– Чешского не знаешь… На каком еще из официальных языков Треста ты говоришь?
– А… что это за языки? – я недоуменно посмотрела на подругу.
Мирра с возмущением надула щеки и с шумом выпустила воздух.
– Нормандский, чешский и валлийский, – пояснила Наста.
– Э-э… из этих я не знаю ни одного, наверное – неуверенно ответила я.
– О боги, за что мне это. Полный отдел разгильдяев, так теперь еще после выговора мне какую-то идиотку навязали! – воскликнула Мирра на английском. Наста вздрогнула и посмотрела на меня.
Ответила ей также на английском:
– Сочувствую, но я не виновата. Я не рвалась здесь работать.
Начальница приподняла одну бровь:
– Говоришь валлийского не знаешь?
– На моей родине он называется иначе. Если нормандский – это то, что я думаю, то французским тоже владею.
– Сколько ты живешь в этом мире?
– Второй день.
– Кошмаррр! – Мирра закатила глаза и пошла к заваленному бумагами столу, – чего застыли? Идите обе сюда.
Мы подошли ближе.
– Тебе, Наста, поручаю разыскать Клима. Ноги в руки и вперед. Тая болеет, Анна должна вернуться только вечером, а Сэм в творческом отпуске и его быстро не найти. Так что больше некому. Не ее же посылать, – она кивнула в мою сторону.
– Хорошо. Якорь на его исходную позицию есть?
– Есть. Получи в хранилище. Номер 37–15, запомнила? Всё, марш отсюда, пока твоя физиономия не напомнила мне еще раз про вчерашнее.
Наста коротко кивнула и выбежала за дверь.
Надо же, насколько легко самоуверенность подруги растаяла под этим напором. А ведь начальница едва ли старше ее. Скорее даже моложе на пару лет.
– Тебе тоже есть задание…
– А разве я не должна учиться у Анастасии? Меня же к ней прикрепили стажеркой. Я думала…
– Здесь я решаю, что ты должна! – повысив голос, обрубила Мирра, повернулась ко мне и внимательно посмотрела в глаза: – Вопросы?
Я сжала зубы.
– Пока нет. Слушаю, что должна делать.
Начальница покачнулась на каблуках, оценивая воспринимать ли мои слова как дерзость, но все-таки решила вернуться к делам. Вытащила из ящика стола блестящий желтоватый металлический осколок. Судя по форме, когда-то он был частью большого диска.
– Это якорь и одновременно обломок той штуки, которую ты должна добыть. Только в целости. У одного из торговцев мы заметили необычное разбитое устройство. По его словам, в том мире, откуда он его принес, делают некие сферы всеведения или всезнания. К сожалению, данная сфера, как видишь, была безвозвратно испорчена. Наш аналитический отдел готов душу продать, лишь бы получить работающий образец, потому что собрать пазл из осколков они, как ни старались, не смогли. Это твое первое поручение.
Вот так, без подготовки, инструктажа и прочего? Сразу в бой. Жестко у них тут.
– Его что… нужно украсть? – с сомнением в голосе переспросила я, выделяя последнее слово.
– Ты должна принести его сюда. Украсть, выменять, купить – мне все равно, – пожала плечами Мирра.
– А на что мне его покупать?
– Логично, – кивнула она, открыла дверцу небольшого сейфа под столом и достала пачку уже знакомых мне монет.
– Три империала тебе в дорогу. Это якоря, чтобы вернуться. Храни их всю свою последующую жизнь. Вот еще восемь, чтобы расплатиться за сферу, если иного способа добыть ее не будет.
– Разве в том мире эти монеты в ходу?
– Это чистое золото. Оно везде в ходу.
С недоверием покосилась на стопку монет. Курс помнила смутно, но, как ни крути, тут золота на сумму больше миллиона рублей.
– По возвращении отчитаешься, – добавила начальница.
– Как? Мне что, чек попросить? – автоматически спросила я.
– Что еще за чек?
– Э-э…э. Расписку?
– Да, не мешало бы.
Бюрократия тут была не слабее, чем в обычной земной бухгалтерии.
– Хорошо. Я поняла.
– Сейчас выйдешь в коридор, зайдешь в третью дверь по правой стороне. Возьмешь костюм, по коду Бергамо. Там знают. Свою одежду сдашь там же на хранение. Срок тебе до шести вечера. Все, не позволяю тебе больше меня отвлекать. Иди и докажи мне, что ты имеешь право тут работать, – Мирра помахала в воздухе рукой, подражая Казимиру, и вернулась к своим бумагам.
За третьей дверью меня поджидал запах архивной пыли и такой мерзкий тип, что аж мурашки по коже. Сморщенный старый гриб в синем рабочем халате был бюрократом до мозга костей. Скучным голосом, от которого меня тут же потянуло зевать, он читал мне нотации, правила и технику безопасности, наверное, целый час. Он так тщательно предостерегал меня не уподобляться остальным с полным перечнем их нарушений, что тем самым открыл мне целый новый мир. Оказывается, его гардеробной все работники треста пользовались далеко не только для заданий. Кто-то брал выходной костюм на пафосную вечеринку, кто-то вообще «использовал казенное имущество для того, чтобы каждый день ходить на работу» и так далее. Я так погрузилась в мечты о радужных перспективах, которые передо мной открылись, что опомнилась, только когда владелец местных сокровищ окликнул меня в третий раз, требуя расписаться в журнале по технике безопасности.
– Вам по коду Бергамо костюм женский или унисекс? – наконец поинтересовался он.
– Женский, наверное, – неуверенно сказала я и тут же огребла ворох каких-то коричневых тряпок.
– Раздевалка прямо и налево. Замок кодовый. Выберите себе любой свободный ящик, и держите его все время закрытым, тогда он будет закреплен за вами навсегда, – недовольно сказал управляющий гардеробной и удалился куда-то в свои закрома.
Свободных металлических ящичков было не так чтобы много. Я уставилась на один из них. По приоткрытой дверце наискосок шла черная лента. Универсальный и международный знак. Только сейчас поняла, что работа в Тресте – это далеко не праздничная прогулка. Здесь гибли люди. Судя по рассказам Анастасии, в отделе все были примерно одного возраста и только некой Тае было почти под тридцатник. Интересно, это потому, что до среднего возраста здесь просто не доживают?
И меня вот так, одну, без подготовки отправляют на задание? По спине пробежали холодные мурашки.
Поежившись, выбрала свободную ячейку с краю, подальше от зловещей черной полосы. Выданный мне костюм оказался шитым тусклым золотом коричневым платьем в пол с многоярусными дутыми рукавами, напоминающими гусеницу. Оно мне было отчаянно велико и к тому же подразумевало огромный размер груди, из-за чего откровенное декольте на мне висело как тряпочка, открывая гораздо больше, чем требовалось. Пришлось пододеть под платье водолазку. Теперь все это в целом выглядело настолько нелепо, что мне в таком виде даже в коридор выходить не хотелось.
