральные паузы, словно выступал на публике, – Том, – он кивнул на юношу, – сверился с описью предметов из хранилища и сообщил мне, что такого меча у нас там действительно не было.
